Мой (не) случайный - Наталья Евгеньевна Шагаева

настолько неожиданна его реакция, что я минуту теряюсь, хлопая глазами. – Сейчас мы вместе выходим из машины, ты идешь домой за кольцом, я разговариваю с твоим бывшим парнем, – не просит, приказывает таким тоном, словно я его собственность.

Оглядываюсь на курящего Диму, понимая, что он до сих пор нас не видит. В его голове еще не укладывается, что я могу сидеть в этом дорогущем внедорожнике с другим мужчиной. Самое отвратительное, что может испытывать женщина к мужчине, – это жалость, но мне жалко сейчас Диму. Он даже не подозревает, что девушка, которой он сделал предложение, воткнет ему в спину нож. Сглатываю.

Александр ждет от меня действий. Нет, он ждет от меня исполнения его команд. Еще один недостаток? Что-то их становится много. Срываю со своих волос резинку, растрепываю волосы и прячу лицо, запрокидывая голову на сиденье, дышу глубже.

Остановите планету, я сойду!

Кто там наверху придумывает эти сценарии? Остановитесь. Это уже не смешно.

– Аля, – теперь мягче произносит Александр. – Я понимаю, что это сложно. Да, я где-то эгоист, да, диктую свои сценарии. Но это не просто навязывание своей воли, это забота о тебе.

– Интересно, – усмехаюсь. – В чем забота? Донесите до меня, тупой, вашу мысль; может, она гениальна, и я не понимаю, – начинаю иронизировать и кусать этого гада в ответ.

– Ты уверена, что при вашем личном разговоре он не взорвется и не причинит тебе вреда? – совершенно серьезно спрашивает он.

– Ах, вот оно в чем дело, – снова усмехаюсь. – Да, уверена. Дима прекрасный человек. Это его, определенно, заденет, это будет сложно и болезненно, но обойдется без травм. Так что поезжайте домой, Александр Яковлевич. Я справлюсь без вас. И раз уж вы выставили мне условия, то знайте: я плохо поддаюсь дрессировке и невосприимчива к командам. Уж извините, служить не научилась, бездарность! – начинаю злиться, повышая голос. – И то, что мы с вами провели эту ночь вместе, не дает вам права мной управлять и решать за меня. Вижу теперь, что вы неидеален, так, знаете, я тоже, – специально выкаю, показывая холодность. – Если вы не готовы мириться с моим характером, то я, знаете ли, не готова мириться с вашим, каким бы охренительным вы ни были. Сейчас я выйду из машины и пойду разговаривать с Димой. А вы, будьте добры, не вмешиваться, иначе мы с вами никогда больше не увидимся! – заканчиваю я, глубоко вздыхая.

Чувствую, как его сильные руки хватают меня на ворот куртки и резко притягивают к себе. Замираем, смотря друг другу в глаза. Его серые глаза замораживают, реально прокатывается холод по коже. Но я смотрю в упор, не отворачиваясь, показывая характер. Все карты нужно открывать сразу. Этот гад должен понять, что охренный секс - не повод мной командовать и решать за меня.

– М-да, Лисица, наша притирка будет сложной, – усмехается мне в лицо. – Но я тебя понял, – прикасается к моим губам, которые я тут же упрямо сжимаю. Не будет он меня целовать, лишая рассудка, тем более, когда в нескольких метрах от нас Дима. – Хорошо. Я иду на уступки, хотя не считаю это правильным. Ты идешь говорить с ним сама. Но при условиях.

Закатываю глаза.

– Ты не приглашаешь его домой, разговаривайте на улице. Объясняешь ему все раз и навсегда, и больше вы не встречаетесь! – категорично заявляет он.

– Ваши «уступки» похожи на очередные приказы.

– Ну, извини, Лисица. Я такой какой есть.

– Не уверена, что теперь хочу рассматривать с вами свое будущее.

– А придется, – все-таки целует меня, но я не отвечаю, упираюсь ему в грудь и отталкиваю.

– Не звоните мне и не появляетесь на пороге моей квартиры до седьмого числа! Мне нужно подумать, взвесить ваши достоинства и недостатки.

Хватаю сумку и быстро выхожу из машины, с силой захлопывая дверцу, показывая свое «я». Может, зря я, конечно, настолько категорична, но и гад тоже не выбирал слова.

Димка поворачивает голову в мою сторону и замирает с сигаретой. Делаю глубокий вздох и иду к нему.

А позади меня тишина.

«Ну, давай, уезжай!» – мысленно призываю Александру.

Еще несколько шагов в сторону Димы, который уже смотрит на внедорожник, сводя брови.

«Ну, черт тебя возьми! Уезжай немедленно!»

Но нет, внедорожник не трогается с места.

Гад! Сволочь! Мерзавец!

Решил посмотреть. Проконтролировать.

Хочется вернуться и отхлестать его по смазливой физиономии, но назад дороги нет. И я подхожу к Диме.

– Привет, – шепчу я. Голоса нет, я словно охрипла и мне больно говорить.

– Привет, – разочарованно произносит Дима, кидает окурок в снег и придавливает его ботинком. – Как здоровье? – язвительно интересуется он, внимательно меня рассматривая с ног до головы. Все правильно, я обманула его, другого тона не заслужила.

Тем временем черный внедорожник продолжает стоять за моей спиной в нескольких метрах. И я кожей чувствую, как взгляд Александра прожигает мне спину. Это не «уступки» -– это какое-то издевательство.

– Дим, я не болела, я солгала, – озвучиваю уже всем очевидный факт, заглядывая ему в глаза, и сглатываю. Он все понимает. Все! И это больно.

Оказывается, очень больно осознавать, что не любишь человека. Что обманывала себя долгое время. Казалось, что он моя судьба, а оказалось - нет. И мне хочется порыдать от этого понимания. А еще очень мерзко от того, что этот человек тебя любит и ему больнее вдвойне. Он потерял со мной время, эмоции. Он строил планы и рисовал наше будущее. А сейчас я беру и все зачеркиваю из-за мимолетной связи. Дышу глубоко.

– Да, я уже догадался, – усмехается и снова прикуривает сигарету. Мне всегда не нравилось, что он много курит. Я боролась с его этой пагубной привычкой, и совсем недавно Димка бросил курить ради меня.

Холодно, у меня куртка нараспашку, содрогаюсь, но, наказывая себя, не застегиваюсь. Мне так легче.

– Познакомишь меня со своим... – не договаривает, заглядывая мне за плечо, смотря на внедорожник. Мотаю головой, кусая губы. – Отчего же? Я смотрю, серьёзный мужик, состоятельный, – в голосе претензия. Я знала, что так и будет. Я знала, что это первое, о чем он подумает. Я повелась на деньги. И ведь не объяснишь про лифт, про настойчивость, про бабочек у меня в животе. Дима этого не поймет.

–