Хозяйка - Яна Тать
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Ох», — раздалось печально в ответ.
Захлебываясь в соленой влаге, сбивчиво объяснила свое желание заморозить чувства.
«Как же так родная? Ещё слишком рано!»
«Рано? Значит, возможно? И сто процентов эльфы пользуются этим заклинанием. Ведь такими отмороженными они могут быть только при полном отсутствии каких-либо чувств».
«Ты права и мне горько осознавать, необходимость его применения к тебе. Ведь оно необратимо».
«Как?» — всё ухнуло вниз. Я не хочу полностью и навсегда остаться ледышкой.
«Нет, не навсегда, но в течение трёх месяцев после его применения. Представь. Абсолютно все чувства исчезнут. Не останется не только любви, но и сострадания. Уйдет боль и страх, но только вместе с радостью. Ты станешь бездушной машиной».
«Пусть. Я смогу. Всего три месяца. Надеюсь за это время что-то решиться. Прошу, помоги».
«Хорошо, ты сама пошла на это, но у тебя не хватит энергии, чтобы сотворить такое. Не закрывайся, доверься мне полностью. Я всё сделаю сам», — печально закончил меллорн.
«Спасибо, ты самый лучший!» — радостным порывом обняла своего зеленого друга.
«Запомни эти ощущения. Через пару минут это будет тебе недоступно».
Отмахнувшись мысленно от нравоучений, приникла поближе к стволу дерева, с нетерпением считая секунды и запоминая свои ощущения.
Волнение потихоньку отпускало. Стало спокойно и тихо. Странно, почему я так сильно реагировала на Маркуса? Он один из многих. Не хуже, не лучше. И вообще мне сейчас некогда тратить время на пустяки. Ещё столько всего не сделано.
«Готово. Можешь не благодарить», — прошелестело в голове.
— Хорошо, — подскочила я, намереваясь воплотить в жизнь все свои планы.
Глава 9
С этого момента началась эпоха изобретений. Ничто не мешало мне в достижении поставленных задач. Кроме… родственников. По наивности я предполагала, что к моим закидонам все уже давно привыкли и некоторые даже поощряют, пытаясь жить и работать с тем, что есть. Однако холодность и изменение повадок заметили все.
Волнения по поводу отсутствия отношений остались позади. Без мешающих эмоций стало понятно, что Маркус заинтересовался Машей, когда было некое подобие загадки, а примерная пай девочка ему не интересна. Нужно было поддерживать с ним интригу. А я, забегавшись, спустила все на тормозах, решив, что помолвка уже есть, значит можно заняться более насущными проблемами. Что ж сама виновата. Но сейчас исправлять не вижу смысла. Разве что…довести начатое до конца и отправить треклятый ответ, обещанный невесть когда. Но и это подождёт.
Приняв решение, вернулась в свою комнату, начала делать зарисовки и записывать характеристики будущих изделий. Так на бумаге появились:
— почтовая шкатулка, привязанная к своему хозяину. Причем чередованием камней и знаков на ней можно запомнить множество адресатов;
— переносное зеркальце в инкрустированной отделке, прототип видеофона;
— прототип домофона и звонка, который я планировала придумать после покупки поместья и восстановления сада;
— набросок сигнализации от вторжения, но это под большим вопросом. Кажется мне, что работа над этим проектом объёмная и энергозатратная. Придется сделать контур, но потом его каждое утро размыкать, а на ночь замыкать. Ничего после пары месяцев не захочешь. Хотя может Даша улучшит как-нибудь эту идею и сырую зарисовку.
Отказ от ужина не прошел незамеченным со стороны женщин и как только закрылись двери за Эльнором, Дарина тотчас была у меня. Заинтересовавшись моими письменами и художествами она, взяв уже законченные эскизы, тихонько примостилась рядом, изучая. Момент появления Элеоноры в комнате отразился в памяти как само собой разумеющееся действо, не оторвав меня от полета фантазии. Оценив творческий беспорядок и вздохнув, она исчезла.
— Что с тобой произошло, сестрёнка? — не выдержала тишины Даша.
Обернувшись, я заметила, что бумаги были отложены, а на меня смотрели печальные и ничего не понимающие глаза. Во мне не дрогнула ни единая струнка. И всё же нужно объяснить изменения.
— Не волнуйся, я наложила на себя заклинание. Только и всего. Через несколько месяцев оно развеется и всё будет по-прежнему.
— Что? Как? Сама? — подскочила Дарина. — Какое? Зачем? А вдруг оно необратимо? Ты стала чужой, холодной. А взгляд, пробирает до костей.
— Не сама, попросила меллорн, — начала методично отвечать на вопросы сестры. — Точное название не знаю, но оно замораживает чувства. Зачем? Я была последние месяцы слишком эмоциональна. Во мне бушевали ревность и страсть, зависть, злость и ярость. А это не лучшие помощники. Помню, как хотела тебе признаться, но не смогла, слишком стыдно было завидовать твоему счастью. Умом все понимала, а чувства разрывали меня. Я приняла решение и довольна. Шторм утих. Я могу работать, не метаясь из угла в угол, сгорая от ревности и боли, выдумывая, чем таким занят Маркус по вечерам, почему у него нет немного времени на меня.
— Но это не ты!
— Не надо, — я подняла руку, останавливая поток слов. — Ты зря распыляешься и теряешь свое время. Это я. Я такая. А чувства мешают. Искажают реальность. Сделанного, не вернешь. Советую просто свыкнуться и переждать эти месяцы. Тем более у меня, наконец, появилось время записать свои идеи. Работы предстоит много. Мы еще не оформили лесную полянку, как планировали. Новые артефакты опять же.
— Зачем мне артефакты и полянка, когда тебя рядом нет? — она закрыла лицо руками и разрыдалась. — Зачем мне это всё??? — уже не скрываясь, в голос кричала она.
— У тебя есть семья, Эльнор. У вас все идет прекрасно. Дело идет к свадьбе, а ты знаешь его доходы, сможет ли он содержать семью?
Всхлипы закончились.
— Что? — ошалелые глаза глядели на меня непонимающе.
— Да. Я и об этом думаю. Мне важно, чтобы ты ни в чем не нуждалась и твои дети тоже. Поэтому артефакты все же важны. Не захотим их создавать сами, можно продать идею кому-нибудь за процент от выручки. Хотя бы и разлюбезному Шурави. Запомни пассивный доход, это самый лучший вид заработка.
Дарина слушала меня с открытым ртом. Я старалась быть её сестрой и не включать мамашу вкупе с папашей, но после наложенного заклинания из меня так и прет учитель.
— Ладно, — кивнула в знак согласия моя копия. — Когда начнём?
— И всё? Так быстро и легко ты согласилась? — легкое недоумение скользнуло по моему лицу.
— Ты
