САФАРИ - Александр Байбак

Здания действительно оказались пустыми. Абсолютно. Все, что можно было вынести, кто-то заботливо переместил в другое место, даже рам в окнах не осталось. Все поверхности покрыты толстенными слоями пыли, на которых не отпечаталось ни одного следа, хотя бы отдаленно напоминающего человеческий. Птичьи имелись, но и только. Я прошел вглубь холла, сгребая ботинками рыхлый налет. Пыль мгновенно взвилась в воздух, заполнив все помещение, так что даже пришлось включить фильтр в шлеме, да и на видимости это сказалось отрицательно. Совершенно очевидно, что на дальнейший осмотр тратить время незачем — никого в этих постройках как минимум пару-тройку лет не было. Хотя, как ни крути, отсутствие результата — тоже результат. С тем и вернулся на улицу.

Под номером два в моем личном списке местных достопримечательностей числилось стрельбище, располагавшееся семью километрами восточнее. Время до темноты есть, еще до сумерек доберусь, а там, как говорили в одном веселом городе, "будем посмотреть". По крайней мере, место для ночлега успею найти засветло. Благо об ужине и пополнении запасов воды беспокоиться не надо — с утра позаботился.

Приняв решение, я с максимально возможной скоростью направился на восток, все также придерживаясь внутренней стены периметра. Маскировкой особо не заморачивался, шел беспечно, справедливо полагая, что лучшей защитой от неприятностей сейчас будет скорость, а не скрытность. Тем более что не по чистому полю иду, стена прикрывает. И разглядеть меня можно только с территории полигона, а он зарос изрядно за сотню-то лет. Дело шло к вечеру, местное светило за спиной уже подкатывало к горизонту, да еще и усталость начинала о себе напоминать — все же с раннего утра на ногах, отмахал уже чуть не сорок километров. Пришлось темп немного снизить, поэтому путь до стрельбища занял около полутора часов.

Когда до цели осталось меньше километра, я услышал стрельбу. Сначала даже не понял, что это за странные звуки — сухие, резкие, перемежающиеся треском ломающегося хвороста, причем такое ощущение, что его ломали сразу пучками. И лишь примерно через минуту до меня дошло, что это перестрелка. Я выстрел винтовки Мосина хорошо знаю, и в видеохрониках слышал не раз, и на стрельбище музея, где мой отец работает, самому из нее стрелять приходилось. Очень похоже, только почему-то глуше, примерно как выстрел из СКС. Может, из-за расстояния? А хруст ломающегося сушняка — это всего лишь очереди из легендарного АК — автомата Калашникова. Хорошо, что предок мой историк, причем конкретно оружейного дела. У него знаний нахватался, а то нипочем бы не понял, что за звуки такие. Современное оружие совсем ведь по-другому звучит — хлопки негромкие, когда воздух заполняет ствол вслед за вылетевшей с бешеной скоростью пулей, да гудение магнитных катушек непосредственно в момент выстрела. И никаких больше спецэффектов.

Я присел за ближайшим колючим кустом и, замерев, внимательно прислушался. Похоже, стреляли из нескольких винтовок, а вот огрызался лишь один "калаш", экономно, короткими очередями. Кто-то в беду угодил, однако. Надо бы помочь. Откуда здесь огнестрельное оружие пятисотлетней давности взялось, потом разбираться буду.

С максимальной осторожностью преодолев последние метров семьсот по подлеску и колючим зарослям, я скрытно выдвинулся в район стрельбища. Занял позицию на подвернувшемся крошечном холмике, в самую гущу акации влез, не поленился. Замаскировался качественно, а тут еще и сумерки опустились, пока еще не очень густые. Обзор с холмика открывался достаточно хороший, видно и приземистые строения складов с мастерскими, и непосредственно стрельбище с оборудованными ячейками, заросшее и запущенное. Стрельба не утихала, а в подступающих сумерках дульные вспышки моментально выдали позиции всех действующих лиц разворачивающихся передо мной событий. Не пришлось даже в режим ночного видения монокуляр переводить.

Обороняющийся с автоматом засел в дальнем пакгаузе, изредка огрызаясь короткими очередями через подслеповатое окошко. До него метров сто, не больше. Осаждали его пятеро бойцов с винтовками, причем засели они за срезом вала, ограничивающего стрельбище, метрах в двухстах или чуть меньше от убежища автоматчика. Укрывались грамотно, огонь вели экономно, похоже, стремясь просто не дать осажденному возможности свалить из убежища и скрыться в зарослях. Стреляли трое, а еще двое скрытно перемещались в сторону пакгауза, стараясь зайти со стороны боковой стены. Через монокуляр в ИК-режиме, который я все же активировал, их было прекрасно видно. Правда, возник нюанс — без баллистического компа антибликовое покрытие забрала в сумерках стало абсолютно непрозрачным, хуже, чем в темных очках в подвале без света. Пока по лесу шел, особо защитой не заморачивался, а тут загерметизировал шлем, чисто на всякий случай — и сюрприз! Пришлось забрало откинуть, наплевав на возможность словить пулю в лицо. Впрочем, зарубку на память сделал — будет время, озабочусь.

Позицию я занял довольно выгодную — сбоку от обеих конфликтующих сторон. При желании мог вести подавляющий огонь как по автоматчику в пакгаузе, так и по стрелкам на валу, вопрос только, нужно ли мне это. По зрелому размышлению решил, что нужно. Как раз в этот момент первый из двух диверсантов выскочил из кустов, обрывавшихся в паре десятков метров от строения, давшего прибежище автоматчику. Рывком попытался преодолеть открытое место, при этом подставившись под фланговый огонь. И я не замедлил этим воспользоваться. Пропустив бегуна почти до угла пакгауза, я дождался, когда из кустов выскочит второй, и снял первого короткой очередью. Второй не успел сообразить, что произошло, и тоже свалился, получив пулю в голову. Унитар стандартный с такого расстояния прошивает незащищенного человека насквозь, оставляя небольшие входные отверстия и менее аккуратные рваные дыры на выходе. Никто даже вскрикнуть не успел, мгновенно отбыв в страну вечной охоты.

Засевшие за валом стрелки, похоже, не поняли, что произошло, равно как и автоматчик на складе. Вялая перестрелка продолжалась. А я в уже совсем сгустившихся сумерках бесшумно заскользил к позиции оставшейся тройки нападавших, беззастенчиво пользуясь преимуществом в экипировке.

Почему я решил помочь человеку в пакгаузе? Хрен его знает, если честно. Может потому, что он один против пятерых, а может, он просто перспективнее в плане получения информации показался — все же более совершенным оружием владеет, а это уже что-то значит. Скорее, оба фактора сыграли роль, равно как и интуиция, которой я привык доверять.

Зашел со спины, как положено — все трое азартно палили в сторону пакгауза, не слишком напрягаясь тщательным прицеливанием — и затаился в кустах. Точно, огонь на подавление ведут, больше надеются на двойку "диверсантов", чем на собственную меткость. Делом увлечены, по сторонам не смотрят, вот меня и проморгали. А мне только того и надо…

Рассмотрев их во всех подробностях, я пришел к выводу, что на давешних кочевников-аборигенов они совершенно не похожи. Добротная одежда вполне современного дизайна из грубой брезентовой ткани — штаны с накладными карманами, куртки-штормовки, шапки-"пидорки". На ногах крепкие ботинки с высокой шнуровкой, а один и вовсе в кирзачи обут. Я такие сапоги только в хрониках видел. На спинах рюкзаки, на каждом навьючен ремень с патронными подсумками, у всех вполне качественные ножи, небольшие топорики к рюкзакам приторочены. Серьезно экипированы ребята, как раз по лесу ходить. Но самое сильное впечатление произвели винтовки. По звуку на "мосинки" не очень похоже, глуше и не так хлестко, ошибся я. А вот затворы как в трехлинейке передергиваются, и заряжаются пятизарядной обоймой. Выглядят очень необычно — вместо деревянного ложа угловатая конструкция из зеленого пластика, приклад, тоже пластиковый, со щекой и резиновым затыльником, совмещен с пистолетной рукояткой, как на СВД. Оригинальная конструкция, в общем.

Горе-стрелки продолжали палить по пакгаузу, один даже что-то азартно выкрикивал при выстреле, я не смог разобрать, что именно. Показалось, что матерится, причем по-русски, а вот это уже прямая заявка на общение, пускай и не добровольное. А посему я решил этого говорливого пленить. Закинул автомат за спину, извлек из кобуры пистолет. Заменил обойму с УОДами на усиленные унитары — нечего грязь разводить, броников на стрелках не видно. Подполз к ним метров на пять, если не ближе, привстал на колено и всадил двоим пули в головы. Пистолетные УУ по пробивной силе лишь немногим слабее автоматных УСов, а посему они прошили насквозь кости и мозг, даже не заметив преграды, и ушли глубоко в землю. Оба незадачливых стрелка уткнулись лицами в дерн, не издав ни звука.

А третий что-то заподозрил. Он вдруг суетливо перевернулся на спину, почувствовав взгляд, и попытался направить на меня винтовку. Однако двигался стрелок неуклюже и дергано, что и сыграло с ним злую шутку. Пока он пытался совладать с длинной футуристической "мосинкой", я успел выпрыгнуть из положения "на колене" и пересечь разделявшие нас несколько метров. И от души врезать по винтовке ногой, отшибая оружие в сторону. Металлизированная подошва десантного ботинка встретилась с пластиковым ложем — звук получился громкий, сочный — и винтовка отлетела в кусты, вывихнув пистолетной рукояткой пальцы незадачливого боевика. Затем прямо в нос ему уперся пистолетный ствол.