Цена измены - Александр Проханов

Приходится слышать горькие нарекания по поводу того, что вооружаем не свой флот, а чужой. Работаем на чужие победы, усиливаем чужую мощь. Однако подобные заказы — спасение для русских судостроительных и авиационных заводов, для производителей зенитно-ракетных комплексов и стрелкового оружия. Только так, получая одномоментно большие деньги, загружая дряхлеющие мощности, можно заработать на модернизацию, обновить станочный парк, вдохнуть энергию в утомленные коллективы. Завод напрягается изо всех сил, стремится выполнить заказ в срок, без нареканий. Получить следующий, «лакомый» заказ. Черноглазые, с усиками индийские офицеры, озаряемые вспышками сварки, просовывают головы в ребристый отсек, где орудует бригада русских шлифовальщиков и сварщиков.

Дикий рынок стал для судостроительных заводов, как сражение при Цусиме для русского флота. Одни верфи были приватизированы и остановили работу, лишившись стратегических запасов и разбазаренных средств. Другие были акционированы с контрольным государственным пакетом, но государство не заботилась о них, не обеспечивало заказами. Третьи остались полностью за государством, но и они перебивались от случая к случаю. Вся судостроительная индустрия не управлялась, существовала хаотично, дробилась и слабела. Ответом на деградацию стало учреждение судостроительной корпорации, которая собрала в себя остатки корабельного ВПК. Предложила гибкую систему управления заводами, разбросанными по гигантским пространствам. Распределяет между ними поступающие немалые деньги. Наделяет заказами. Осуществляет единую политику модернизации. Готовит отрасль к рывку в будущее.

Этот рывок невозможен без новых людей. Предполагает молодость, энергию, страсть. Нетривиальные подходы. Пассионарное вторжение в сферу, где так не хватает подвижников и умельцев, патриотов отрасли и флота. Таким человеком выглядит недавно избранный акционерами «Янтаря» директор Игорь Анатольевич Орлов, выходец с легендарной «Звездочки», что ремонтирует атомные лодки Северного флота, молодой интеллектуал и азартный руководитель. Завод, неповоротливый, полуостывший, является вязкой инертной средой, в которую, подобно метеориту, ворвался директор. И одному богу известно, сгорит ли метеорит в инертной среде, или его раскаленное вещество нагреет температуру завода до отметки, необходимой для полноценной жизни. Чем он занят с семи до двадцати двух, включая субботу и воскресенье?

Подбирает команду, способную осуществить прорыв. Ему нужен бухгалтер, способный разобраться в запутанных отношениях с «частником», который норовит «освоить» поступающие на завод государственные средства, не вкладывая свои. Нужен искушенный юрист, способный выиграть суды у лихоимцев, обобравших предприятие, и вернуть заводу кровные деньги. Необходим маркетолог, который из бесчисленных, выброшенных на свободный рынок заказов, российских и иностранных, выберет наиболее выгодный. Не обойтись без финансиста, рачительно распределяющего доставшийся от государства «куш» среди смежников, в пропорциях и ритмах, необходимых для непрерывной работы, а если не хватает денег, то берущего выгодный банковский кредит. Необходим сметливый «снабженец», что мотается по стране, выискивая подрядчиков, торопя нерадивых смежников, впрыскивая, где надо, деньги в одряхлевший завод-поставщик. Как воздух нужен кадровик, умеющий «заманить» на завод молодых рабочих, вызвать на производство ушедших на покой классных специалистов, знающий, какой вуз заканчивает столь необходимый заводу технолог, специалист по титановой сварке или компьютерной технике. Необходим «пиарщик», способный создать такую рекламу завода, такой его образ, чтобы он не померк среди броских реклам торговых и промышленных фирм, привлекающих к себе молодежь. И пока такая команда не создана, директор сам «пиарщик» и финансист, «кадровик» и маркетолог.

Мы говорим, что новая элита России, промышленная и военная, политическая и художественная, может возникнуть, соприкасаясь с огромным государственным делом, с Развитием, которое преодолеет трагическую деградацию Родины. Директор Орлов занят Развитием. Пополняет кадровый состав новых российских элитариев.

Балтийский флот с нетерпением ждет «Ярослава Мудрого», который войдет в строй в 2009 году. Быть может, на фоне обветшалых кораблей, уже не рискующих выходить в море, он станет флагманом. Еще преждевременно говорить о возрождении русского флота, который в очередной раз пережил катастрофу. По-прежнему стареют корабли, выбывают из строя подводные лодки, не ясна судьба Черноморского флота, который выдавливается из Севастополя. Но уже заложены на стапелях Северодвинска «Бореи» — стратегические лодки нового поколения. Уже спущен на воду «Юрий Долгорукий», «доводится до ума» баллистический ракетный комплекс «Булава» с подводным стартом, способный прорывать американскую ПРО. Но неясен образ будущего русского флота. Одни утверждают, что Россия, потеряв статус сверхдержавы, не нуждается в океанском флоте, ей достаточен флот береговой обороны. Другие, как начальник Генерального штаба Валуевский, полагают, что интересы России остаются глобальными, что русский флот снова выйдет в Мировой океан, и для этого стране необходимо иметь десяток палубных авианосцев, а значит — и весь набор входящих в авианосный «ордер» кораблей. Но ясно одно: без флота не обойтись. Газпром тянет трубопроводы через Балтику и Черное море, а этим недовольны Украина, Эстония, Польша. Проложенная по морскому дну «труба» уязвима для действий подводных диверсантов, мини-лодок. Ее придется защищать. Штокмановское месторождение с гигантскими запасами газа тоже придется защищать. Русскую Арктику, на которую зарятся Америка, Канада, Норвегия, придется защищать. Русские углеводороды на шельфе и на континенте стали предметом вожделения мировых держав. Ресурсы нуждаются в защите. Для этого нужен сильный надводный и подводный флот.

Новое государство Российское, «Пятая Империя» русских, хранит в своих незримых очертаниях образ «Четвертой Империи» Сталина, величие «Третьей Империи» Петра Первого, цветение московской «Второй Империи» Рюриковичей, былинную киевско-новгородскую «Первую Империю», о которой напоминает нам стальное диво, насыщенное грозным оружием двадцать первого века, — сторожевой корабль «Ярослав Мудрый».

«Завтра», 2008, май, № 20

Александр Проханов — Игорь Орлов

КОРАБЕЛЬНЫХ ДЕЛ ДИРЕКТОР

Главный редактор газеты «Завтра» беседует с генеральным директором калининградского завода «Янтарь»

Александр Проханов. Игорь Анатольевич, уже несколько дней я нахожусь на заводе, и он мне напоминает раненое существо. Его миновала смерть, но он, перевязанный, в потеках йода, бродит по больничному коридору. Вы тоже на заводе недавно. Приехали из Северодвинска, с действующего завода «Звездочка». Какой вам представляется судьба калининградского «Янтаря»? С чем вы столкнулись, став директором этой верфи?

Игорь Орлов. Вы слишком деликатны, описывая состояние завода. Он не просто ранен. Он напоминает существо, на которое напали пираньи и обглодали его, содрали и поглотили все мягкие ткани и мускулы, оставив один скелет. Но этот скелет не мертвый, он способен нарастить новые ткани. Сейчас мы исследуем этот скелет, его прочность, его способность обзавестись новыми тканями и стать вновь полноценным существом. Я вырос и сформировался на заводе «Звездочка», который ремонтирует атомные подводные лодки. И даже в самые жестокие «девяностые» государство поддерживало морскую ядерную составляющую, ибо — это судьба страны, ее высшая стратегия. Там сохранялась жизнь, сохранялась работа. Здесь же «Янтарь» государство просто покинуло. У него не было ни времени, ни денег, ни понимания того, зачем нужен завод. И он почти исчез. Когда я получил назначение, мне друзья говорили: «Куда едешь? Завода не существует. Все самое лучшее разворовано, вывезено. Лучшие помещения сданы в аренду другим предприятиям. На оставшихся площадях другие арендаторы ремонтируют какие-то посторонние суда, перегружают на них оставшуюся аппаратуру. Сломаешь шею». Но я приехал и убедился — завод есть, и он будет жить.

А. П. Но ведь сегодня завод не целиком государственный. У него есть частный собственник. Есть частные, а не только государственные акционеры.

И. О. Да, вы правы. У государства 51 % акций. У коллектива и бывших работников завода 17 %, и у крупного собственника 32 %.

А. П. Когда я беседую с убежденными рыночниками — такими, например, как Чубайс, — я слышу некую безусловную аксиому. Государство — неэффективный собственник. Оно управляет неэффективно. Частный собственник эффективен, поэтому в его руках должна сосредоточиться вся национальная собственность. На вашем заводе 49 % собственности в руках у частника: За эти «капиталистические годы» сумел ли частник создать здесь новый уклад? Внедрил новые системы управления? Оснастил верфь новой техникой? Предложил новую концепцию развития? Или просто вывез на сторону самое ценное, оставив один, как вы говорите, скелет?