Синдром отмены (СИ) - Ронис Александра

— Где ты сейчас?! — он, в отличие от Юльки, голосом владел с трудом. Так и хотелось сорваться в крик, останавливало лишь осознание — он не на работе, и здесь его властность может легко обломаться о Юлькино упрямство. Ему ли не знать. Но и долго терпеть он не станет. — Где дети?!

Она держала паузу, отчего Воронов моментально стал закипать.

— Саш, ты сейчас зол, — Юля давно научилась его чувствовать, даже на расстоянии, — и я не хочу, чтобы дети видели тебя в таком состоянии. Я не хочу видеть тебя в таком состоянии, — она сделала акцент на себе. — Давай, ты успокоишься, и потом я скажу тебе свой новый адрес.

Она пыталась договориться, но его переговоры о том, что касалось семьи, не устраивали.

— Давай, ты мне скажешь свой адрес сейчас, а иначе я выясню его сам!

— Ты опять меня не слышишь…

— Юль, давай, ты не будешь умничать, а просто скажешь, где дети! Их я заберу, а ты можешь оставаться, где хочешь и с кем хочешь!

В нем пробудилась дикая ревность. Конечно же, она кого-то себе завела, пока он на этой гребаной службе горбатится! А иначе, с чего и куда она поперлась?! Только он ей этого не покажет!

— Я ни с кем, Саша, я просто от тебя ушла…

— Да ладно, так и скажи, что у тебя кто-то есть! Скажи наконец, кто тебя трахает, раз ты мне не даешь! Я с ним быстро разберусь!

— Знаешь, что, Воронов, иди к черту! А я с тобой развожусь!

Юля бросила трубку, а Саша со всей мочи пнул стоящий перед ним шкаф. Створка раскрылась, оттуда медленно выкатился-вывалился старый Данькин камаз на трех колесах. Вот так и он, как это сломанное колесо, был выкинут ею за ненадобностью. Камаз-то при этом вполне еще себе на ходу, а вот где то колесо? На помойке? Гниет и разлагается?

От унизительного бессилия Саша принялся нарезать круги по комнате. Внутри поднималась буря, которая требовала выхода, каких-то действий. Пальцы машинально сжимались в кулак и тут же разжимались. Челюсть свело от напряжения.

Воронов принялся вновь названивать жене. Он так просто не отступит! Зря она думает, что легко и быстро избавилась от него! Как бы не так! И трубку она не берет зря! Ой, зря!

— Адрес, Юля, быстро! — когда жена ответила после неизвестно какой по счету попытки, Саша уже почти озверел.

— Зачем тебе мой адрес?

Ровный Юлькин голос бесил. Она словно смеялась над ним. Да ей все равно, что он тут с ума сходит!

— Я детей заберу!    

— И что ты будешь с ними делать, Саш? Ты не знаешь, что они любят, что едят, во сколько ложатся спать. Ты про них вообще ничего не знаешь. У тебя есть только твоя работа, вот и оставайся с ней.

— Юля!

— Я не буду препятствовать твоим встречам с ними, я не хочу с тобой воевать, но только когда ты успокоишься…

— Значит, пока я вас содержал, все было нормально, а как только ты начала работать сама, то я сразу стал не нужен, да?!

— Ты так ничего и не понял, Саш. Мы с тобой говорим на разных языках.

— Юль, говори адрес! — потребовал Воронов. — По-хорошему!

— Не скажу, Саш, пока не скажу. Дай мне несколько дней. А если ты выяснишь и придешь со скандалом, я напишу на тебя заявление.

— О чем это ты собралась писать заявление?! — чуть не задохнулся от злости он.

— Если ты придешь в таком состоянии, то будет о чем. Я тебя знаю, Саш. И я тебя боюсь таким. Честно, боюсь. Все, не звони мне больше, я отключу телефон. Я сама тебе позвоню. В понедельник.

И все, лишь гудки телефона, автоматной очередью разрывающие мозг, а потом тишина и механический голос, полный насмешки, раз за разом повторяющий: «Абонент временно не доступен».

— Вот же с*ка! — сматерился Саша, непонятно кого ругая. То ли жену, то ли дикторшу в трубке, то ли вообще характеризуя всю ситуацию в целом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Телефон полетел на диван, туда же отправился китель, следом за ним — галстук, рывком содранный с шеи. Пустая пачка сигарет, смятая нетерпеливой рукой, покатилась под кресло. Звонко зачиркала зажигалка. Клубы дыма поплыли по комнате, где никто никогда не курил. Однако никотин — это не то, что ему нужно сейчас. Хиленькое расслабляющее. Ноги понесли Воронова на кухню.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Надо же! Еще и ужин ему оставила, ишь какая заботливая! Только у него кусок в глотку не полезет после такого предательства с ее стороны. Ему нужно кое-что покрепче — беленькая, родимая! Но водки осталось грамм сто на дне бутылки — ни о чем вообще! Два глотка для него. Мало! Боли не притупить.

Стянув с себя форменную одежду, Воронов быстро облачился в спортивные штаны и толстовку. За объемной кофтой можно будет легко спрятать кобуру со стволом. Действуя споро, торопясь, он не думал, зачем ему пистолет, скорее, действовал на автопилоте. Привык, что в минуты душевных терзаний и личных проблем ствол всегда был под рукой. Лучше пусть болтается в кобуре «невостребованный», чем в случае необходимости окажется вне досягаемости.

Несся по лестнице вниз и прикидывал, как же быстрее раздобыть Юлькино местоположение. То, что он пробьет ее адрес, в этом Воронов даже не сомневался — это вопрос времени. Во дворе, направляясь к парковке, резко затормозил и сначала заглянул в магазин на первом этаже их высотки, купил сигарет, бутылку водки, да упаковку сока. Сгреб покупки в руки, сигареты запихал в карман. Быстрее, быстрее отъехать в укромное место и утолить жажду! Здесь, во дворе, на виду у всех пить не пристало.

— Сань!

Услышал знакомый голос, пересекая детскую площадку. Сосед, Влад, выгуливающий свое семейство, а у него семьи, выходит, больше нет. На душе неприятно царапнуло.

— Ты чего такой взведенный? — Демидов, оставив на скамейке Ксению с сыном, медленно направлялся к Саше, внимательно его оглядывая. — Проблемы?

Воронов впился взглядом в Ксю — тоже в свое время из Влада всю душу вынула! Захотелось сказать ей что-нибудь неприятное, колкое, а то сидит тут, неблагодарная, купается в его любви. Если бы не Влад, наверное, точно бы брякнул что-то язвительное, едкое, но тот, почуяв неладное, взглядом сказал ей: «Иди».

— Бухнем? — сходу предложил Саша, как только Ксю с Денисом скрылась в дверях подъезда под его злыми глазами. — Только не здесь.

— На моей поедем, — без лишних слов достал из кармана брелок Влад.

Саша согласно кивнул — так будет к лучшему. Неизвестно еще, как закончится вечер, а мелькать известными номерами все же не надо.

Доверив Демидову самому выбрать место для пьянки, Воронов еще в машине, открутив колпачок с бутылки, сделал солидный глоток, запил его соком. Закрывать одно, открывать другое на ходу было неудобно, потому неудивительно, что вскоре Саша уже матерился — неловкое движение рукой, и толстовка оказалась залита соком. Под ту же брань он стянул с себя кофту, зашвырнул ее на заднее сиденье.

— С кем на разборки поехал? — Влад, искоса оглядев друга, без труда распознал кобуру и то, что в ней.

Отвернувшись к окну, Воронов молчал. Еще раз приложился к бутылке. Сознание начало заволакиваться туманом.

— Погоди-ка, — Демидов завернул на парковку торгового центра, — чего ты на сухом пайке? Или, скорее, жидком? — минут через десять вернулся с пакетом, полным различной снеди. — Ну вот, теперь другое дело, — с довольным видом вновь выехал на оживленную улицу.

— Юлька ушла от меня, коза, и детей забрала, — признался наконец Саша, когда колеса машины Влада, прогромыхав по мостовой, остановились на берегу небольшой речушки.

Смеркалось, на водной поверхности, дрожа, отражались городские огни с противоположного берега. Свежий, прохладный воздух трезвил, но недостаточно. Воронов выбрался из машины, на тяжелых ногах побрел к кромке воды. Влад медленно шел следом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Так это ты на них во всеоружии попер? — спросил Демидов, когда Саша, покачиваясь, наклонился к воде — хотел освежиться, разогнать пелену, затуманившую мозг, но вопрос Влада остановил.

Воронов задумался.  

— Все проблемы от баб, — сделал в итоге вывод. — У меня от Юльки, у тебя — от Ксюхи, у всех нас — от той свидетельницы. Ее надо убрать, — резко выпрямившись, Саша довольно резво направился обратно к машине. — Поехали, — махнул рукой, увлекая за собой Влада.