Трактирщик и Владычица ночи - Лучан Борисов

же быстро как вода в песок пустыни. Единственное, что могло удержать её на плаву, это жизненная сила демонов. По опыту она знала, что та действует намного эффективней, чем человеческая, и может даже мёртвого поднять на ноги. Вот только где же её взять, если поблизости нет демонов, желающих поделиться с ней своей жизненной силой?

Тем не менее чудеса случаются даже с теми, кто их не заслужил.

На постоялом дворе Мирелла никак не могла заснуть, хотя как следует отвела душу, избив обеих падчериц. Несмотря ни на что, она не хотела умирать, а отобрать жизненную силу молодых Таденов ей было не под силу — слишком уж сильны были охранные зелья, которыми с самого младенчества пичкала внуков старая госпожа Таден. Вот ведьма и злобствовала, хотя не теряла надежды поживиться за их счёт.

Обуреваемая мрачными мыслями, она встала и отправилась на поиски трактирщика, который как нельзя лучше подходил на роль жертвы. Он был в том возрасте, когда жизненная сила ещё на высоком уровне, но молодость её уже не охраняет. Где-то на середине лестницы, ведущей в таверну, она вдруг почуяла, что где-то рядом демон. Не веря своему счастью, она постояла на ступеньке, а затем повернула обратно. Найдя нужную комнату, она отворила дверь и, ступая настолько осторожно, насколько позволяло грузное тело, приблизилась к кровати.

Демоница безмятежно спала, и ведьма замерла, соображая, что ей делать дальше. Ведь стоило ей начать тянуть её жизненную силу, и она проснётся, а это верная смерть, насколько она знала демонов. Правда, близко она знала лишь одного демона, но этого было более чем достаточно, чтобы бояться их всех.

* * *

С Даджи она познакомилась ещё на заре своей юности. Чем уж она привлекла его Мирелла не знала до сих пор. Демон был крайне придирчив к внешности женщин, которых держал около себя, а она от рождения была не столь уж ослепительной красавицей, какой представлялась впоследствии. Впрочем, уродиной Миреллу тоже было не назвать. Фигура и тяжёлая грива тёмно-рыжих волнистых волос были у неё такими, что ей могли позавидовать самые знатные аристократки. Разве что её подвело лицо. К её досаде, оно не отличалось утончённостью черт, а было по-крестьянски круглым, со вздёрнутым курносым носом и широко расставленными светло-зелёными глазами, с обманчивой наивностью во взгляде. И всё же главным её огорчением были губы — яркие, большие и излишне полные. Такой рот даже в народе презрительно именовали жабьим ртом.

В общем, дворянской утончённости в Мирелле не было ни на грош. Тем не менее мужчины сходили по ней с ума и, что примечательно, без всяких дополнительных ухищрений с её стороны.

Впрочем, она рано осознала свою женскую притягательность и к двенадцати годам была уже искусней самой опытной проститутки. А всё потому, что первым, кто пал жертвой её чар, был старший брат, такой же развратный, как она. Именно он научил её всяким извращённым штучкам, поскольку был частым гостем в борделях. Удивительно, но в его низкой душе родилось чувство к сестре. Это была грязная любовь и всё же это была любовь.

Однажды кровосмесительная связь дала о себе знать нежелательной беременностью. Живот рос, а Мирелла по молодости лет не знала, что с этим делать, так что ей пришлось обратиться к повитухе. В городке, где они жили, скрыть что-либо было невозможно, тем более что о них с братом уже ходили сплетни, мол, что-то между ними нечисто. И хотя она избавилась от плода, было уже поздно, сплетницы склоняли их имена на каждом углу. В результате разразился жуткий скандал и отец, довольно состоятельный торговец, выгнал их обоих из дома — благо, что детей у него было несчётное количество, поскольку помимо жены их регулярно рожали служанки. Так что убыль в потомстве нисколько его не волновала.

Поначалу брат и сестра держались вместе, но вскоре он заболел дурной болезнью и стал ей в тягость. Боясь заразиться, Мирелла выпила его жизненную силу — к тому времени в ней проснулся ведьминский дар — и отправилась на поиски лучшей доли.

Впрочем, всё это случилось настолько давно и настолько было ей не важно, что она уже не помнила ни лиц своих родных, ни даже их имён — за исключением брата, с которым согрешила. Как ни странно, он оказался единственным тёплым воспоминанием, которое она пронесла через всю свою нечеловечески длинную жизнь, богатую такими мерзостями, что подчас ей самой становилось тошно.

Зато всё, что было связано с Даджи, она помнила до мельчайших подробностей.

После убийства брата Мирелла поспешила в ближайший город, в надежде затеряться среди горожан, чтобы её не упекли в тюрьму или того хлеще сожгли как ведьму. Тем не менее, прежде чем уйти, она тайно похоронила брата, точней бросила труп в заброшенный колодец у дома и присыпала его сначала землёй, а затем всяким растительным мусором — чтобы свежая земля не бросалась посторонним в глаза.

Уходила она ночью, чтобы никто её не видел, поэтому ей было страшновато одной на пустынной дороге. Людей она не слишком боялась, а вот зверей — да. Ведовским даром, который только проснулся, она владела ещё слабо, поэтому заунывный волчий вой заставил её вздрогнуть, и она прибавила шаг. Волки не отставали и тогда она бросилась бежать, да только чуяла, что ей не уйти. И верно, обгоняя её, тёмные силуэты замелькали по обеим сторонам дороги. Оступившись, она с размаху упала, но не сдалась. Под руку ей попалась палка, и она при помощи колдовства попробовала зажечь огонь — не с первого раза, но ей это удалось. Волки окружили её, но не нападали. Держась поодаль, они будто кого-то ждали.

И этот кто-то не замедлил с появлением.

— Хорошо бегаешь, ведьма. Да только от меня не убежишь, — сказал насмешливый голос.

Мирелла тревожно глянула на его обладателя. Распущенные длинные волосы поначалу ввели её в заблуждение, но потом она поняла, что это мужчина, а не женщина. Впрочем, утверждать наверняка она бы не стала, слишком уж утончёнными были черты чистого лица, тонка талия и роскошен красно-чёрный шёлковый наряд странного покроя. Да и голос не давал подсказки — он был слишком низкий для женщины и слишком музыкальный для мужчины. Вот только разворот широких плеч и рост под четыре локтя заставлял усомниться, что это женщина.

В мгновение ока незнакомец оказался рядом, и она внутренне содрогнулась. «Это не человек!» — в панике подумала она, когда встретилась взглядом с его глазами, горящими призрачным золотом.

— Не