Дитя любви - Филиппа Карр

— Да, — ответила я. — Там мы сможем спокойно поговорить. Он скоро уедет! Харриет столько для нас сделала!

— О, Присцилла, какая ты счастливая! Все оборачивается для тебя лишь хорошей стороной! Я часто размышляю о твоей жизни: ты родилась в великолепном доме, твоя мать любила тебя, старая Салли Нулленс хлопотала вокруг, а затем — эта романтичная любовь, и все идет прекрасно для тебя!

— Но он должен уехать во Францию! Его жизнь в опасности!

— Все будет в порядке, потому что это твоя жизнь, а некоторым с рождения не везет!

Волнение от встречи с Джоселином, моя радость по поводу поездки сюда несколько омрачились. Она напомнила мне об уехавшем Эдвине и о том, что причиной его отъезда стала моя мать, — в этом я была абсолютно уверена. Да, несчастливо все складывается для бедной Кристабель, так как Эдвин никогда не пойдет против родительских запретов! Он хотел пройти по жизни, не ввязываясь ни в какие передряги. Эдвин не любил разочаровывать людей, думаю, он скорей предпочел бы разочароваться сам.

— Я пойду, — сказала Кристабель. — Ты, наверное, устала. Будем надеяться, что завтра выдастся хороший денек.

Я не стала удерживать ее. Минут через пять ко мне в спальню вошла Харриет. Она выглядела просто очаровательно в своем легком голубом капоте, обшитом по краям кружевами.

— Еще не спишь? — сказала она. — Я так и думала: слишком много переживаний! Я так рада, что ты успела приехать до отъезда Джоселина! Это даст вам немного времени побыть вместе. Двое влюбленных! Это ведь твоя первая любовная интрига? А мать знает?

— Нет, я даже не представляю, что бы она сказала?! Она считает меня еще ребенком!

— Милая Арабелла! Ее всегда было так легко обмануть! Она не понимает меня, но я многим ей обязана. Моя жизнь переменилась, когда я прибыла с труппой бродячих актеров в тот замок, где она жила в изгнании, но ты об этом еще узнаешь. Я обзавелась первым любовником, когда мне было столько же лет, сколько и тебе, может, чуть помоложе. Я жила тогда в большом доме — моя мать была экономкой у старого сквайра, который буквально поклонялся ей, и один из его друзей «положил на меня глаз». В нем что-то было, и, хотя он казался мне ужасно древним, он мне нравился. Конечно, все было не так романтично, как с твоим дорогим Фрисби, но он меня многому научил и в любовном деле, и в жизни, и я всегда буду благодарна ему!

— Как это похоже на тебя, Харриет! — сказала я. — Ты всегда все понимала! Видишь ли, все произошло так неожиданно!

— Так часто бывает!

— Мы были в пещере…

— Я знаю, он рассказывал мне. Джоселин боготворит тебя! Я хорошо знаю, что такое быть юной и влюбленной! Ты должна пройти все, милое дитя!

— Харриет, ты думаешь, мы сможем пожениться?

— А почему бы нет?

— Мои родители посчитают, что я еще слишком молода!

— Девушки иногда выходят замуж в твоем возрасте, разве не так? Так чем ты отличаешься от других?

— Мой отец… Она рассмеялась:

— Твой отец в точности, как все другие мужчины! Могу поклясться, в твоем возрасте он уже изрядно напроказил! Такие, как он, твердо уверены в том, что для мужчин существует один закон, а для женщин — совсем другой, а уж дело за нами — доказать им, что это не так! Я всегда вертела мужчинами!

— Я не думала о свадьбе серьезно… пока что, но, думаю, что мы могли бы обручиться?

— Остерегайся помолвок, ибо за ними идет разрыв! Но сейчас нам надо подумать, как вытащить его из этой страны, — это прежде всего!

— И когда, Харриет?

— До конца этой недели. Грегори уже почти все подготовил. Скорее всего, через пару дней, поэтому пользуйся моментом! На Эйоте вы сможете спокойно поговорить: там, кроме чаек да привидений, никого больше не водится! Кристабель будет сопровождать вас, но вы отошлите ее посмотреть руины.

— Она с радостью поможет нам: она тоже принимает живое участие во всем этом.

— Расскажи мне о Кристабель! Я рассказала ей все, что знала.

— Так значит, это отец привез ее в дом? — На губах ее играла легкая усмешка. — А что сказала мать?

— Она посчитала, что Кристабель подходит на роль воспитательницы.

— Ах, Арабелла! Ну, Присцилла, я думаю, открою тебе один секрет — мисс Кристабель завидует тебе неспроста!

— Завидует? Мне?!

— Я чувствую это! Откуда она приехала, говоришь? Из Уэстеринга? Отец ее был священником?

— У нее было очень несчастливое детство!

— Вполне возможно… — сказала Харриет. — Ну, моя дорогая Присцилла, пора спать! Спокойной ночи!

Она нежно поцеловала меня.

Спала я плохо. Я была слишком взволнована и с таким нетерпением ожидала следующего дня, что не могла думать ни о чем другом.

На следующее утро я встала на рассвете. В воздухе висела легкая дымка тумана, а ветер, что бушевал ночью, утих. Мы договорились, что выезжаем в полдень, и Харриет сказала, что корзину с едой нам подготовят к этому времени.

Я боялась, что, находясь возле Джоселина, я не выдержу и выдам свои чувства, поэтому изнемогала от нетерпения, ожидая того часа, когда мы, наконец, вырвемся из этих оков и сможем свободно поговорить друг с другом.

Спустя несколько минут после того, как пробило одиннадцать, я поднялась в комнату подготовиться к поездке. Выглянув в окно, я вдруг заметила, как Кристабель говорит с одним из садовников. Они смотрели на небо, и я поняла, что предметом их обсуждения является погода. Я очень переживала за то, чтобы ничего не помешало нашей поездке, ведь вскоре Джоселин пересечет Ла-Манш и тогда, кто знает, когда я увижусь с ним снова?

В половине двенадцатого в комнату вошла Кристабель.

— У меня ужасно болит голова, — сказала она, — с самого утра. Я надеялась, что все пройдет, но боюсь, стало лишь хуже.

Я почувствовала смутную тревогу. Она имеет в виду, что слишком плохо себя чувствует для поездки? И опасения мои вскоре подтвердились, ибо она продолжала:

— Присцилла, ты не будешь возражать, если я…

— Ну конечно, если ты себя плохо чувствуешь, можешь не ехать, — быстро проговорила я. Ее лицо приняло озабоченное выражение.

— Вот, сейчас… — слабо произнесла она. Это было впервые, когда она сказала, что не совсем здорова. — В прошлом у меня случались головные боли, — продолжила она, — Ужасные, ослепляющие боли! Я думала, что, когда вырасту, все станет на свои места. Последний приступ случился год назад. Мне пришлось лежать в затемненной комнате, пока не прошла боль.

— Иди к себе и сейчас же ложись, — сказала я.

— Но это такая жертва с твоей стороны: ты же хотела поговорить с Джоселином!

— Я в любом случае поеду!

Она была поражена, да, признаться, я и сама себя удивила. Еще буквально несколько дней назад я была уверена, что никогда не останусь с молодым человеком наедине. Я вспомнила наш с Харриет разговор: Харриет бы поехала, она знала, как жить. Если я упущу эту возможность остаться с Джоселином наедине, возможно, я буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Я твердо решила ехать.