Два «нет» и одно «да» - Кэтрин Джордж

      — Я никогда не встречалась с соседями Элизабет. И не хотела встречаться. Кроме того, некоторое время я болела. Я чувствовала себя, как скелет в шкафу! — Кейт мрачно улыбнулась. — Примерно тогда я начала ходить во сне. Наконец Лиз так испугалась, что я упаду и причиню вред ребенку, что Роберт поставил кровать в столовой на первом этаже, и я там спала, пока не родилась Джо.

      — Боже, что за жизнь! Должно быть, ты меня смертельно ненавидела.

      Она покачала головой.

      — Нет, Джек, я скучала и горевала по тебе, но я тебя не ненавидела. В конце концов, это я тебя оставила. Роды начались на месяц раньше. Мне сделали кесарево сечение, но в остальном все прошло нормально.

      Джек так крепко сжал ей руку, что она вздрогнула. Извиняясь, он поднес ее руку к губам.

      — Продолжай, дорогая. Расскажи мне все остальное.

      Кейт рассказала о сделке с Лиз. Она должна была отдать ребенка сразу после рождения. Но когда Кейт родила, Саттоны так сильно простудились, что их не пускали в родильную палату.

      Кейт глубоко вздохнула.

      — Поэтому я первой ее увидела и тут же полюбила, Джек. Я сказала Лиз, что отменяю сделку. Мне хотелось сохранить ребенка. Лиз играла на чувстве вины. Что якобы из-за договоренности со мной она не родила своего ребенка.

      Она сказала мне, что я не в состоянии присматривать за ребенком ни с физической, ни с умственной, ни с финансовой точки зрения. Она, с другой стороны, могла дать моему ребенку хороший дом, постоянную заботу и внимание. В отчаянии я наконец уступила. Мне запретили давать моей дочке бутылочку, купать и переодевать ее и даже брать на руки, когда она заплачет, чтобы она не привязалась ко мне. Но я настояла, чтобы меня назначили опекуном Джо и чтобы я выбрала ей имя. Но они без моего согласия послали ее в пансион в возрасте восьми лет, — с горечью добавила Кейт.

      Джек встал и принялся метаться по комнате.

      — После рождения ребенка они снова заперли тебя в комнате на первом этаже?

      — Нет, конечно, нет. Но я вернулась на работу гораздо раньше, чем следовало, потому что для меня было такой мукой видеть, как Лиз делает все то, что я должна была делать для моей малышки. И в конце концов, начала жить отдельно.

      — Анна обо всем знала?

      — Нет.

      — Что мне сказать отцу?

      — Правду, что еще?

      Джек снова взял ее за руку.

      — Когда папа рассказал мне, что встретил Джоанну, я понял, почему ты не захотела выйти за меня замуж. Но тогда почему ты привезла ее сюда? Ты наверняка знала, что когда-нибудь я с ней встречусь.

      — Я решила, что это не имеет значения. Я никогда не видела фотографию твоей матери. Джоанне очень хотелось уехать из Лондона после смерти Лиз и Роберта. Она влюбилась в этот дом, поэтому мы поселились здесь.

      Джек помолчал.

      — Правильно. Вот что мы сделаем. Теперь, когда я знаю правду, ты и я просто поженимся и...

      — Станем жить счастливо? — Она покачала головой. — Это не так-то просто.

      — Мы должны сказать Джоанне.

      У Кейт засверкали глаза.

      — И что «мы» ей скажем, Джек? Что ее папочка женился на другой, как только я повернулась к нему спиной, а я отдала ребенка, как фунт чая, потому что не могла вынести жизнь матери-одиночки?

      — Наверняка Джоанна сможет принять правду, если ты ей все хорошенько объяснишь.

      — Как я могу это сделать, Джек? Она только что потеряла людей, которых считала родителями.

      — У нее есть настоящие, живые родители.

      — Я не могу рисковать. Если я скажу ей правду, она может меня возненавидеть.

      —Эти несколько недель я пытался себе доказать, что могу без тебя жить, Кейт, но у меня ничего не вышло. Ты чертовски хорошо знаешь, что я хочу быть мужем... и твоим другом. Ради бога, Кейт, я люблю тебя. И знаю, что ты до сих пор меня любишь. — Он взял ее за плечи. — Ты собираешься мне сказать, что я ошибаюсь?

      — Нет. Ты не ошибаешься, Джек. Но для меня важнее всего Джоанна.

      — Тогда я постараюсь ей понравиться.

      — Ей нравится твой отец. И она влюбилась в Брэна.

      — Когда я с ней встречусь?

      — Во вторник я привезу ее из Вустера. Приезжай в среду на ужин, если хочешь.

      — Если ты откажешься сказать Джоанне, что я — ее отец, я должен буду жениться на ее тете и стать ее дядей.

      — Жить с ложью нелегко, Джек.

      — Нужно, чтобы Джоанна ко мне привыкла. Вероятно, она спросит о моих намерениях.

      — Последнее время ты здесь не бывал.

      — Ты отвергла меня во второй раз, Кейт.

      — Теперь ты понимаешь, почему я это сделала. Кроме того, я и в первый раз не хотела тебя отвергать. Мне просто вздумалось поработать в Лондоне, прежде чем выйти замуж. Я думала, мы будем видеться каждый уик-энд, и ты поймешь, что без меня жить не можешь.

      — Именно так и случилось. Только вмешалась судьба — в облике Дон.

      Джек поцеловал Кейт. Она отстранилась, но потом поцеловала его в ответ.

      — Я так рада, что ты все знаешь, Джек. Было очень трудно скрывать от тебя правду. Когда Элизабет и Роберт были живы, я никому не могла рассказать. Кроме того, ты был единственным, с кем мне хотелось поделиться, Джек. — Теперь она мечтала о том, чтобы он отнес ее наверх и уложил в постель. Джек встал.

      — Мне пора. Лучше уйти, пока я не сделаю то, о чем мы оба пожалеем.

      Кейт взглянула ему в глаза.

      — Хочешь остаться на ночь?

      — Конечно, хочу! — Он потерся щекой о щеку Кейт. — И до утра держать тебя в объятиях, чтобы возместить те ночи, когда тебя не было рядом.

      — Я скучала по тебе, Джек.

      — Я тоже скучал. Но теперь я здесь.

      — Только потому, что хотел показать мне фотографии своей матери. — Она пошла наверх.

      — У меня были другие причины. Некоторые из них я тебе сейчас продемонстрирую. — Он на руках внес ее в спальню.

      Кейт крепко обняла его.

      Он расстегнул пуговицы у нее на рубашке, снял ее, потом расстегнул бюстгальтер. Кейт обвила руками его шею, и он крепко ее поцеловал.

      — Подожди, — хрипло сказала Кейт, сбросила замшевые ботинки и расстегнула брюки. Сняла их, глядя в глаза Джеку. Он опустился на колени и поцеловал ее шрам. Она учащенно задышала, когда его губы стали опускаться все ниже и ниже, пока наконец он не принялся ласкать самую чувствительную точку. Волны наслаждения накрывали ее с головой.

      Джек опустил ее на кровать. Он снял с себя одежду и лег рядом, застонав от удовольствия, когда их обнаженные тела соприкоснулись.