Английский с Редьярдом Киплингом. Рикки-Тикки-Тави / Rudyard Kipling. Rikki-Tikki-Tavi - Редьярд Киплинг

At last Kala Nag stood still between two tree-trunks at the very top of the hill. They were part of a circle of trees that grew round an irregular space of some three or four acres, and in all that space, as Little Toomai could see, the ground had been trampled down as hard as a brick floor. Some trees grew in the center of the clearing, but their bark was rubbed away, and the white wood beneath showed all shiny and polished in the patches of moonlight. There were creepers hanging from the upper branches, and the bells of the flowers of the creepers, great waxy white things like convolvuluses, hung down fast asleep. But within the limits of the clearing there was not a single blade of green – nothing but the trampled earth.

The moonlight showed it all iron gray (лунный свет показывал ее = придавал ей серый стальной /оттенок/; iron – железо; чeрный металл /железо, сталь, чугун/), except where some elephants stood upon it, and their shadows were inky black (только от слонов падали чернильно-черные тени: «за исключением, где стояли на ней несколько слонов, и их тени были чернильно-черными»; ink – чернила). Little Toomai looked, holding his breath (Маленький Тумаи смотрел, затаив дыхание; to hold – держать; задерживать), with his eyes starting out of his head (глазами, /которые, казалось, были готовы/ выскочить из головы = из орбит; to start – начинать; бросаться, кидаться), and as he looked (и пока он смотрел), more and more and more elephants swung out into the open from between the tree trunks (все больше, и больше, и больше слонов появлялось на открытой /местности/ из-за стволов деревьев; to swing – качать/ся/, колебать/ся/; идти мерным шагом). Little Toomai could only count up to ten (Маленький Тумаи умел считать только до десяти; to count – считать; to count up – считать в прямом направлении), and he counted again and again on his fingers till he lost count of the tens (и он считал снова и снова по пальцам, пока /не/ потерял счет десяткам; to lose – терять), and his head began to swim (и голова его /не/ закружилась: «поплыла»). Outside the clearing he could hear them crashing in the undergrowth (вокруг: «вне» участка он мог слышать, как они = слоны с треском ломают подлесок; to crash – с грохотом, треском разрушать, ломать), as they worked their way up the hillside (прокладывая себе дорогу по склону холма; to work – работать; to work the way – прокладывать дорогу), but as soon as they were within the circle of the tree trunks they moved like ghosts (но как только они оказывались в круге, /ограниченном/ стволами деревьев, они /начинали/ двигаться, точно призраки).

The moonlight showed it all iron gray, except where some elephants stood upon it, and their shadows were inky black. Little Toomai looked, holding his breath, with his eyes starting out of his head, and as he looked, more and more and more elephants swung out into the open from between the tree trunks. Little Toomai could only count up to ten, and he counted again and again on his fingers till he lost count of the tens, and his head began to swim. Outside the clearing he could hear them crashing in the undergrowth as they worked their way up the hillside, but as soon as they were within the circle of the tree trunks they moved like ghosts.

There were white-tusked wild males (тут были дикие слоны-самцы с белыми бивнями; male – мужчина; самец), with fallen leaves and nuts and twigs lying in the wrinkles of their necks and the folds of their ears (с опавшими листьями, орехами и ветками, лежавшими = застрявшими в морщинах на их шеях и в складках их ушей; to fall – падать; to lie – лежать); fat, slow-footed she-elephants (/были и/ толстые, медлительные: «с медленными ногами» слонихи), with restless, little pinky black calves only three or four feet high running under their stomachs (с беспокойными маленькими, розовато-черными слонятами высотой в три-четыре фута, бегавшими под их животами; rest – покой, отдых; calf – теленок; детеныш /оленя, слона, кита и т. п./); young elephants with their tusks just beginning to show (молодые слоны, у которых только начали показываться бивни), and very proud of them (и /которые/ ими очень гордились); lanky, scraggy old-maid elephants (долговязые тощие слонихи, старые девы; lanky – долговязый; scraggy – худой, тощий; maid – дева, девушка), with their hollow anxious faces (с ввалившимися тревожными мордами; hollow – пустой, полый; ввалившийся, впалый), and trunks like rough bark (и хоботами, напоминающими грубую /древесную/ кору; trunk – ствол /дерева/; хобот /у слонов/; like – подобный, похожий); savage old bull elephants (дикие старые слоны-самцы; bull – бык; буйвол; самец кита, слона, аллигатора и др. крупных животных), scarred from shoulder to flank (покрытые от плеч до боков шрамами; to scar – оставлять шрам; scar – рубец, шрам) with great weals and cuts of bygone fights (с большими рубцами и порезами от прошлых боев; bygone – прошлый, пережитой), and the caked dirt of their solitary mud baths dropping from their shoulders (и с засохшей землей, /прилипшей к ним/ во время их уединенных грязевых ванн /и теперь/ осыпающейся с их плеч; to cake – затвердевать, спекаться; dirt – нечистоты, грязь; земля, почва, грунт; to drop – капать; падать); and there was one with a broken tusk and the marks of the full-stroke (был там и один со сломанным бивнем и следами полного удара = достигшего цели удара), the terrible drawing scrape, of a tiger’s claws on his side (ужасной тянущейся царапиной = ужасным длинным шрамом от когтей тигра на боку; to draw – тащить, волочить; тянуть).

There were white-tusked wild males, with fallen leaves and nuts and twigs lying in the wrinkles of their necks and the folds of their ears; fat, slow-footed she-elephants, with restless, little pinky black calves only three or four feet high running under their stomachs; young elephants with their tusks just beginning to show, and very proud of them; lanky, scraggy old-maid elephants, with their hollow anxious faces, and trunks like rough bark; savage old bull elephants, scarred from shoulder to flank with great weals and cuts of bygone fights, and the caked dirt of their solitary mud baths dropping from their shoulders; and there was one with a broken tusk and the marks of the full-stroke, the terrible drawing scrape, of a tiger’s claws on his side.

They were standing head to head (они стояли голова к голове), or walking to and fro across the ground in couples (или расхаживали взад и вперед по площадке парами; to walk – ходить; гулять, прогуливаться), or rocking and swaying all by themselves (или же /ходили,/ спотыкаясь и покачиваясь, сами по себе = поодиночке; to rock – качаться, колебаться; трястись; to sway – качать/ся/, колебать/ся/) – scores and scores of elephants (десятки и десятки слонов; score – два десятка, десяток-другой).

Toomai knew that so long as he lay still on Kala Nag’s neck nothing would happen to him (Тумаи знал, что пока он неподвижно лежит на спине Кала Нага, с ним ничего не случится), for even in the rush and scramble of a Keddah drive a wild elephant does not reach up with his trunk and drag a man off the neck of a tame elephant (потому что, даже в толкотне и свалке кеддаха, дикий слон не вытягивает хобот и не стаскивает человека с шеи ручного слона; to reach – протягивать, вытягивать; to drag – тянуть, тащить, волочить). And these elephants were not thinking of men that night (а эти слоны /вообще/ не думали о людях в ту ночь).

They were standing head to head, or walking to and fro across the ground in couples, or rocking and swaying all by themselves – scores and scores of elephants.

Toomai knew that so long as he lay still on Kala Nag’s neck nothing would happen to him, for even in the rush and scramble of a Keddah drive a wild elephant does not reach up with his trunk and drag a man off the neck of a tame elephant. And these elephants were not thinking of men that night.

Once they started and put their ears forward when they heard the chinking of a leg iron in the forest (один раз все они вздрогнули и подняли уши, услышав в лесу звяканье = лязг ножных цепей; to start – начинать; вздрагивать; to put forward – выдвигать вперед; to chink – звенеть; звякать; iron – железо; кандалы, цепи), but it was Pudmini, Petersen Sahib’s pet elephant (но это была Падмини, любимая слониха Петерсена Сахиба), her chain snapped short off, grunting, snuffling up the hillside (ее непрочная цепь порвалась, /и она/, ворча и сопя, /поднималась/ на гору; to snap – щелкать, лязгать; to snap off – отломить/ся/ /с треском/; short – короткий; хрупкий, ломкий /о металле/; to snuffle – вдыхать; сопеть). She must have broken her pickets and come straight from Petersen Sahib’s camp (она, должно быть, сломала свою изгородь: «свои колья» и пришла прямо из лагеря Петерсена Сахиба; to break); and Little Toomai saw another elephant (а Маленький Тумаи увидел /еще и/ другого слона), one that he did not know (незнакомого ему: «того, которого он не знал»), with deep rope galls on his back and breast (с глубокими ссадинами от веревок на спине и груди; gall – ссадина, натертое место). He, too, must have run away from some camp in the hills about (он тоже, вероятно, убежал из какого-нибудь лагеря в окрестных горах).

At last there was no sound of any more elephants moving in the forest (наконец, больше /не/ было ни звука слонов, передвигающихся по лесу), and Kala Nag rolled out from his station between the trees and went into the middle of the crowd (и Кала Наг выкатился = качаясь, сошел со своего места между деревьями и направился в середину толпы; to roll – катить/ся/; station – место, местоположение), clucking and gurgling (с клокочущим и журчащим /звуком/; to cluck – клохтать; to gurgle – булькать; журчать), and all the elephants began to talk in their own tongue (и все слоны начали разговаривать на своем собственном языке; tongue – /анат./ язык; язык /на котором говорят/), and to move about (и переходить с места на место; to move – двигаться; to move about – переходить, переезжать, переносить /с места на место/).