Чары любви - Пегги Уэйд

– Сюда идет Тьюксбери, – радостно объявила Элизабет.

Стивен оглянулся, чтобы удостовериться, так ли это. Заметив, что Фиби тоже смотрит на приближающегося графа, он намеренно встал рядом с ней, гораздо ближе, чем допускали приличия.

– Не обращайте на него внимания. Смотрите, лодки прибывают.

– День добрый, Тьюксбери, – поднявшись, Уинстон с улыбкой приветствовал графа.

– Рад вас видеть, Пейли, Бэдрик, – поклонился тот Стивену, с возмутительной откровенностью оценивая Фиби.

«Проклятие, – выругался про себя Стивен, кивнув в ответ, – все утро на меня одна за другой сваливаются всякие неприятности». Ему хотелось – и не важно, насколько выполнимым было его желание, – чтобы этот человек развернулся и ушел, причем немедленно, еще до того, как будет представлен. Но мечты не всегда сбываются.

– Уверен, вы знакомы с моей женой Элизабет, – сказал Уинстон.

Тьюксбери галантно поздоровался с Элизабет и выжидательно повернулся в сторону Фиби.

– А это, должно быть, знаменитая колонистка? – Стивен был вынужден представить Фиби, и, когда она слишком охотно протянула графу руку, он чуть не поддался порыву схватить ее пальцы и спрятать их под своей курткой. Представив себе, как ее рука касается его груди, он почувствовал, что его тело ответило непроизвольной физиологической реакцией, абсолютно неуместной в данной ситуации, и болезненно поморщился. День получался совсем не таким, как был задуман. Вообще-то ни одна из его встреч с Фиби Рафферти не проходила так, как он планировал, вот и сейчас он должен был напомнить ей о своем присутствии.

– Извините нас, Тьюксбери, но мы пойдем смотреть гонку. – Стивен, придвинувшись еще ближе к Фиби, взял ее под локоть и устремил взор на реку, но Фиби, стараясь освободиться от его хватки, отвернулась от Стивена и улыбнулась лорду Тьюксбери:

– Как я поняла, вы сделали колоссальную ставку. Ваш матрос впереди?

– Нет, ко, к счастью, юнга лорда Хатауэя еще дальше, чем мой, и поэтому я получу небольшую компенсацию.

– Слава Богу. Я с ужасом подумала о том, что вы потеряете гоночную лодку.

– Вы чрезвычайно добры.

Чтобы не быть посмешищем, Стивен решил не удерживать Фиби и убрал руку. Как разъяренный бык, готовящийся к нападению, он выдохнул носом воздух и наконец проворчал:

– Я бы сказал, слишком пылки.

– Следите за собой, лорд Бэдрик, – шепнула Фиби, обменявшись взглядами со Стивеном, и повернулась к реке смотреть гонку.

Темза искрилась на солнце, и мужчины, напрягаясь всем телом, налегали на деревянные весла, с каждым гребком продвигая лодки вперед. Возбуждение публики достигло предела, когда молоденький участник состязаний – Фиби дала бы ему лет восемнадцать – сделал последний рывок, и его крошечная лодочка, на несколько футов опередив соперника, пришла к финишу. Зрители продолжали громко аплодировать и кричать, пока последний гонщик не пересек финишную линию. После этого поставленные на кон деньги обрели новых хозяев, и торговцы принялись снова предлагать свои товары.

Стивен и Тьюксбери обменялись почти враждебными взглядами, как будто, не произнося ни слова, вели между собой какой-то тайный мужской разговор, и Фиби знала, о ком шла речь – о ней.

– Лорд Тьюксбери, хочу спросить у вас, – досадуя на Стивена, обратилась она к графу, – почему вы назвали меня знаменитой колонисткой?

– Я не хотел оскорбить вас, мисс Рафферти. Я имел в виду, что молва о вашем необычном положении опережает вас. По всей вероятности, после сегодняшних происшествий, связанных с вашим именем, многие сочтут, что вы вполне заслуживаете такое определение. И газеты так пишут.

– Я, кажется, пропустил что-то важное, – вмешался Уинстон, явно ожидая объяснений. – Кто-нибудь просветит меня?

– Не волнуйтесь, Уинстон, – успокоила его Фиби. Она знала, что каждое действие имеет свои последствия. Предвидя предстоящее объяснение с Хильдегард, она чувствовала, что этот разговор будет полнейшим вздором и от него не следует ожидать ничего, кроме неприятностей. Бросив быстрый взгляд на Стивена, чтобы узнать его отношение к этой новой информации, по его мрачному виду Фиби поняла, что он, как и она сама, недоволен этим.

– Ну и ну, я скажу, что вы, британцы, умеете создавать такого размера слухи, что ими и корова подавится.

– Дорогая мисс Рафферти, – засмеялся Тьюксбери, – познакомившись сегодня с вами, я всецело присоединяюсь к мнению своих друзей – вы восхитительны.

– Спасибо за вашу откровенность, Тьюксбери, – остановил его Стивен, сложив руки на груди. – По-моему, вас ищет Хатауэй. Всего доброго.

Уинстон чуть не захлебнулся вином, а Элизабет прикрыла рукой рот, пряча то ли усмешку, то ли зевок – Фиби не могла точно определить, что именно, да это и не имело значения. Она сама была настолько ошарашена грубым поведением Стивена, что лишь молча смотрела на него.

– Лорд Бэдрик прав. – После показавшейся необычайно длинной паузы Тьюксбери, слегка согнувшись в талии, поднес к губам руку Фиби. – Я могу кому-то понадобиться. Между прочим, я решил устроить во вторник небольшой импровизированный обед и сегодня же разошлю приглашения. Надеюсь, вы посетите ею. До будущей встречи.

Оставаясь внешне спокойной, Фиби с трудом сдерживала возмущение; барабаня пальцами одной руки о ладонь другой, она повернулась к Стивену, который имел наглость самодовольно улыбаться.

– Какое замечательное прощание! Вы ведете себя так вызывающе, что дальше некуда, – высказалась Фиби, дождавшись, когда Тьюксбери отошел на несколько шагов.

– Я? Ха! После того как я выслушал ваше громогласное восхваление достоинств этого мужчины, мне только не хватало смотреть, как он у меня на глазах бросает на вас влюбленные взгляды. Любой с трудом такое выдержит.

– У вас нет права предъявлять мне претензии.

– Да, пока нет.

– И никогда не будет, если такое поведение – пример того…

– Извините, друзья, – кашлянув, перебил ее Уинстон, – если вы не хотите дать повод добавить новые пункты в перечень хороших манер Фиби, полагаю, стоит перейти к другой теме.

Фиби хотелось затопать ногами или, на худой конец, как следует ударить Стивена. Этот негодяй приводил ее в ярость и, судя по скривившемуся уголку его рта, был очень доволен собой, ну просто очень! Это открытие постепенно навело ее на мысль, которая затем, как проросший из семени саженец, оформилась у нее в голове: это был план, тот самый план, который она искала, способ провести со Стивеном много времени и все узнать из его собственных уст, способ доказать этому мужчине, что он единственный, за кого она может выйти замуж.

– Кто бы возражал! – Притворяясь возмущенной, Фиби всплеснула руками. – Но могу ли я попросить у Уинстона одолжения?