Любить королеву. Случай из адвокатской практики (СИ) - Кариди Екатерина Руслановна

Не спеша отпив глоточек и наслаждаясь вкусом, Мариша оторвалась от чашки и посмотрела на Джейми. Тот как раз тоже отпивал горячий душистый напиток и скользил взглядом по залу, в котором этой ночью было пустовато, всего несколько человек. А потом, словно почувствовав, резко повернулся.

— Дома, — он поморщился, воспоминания о родном мире приносили ему боль, но дом всегда останется домом. — Такого чая нет. У нас растет не хуже. Но… такого нет.

— Угу. Так вот, про Игоря Наумовича…

Договорить она не успела.

В конусе света так же внезапно, как и исчез, возник дознаватель, и решительно направился к их столику. Все в зале вытянулись в струнку, потому что представитель надзорного органа сейчас здорово походил на командира карательной бригады при исполнении зачистки территории. Невольно за доли секунды перебрали в памяти малейшие прегрешения и застыли в напряженном ожидании.

Он подошел к столику, поздоровался, по-особенному кивнув Марише. А потом объявил:

— Срочный вызов. Вам обоим немедленно явиться в зал суда. Слушания не могут быть перенесены или отложены.

— Что-то случилось? — дурное предчувствие заставило Маришу похолодеть.

— Подсудимый при смерти, состояние резко ухудшилось.

Суровое лицо дознавателя не выражало эмоций, но Мариша каким-то образом поняла, что тот озабочен. Но он и сам высказал:

— Суицидальное намерение при озвученном последнем желании. У вас осталось мало времени на вынесение приговора.

— А вы… — начал было Джейми, который не мог понять, каким боком дознаватель вообще относится к этому делу.

— А вы, прокурор, — повернулся он к нему, смерив взглядом. — Отправляетесь первым, вам следует подготовиться. Адвоката я сопровожу сам.

Ему нужно сказать Марине Климовой пару слов наедине, и это повисло в воздухе.

Первой реакцией Джейми было возмутиться и послать товарища надзорного подальше. Но тот смотрел не глумливо или с превосходством, а серьезно. Так, будто они делают общее дело.

Черт… Может оно именно так и обстоит, а они просто не знают всех нюансов?

— Хорошо, — проговорил он поднимаясь. — Но вы потом вы объясните мне, что происходит.

Помедлил мгновение и добавил:

— За Климову отвечаете лично!

Легкая улыбка чуть тронула губы дознавателя, он выверенным армейским движением коротко кивнул молодому прокурору и произнес:

— Непременно. А теперь вам пора. Используйте крылья.

Джейми в последний раз подозрительно взглянул на него, потом развернул во всю ширь свои огненные крылья. Короткий взмах, и он исчез.

Дознаватель повернулся к Марине:

— Прошу следовать со мной.

* * *

Дальнейшее перемещение не походило на вихрь, как это обычно бывало на крыльях. Марише приходилось пользоваться собственными крыльями, хотя обычно все, начиная с Игоря Наумовича, ее постоянно оберегали.

Состояние и ощущения при перемещении с этим таинственным человеком были непонятными. То есть, самого перемещения она не почувствовала вовсе. Просто они с ним стояли уже не у столика в баре, а в коридоре клиники. Дознаватель отодвинул ее к стене, освобождая центральную часть коридора, и сказал:

— Не беспокойтесь, нас не видят, и вы не опоздаете в суд, для вас временной отсчет остановлен.

Мимо, чуть не наталкиваясь на них, спешно провезли больного на каталке, рядом с ним бежали медсестра с капельницей и дежурный врач, оравший что-то в телефон. Мариша непонимающе взглянула на дознавателя. А тот не отрываясь смотрел в конец коридора, где виднелась дверь в операционную. Потом проговорил негромко:

— Ваш подзащитный.

— Он умрет? — спросила Мариша, внезапно похолодев от осознания.

Будто костлявая рука смерти коснулась.

— Хочет умереть, — ответил тот.

Конечно, адвоката Климову сильно взволновало, что тот несчастный, которого ей выпало защищать, может умереть. Но участие в этом дознавателя, и вообще, все это было странно, а странное всегда вызывало у нее разные мысли и подозрения.

— Почему вы, Александр?

— Занимаюсь спорным делом, когда оно в ведении суда коллегий? — пояснил мужнина.

— Да, — проговорила Мариша, невольно прикрывая глаза под его пристальным взглядом.

— Потому что дело спорное.

Мало что поняла, но заставила себя выдавить вслух:

— Спасибо. Что помогаете мне.

— Пожалуйста, — ответил тот отворачиваясь. — Но я не помогаю.

— А что тогда вы делаете?

Нет, выдержать его прямой взгляд и не отвести глаза, действительно тяжело. Он молчал секунду потом снизошел до объяснений:

— Дело Мережкова своего рода прецедент. Все подобные дела, попадающие в юрисдикцию в суда коллегий, получают особый уровень надзора. А в вашем случае… Это особый случай.

Ясно, теперь он мог не объяснять. Климова почувствовала, как сердце кольнуло обидой. Тихонько хмыкнула. Хорошо, хоть не сказал, что она слабачка и обязательно провалит защиту.

Но тут он добавил еще кое-что.

— В проводимой вам детальной реконструкции существует один момент преткновения. Ему неизвестно, что она жива, а ей неизвестно, что он умирает.

— Вы считаете…?

— Недостаток информации меняет картину. Оставить их в неведении было бы несправедливо.

Она невольно оглянулась, чтобы увидеть его тем, кем он являлся на самом деле. Рыцарь. Без сверкающих лат и белых одежд, без крыльев. Он в них не нуждался. Он воплощал справедливость. Порой карающую и жестокую, но чаще тихую и чистую. У Мариши затрепетало сердце.

— Скажите, что я должна сделать, — проговорила она, проникшись впечатлением.

Теперь уже он повернулся к ней лицом и неожиданно спросил, внимательно вглядываясь:

— Что ты поняла?

— Я…

«Милости хочу, а не жертвы» — мелькнуло в мозгу, и словно озарение сошло, она ведь и раньше это знала, просто не понимала смысла. Очевидно, он догадался по ее глазам. Кивнул в сторону операционной.

— Подсудимый сейчас не в лучшем состоянии. Его удастся стабилизировать ненадолго, но сил хватит только на реконструкцию. Я разрешаю вам один звонок. Выбирайте сами.

— Но время, я опоздаю…

— Об этом можете не волноваться, — хмыкнул, похоже, ему было известно, чем ее постоянно подкалывали коллеги. — Один звонок. Используйте его правильно.

* * *

Весь вчерашний день Лена просидела в номере, забравшись с ногами на кровать. В какой-то задумчивой прострации, не сон, не явь. Одни мысли и воспоминания.

Но сегодня сидеть в номере и прятаться было уже бессмысленно. И к вечеру она смогла устроиться официанткой в какой-то шалман, работавший всю ночь до самого утра. Ирония судьбы, мрачно отметила про себя Лена. Жизнь сделала петлю, и все вернулось на круги своя.

Поставили ее в ночную смену, но выбирать не приходилось. Да и честно говоря, ей было все равно, главное, занять себя чем-то. Посетителей было много, поворачиваться приходилось быстро.

И вдруг она замерла, услышав нечто, явно для ушей не предназначавшееся. За столиком, к которому она как раз несла заказ, сидела пара. Мужчина с тяжелым острым взглядом, похожий на спецназовца, и девушка. Девушка показалась ей смутно знакомой. Но не это привлекло внимание Лены.

Девушка с кем-то оживленно говорила по телефону.

— Да, в курсе. Мережков Василий Павлович, верно. Видный бизнесмен и миллиардер. Что? При смерти. Сообщил его адвокат. Ну, вы знаете, даже миллиардеры смертны. Что? Обширный инфаркт, вероятнее всего не выживет. Причина…

Дальше что-то было о наследстве, поисках, законной жене, Лена уже ничего не слышала. Механически сгрузила заказ на столик и на автопилоте ушла в комнату официантов.

— Теперь все, — проговорила Мариша, глядя ей вслед.

* * *

И в тот же миг время и место снова изменились. Они были в кулуарах здания суда. Странно, но ей понравилось и как дознаватель решал вопросы, и то, что все решения он принимал самостоятельно, и не смущаясь ничем, мог действовать напролом. В какой-то момент этот Александр даже показался ей едва ли не круче самого Игоря Наумовича.