Мой (не) случайный - Наталья Шагаева

Глава 13

Алевтина

Дом у Александра шикарный. Не замок, конечно, но так и гад – не принц. Одноэтажный, но современный. Огромные комнаты, высокие потолки, панорамные окна. Все выдержано в одном стиле. Интерьер как с обложки журнала о дизайне. Все, безусловно, дорого-богато, но в стиле Александра. Консервативно и сдержанно. Черный кожаный диван, кресла с высокими спинками. Необычный камин за стеклом, причудливая стенка с множеством полок. Светлые стены, темная мебель. Идеально чисто, я бы даже сказала, стерильно. Кажется, если сейчас крикну, то раздастся эхо. Как в музее современного искусства, ей-богу. Смотреть можно, трогать нельзя.

— Ой, Александр Яковлевич, хозяйкой в этом доме я бы не хотела стать, — цокаю, осматриваясь.

— Отчего же? — выгибает брови мужчина, нажимает какую-то кнопку, и камин загорается. Огонь не настоящий, но реалистично.

— Здесь пусто, что ли, холодно, мне не по душе.

— Здесь все, что нужно для жизни без излишеств.

— Я вижу, это, конечно, все впечатляет, — сажусь в кожаное кресло. Холодное. — Но неуютно. Вот сюда я бы повесила воздушный тюль, постелила бы пушистый ковер, в котором утопают ноги, диван бы вообще выкинула, — развожу руками, вызывая усмешку Александра.

— Натуральную кожу с ортопедическим каркасом и наполнителем из шерсти не способен выкинуть на помойку даже я. Замашки у вас, Алевтина, барские, не потяну я вас с такими запросами.

— О, — удивлено распахиваю глаза. — Жутко дорогой диван? Тогда, пожалуй, не буду выкидывать его, застелем пушистыми пледами и накидаем подушек.

— Покупать диван из натуральной кожи, чтобы застилать его пледами, – это сверх… — сдерживается, сжимая губы, не договаривая.

— Вы хотели сказать сверх идиотизма?

— Ты сама это сказала, — кивает. Говорю же, гад.

— Ну а как вы хотели, Александр Яковлевич? Пускать женщину на свою территорию, кидаться фразами про «хозяйку». Без последствий не получится. Я ведь не буду сидеть тихо мышкой, смахивая пылинки с дорогущей мебели. Я, знаете ли, особа не слишком аккуратная, люблю хаос вокруг себя, всякие безвкусные безделушки, которые точно не впишутся в ваш интерьер и мировоззрение. Признаетесь, пока не поздно, что вы погорячились.

— Признаю, погорячился, — усмехается Александр.

— Вот! — довольно хлопаю в ладоши, поймав его на лести и лжи.

— Но слов своих назад не возьму, как-нибудь переживу здесь шторы, ковер и пледы.

Вот гад, ничем не проймешь!

А если серьёзно, то я до сих пор не могу разгадать этого мужчины. Он это все серьезно? Или же просто умеет красиво убалтывать женщину. Ну а что, за лапшу на уши у нас не сажают. Напел мне тут про «хозяйку», про чувства, впечатлил умопомрачительным поцелуем, и я уже у него дома сижу, мысленно делая перестановку. А когда воспользуется мной, наиграется, то: «Извини, Алевтина, мы не сошлись характерами».

— А я еще картину сюда повешу, — указываю на стену. — Такую большую, с котятами. Знаете, которую из стразиков собирают. Мне как раз подарили.

Уже откровенно стебусь, испытывая его выдержку. Я хоть мало что соображаю в дизайне, но не совсем безвкусная.

— А вот этого не переживу, — ухмыляется гад.

— Вот, это значит, мы несовместимы, — игриво подмигиваю ему.

— Это значит, что я сожгу твоих котят из стразиков, отшлепаю за это безобразие на моей стене, и мы решим вопрос несовместимости.

— Ужасно, как можно сжечь котят? Вы безжалостный, — фыркаю я.

— То есть вариант с «отшлёпаю» приемлем? — тоже смеётся надо мной.

Не отвечаю, закусывая губы.

— Ладно, Алевтина, располагайся, можешь засунуть любопытный нос в комнаты, осмотрись – тебе здесь жить, — самоуверенно заявляет он.

И если быть честной, я покупаюсь, уже отчётливо понимая, что с Димкой наши дороги разошлись. Даже если с Александром ничего не получится. Если я согласилась провести день в доме другого мужчины, то априори не могу потом быть с Димой. Что-то сломалось у нас с ним. Или этот гад сломал мою не совсем прочную конструкцию жизни. Меня ждет очень нелегкий разговор, даже не представляю, как буду объясняться. В одном Александр прав, не могу я больше обманывать себя и тем более Диму. Это отвратительно.

— А я пойду включу прогреваться нам баню и бассейн.

Александр уходит, а я, естественно, подрываюсь с места и иду рассматривать дом.

Кухня здесь… Моя мама была бы в восторге. Большая, с множеством шкафом и кучей современной техники; другое дело, что все стерильно. Ни баночек, ни полотенчиков.

Кабинет тоже имеется, он гораздо уютнее, здесь преобладает дерево. Все та же кожа на креслах, но в кабинет она вписывается гармонично.

Спален всего две. Одна пустая совсем. Нет, есть кровать и тумбы, встроенный шкаф, но явно не жилая. А вот вторая необычная. Кровать очень низкая, располагается на постаменте, к которому ведут ступеньки. Черное белье, белые подушки, зеркальный шкаф на всю стену, прямо напротив кровати. Ой, не хотела бы я видеть себя сразу после пробуждения. А Александр Яковлевич, похоже, собой любуется с утра. Все та же чистота и стерильность, никаких личных вещей на комоде или разбросанной одежды. Я, конечно, не свинья, но и в такой чистоте жить не смогу.

Да боже, это все кому-то нужно убирать каждый день!

Что-то я расфантазировалась. Я не буду жить в этом доме. Все это, конечно, весело, подкупает и будоражит. Но отношения с таким, как Александр, дело сложное. Либо он меня не потянет, либо я его.

Возвращаюсь в гостиную, снова сажусь на диван, делая вид, что изучала дом, но Александр выходит из кухни с двумя чашками, пахнущими свежим кофе.

— И как тебе дом? — подает мне одну из чашек.

— Подходит, — киваю я.

— Ну и замечательно, — усмехается. — Пойдем поможешь мне на кухне, — не просит – распоряжается, указывая в сторону кухни. Ладно. Встаю, иду за мужчиной.

— Я, знаете ли, не умею готовить без майонеза, поэтому вряд ли впечатлю вас своим блюдами, — подкалываю его, припоминая про салаты в лифте, которые он, кстати, с аппетитом поедал.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍