Смерть современных героев - Эдуард Лимонов

— Мне тоже кажется, что нас четверо. Однако лучше бы она села в гондолу с Чарли. У меня нет никакого желания спускаться еще ближе к воде. На уровне улиц достаточно холодно и сыро. Я бы съел что-нибудь и выпил бы вина.

— За те money, которые нам будет стоить путешествие в гондоле, мы могли бы посетить не тратторию, но хороший ресторан.

— Не отставайте, мужчины! — крикнула им мисс Ивенс от непрославленного, но ординарного венецианского моста.

— Похоже, что она начисто забыла об Артюро и вчерашних проблемах, Джонни?

— У нее хороший характер. Ты посвящен в ее жизнь куда больше, чем я. Что ты думаешь, что, если она, как бы это назвать… эмоционально раздула пропорции? Ты предположил ночью, что мисс заложила крупных драг-траффикеров, работавших с Малайзией?

— Я слышал об этой истории от Милтона давно и никак не связывал ее с Фионой. Теперь обнаружилось, что она была арестована в Неаполе и отделалась всего лишь шестью месяцами тюрьмы, я подумал, что, может быть, ее освободили не столько благодаря вмешательству сумасшедшего папочки, но в обмен на серьезную информацию?

— Я надеюсь, что с мисс Ивенс ничего плохого не случится. Она — crazy good bad girl, во всяком случае, для нас с тобой она хорошая, посему пусть ее оберегают боги драг-торговли.

Мисс Ивенс остановилась у первой же гондолы.

— Вы свободны?

Гондольер, ничем не примечательный, без шляпы и полосатой тельняшки, поднял руку и вышел из кучки сотоварищей.

— Si, signora. Libra.[23]

— Go in, boys! — пропела мама Фиона и жестом указала спутникам: «Спускайтесь в посудину».

— Attando, signora![24] — взмолился гондольер, сообразивший, что ему попалась клиентка с диктаторскими замашками. — Attando! — и обратился к сотоварищам с пылкой речью, в результате которой получил из рук одного из них весло-багор. Ощупав весло, гондольер стал церемонно прощаться с товарищами.

— У них профсоюз, — разочарованно заметила мисс Ивенс. — Не удивлюсь, если окажется, что они сдают заработанные деньги в общую кассу и затем распределяют на всю бригаду гондольеров.

— Possiblimente, signora,[25] — уныло согласился Виктор. — В такой холод немного, очевидно, находится сумасшедших, желающих прогуливаться по водам. Обратите внимание, как они посматривают на нас, с каким непониманием, как на безумных.

— Стыдно, Витторио! В твоем ли возрасте говорить о холоде, с твоей ли пылкой кровью!

Побледневший то ли от холода, то ли от обиды за возраст и кровь Виктор Карденас посторонился, дабы пропустить гондольера. Коротконогий, одетый в несколько свитеров, гондольер остановился на мостках и, ткнув себя в грудь пальцем, объявил, что его зовут Витторио.

— Incredible! — закричала мисс Ивенс и энергично почесала авокадовые кущи надо лбом. — Nostro amico тоже зовут Витторио!

Еще более побледневшему, может быть, от унижения, Виктору пришлось пожать руку гондольеру.

— Джон! — пропела мисс Ивенс, и крепкая маленькая рука гондольера сжала руку Галанта. — Я — Фиона! — Мисс протанцевала слышимую только ей мелодию на той половине квадратного метра мостков, каковая была ей доступна.

— Fortunatissimo di conoscer La…[26] — щербато улыбнулся гондольер.

Подъехал большой и уродливый моторный катер, и гондолы у пристани несколько раз поднялись и опустились на воде, царапаясь друг о друга. Вместе с гондолами из-под мостков поднялся, появившись, и исчез мусор. Может быть, это был тот самый катер, на который обещал достать мотор полковник из венецианского романа Хемингуэя, и сильный студебеккеровский мотор до сих пор вспарывает венецианскую воду?

— Andiamo![27] — возгласила мисс Ивенс.

— Per favore, — сказал гондольер. — Andare a bordo![28] Куда вы желаете отправиться? Direzione?[29]

— Diretto![30] — Мисс указала почему-то, как Наполеон шпагой, налево.

Один за другим они спустились в гондолу. Галант уселся на переднюю банку. Мисс Ивенс и Виктор — на последующую. Гондольер, отвязав прыгающую, как собака, заждавшаяся хозяина у супермаркета, посудину, мягко спрыгнул позади них. Манипулируя багром, он вывез их на середину Канале-Гранде. И остановился. Положив весло поперек гондолы, стал копаться в ящике под скамейкой.

— Сейчас он вытащит автомат, boys, и перестреляет нас всех, — расхохоталась мисс Ивенс, несколько раз оглянувшись на гондольера.

— Черный юмор, — пробормотал Галант.

Все они вдруг вспомнили, что у мисс есть проблема.

Гондольер, разогнувшись наконец, протянул мисс три аккуратно сложенных пледа. — Per favore!

— Держи, Джон! — Мисс бросила ему плед. При ближайшем рассмотрении плед оказался основательно потрепанным, выгоревшим одеялом, с едва различимыми буквами «Ю.С. Арми». Со времен ли второй мировой войны осело это одеяло в Венеции и служило, согревая тела нескольких поколений туристов, или сравнительно недавно было куплено в surplus stores, торгующих бутцами, рюкзаками, плащами и противогазными сумками?

— Спроси у него, Фиона, откуда он взял «Ю.С. Арми» одеяло?

— Per favore, — уверенно начала мисс, но, так как всезнающего Чарли не было рядом просуфлировать ей в итальянском, ей пришлось добавить в речь несколько движений: «Где вы — это?»

Начало и конец речи гондольера унес порыв ветра на Канале-Гранде, но все они радостно успели уловить слово padre. Было ясно, что одеяло досталось гондольеру от его падрэ. Как и гондола, без сомнения. Галант закутался в «Ю.С. Арми» не торопясь, но с наслаждением. С еще большим наслаждением он закутался бы во все три. Хотя гондольер и мисс Ивенс несколько раз радостно заверили друг друга в том, что «mare calmo», Галант совсем не был в этом уверен. Дул резкий ветер вкось по каналу, прыгали палаццо на другом берегу, то погружаясь в мыльно-серую, сегодня с небольшой зеленинкой воду, то взлетая вверх из воды. Скорее mare было agitato. Над Канале-Гранде пахло горелым бензином и грязной водой.

— Я предлагаю, boys, доехать до железнодорожной станции Санта-Люсия и купить билеты. Когда вы хотите вернуться в Париж? Завтра? Послезавтра?

Только сейчас Галант понял загадочные буквы на вагоне, привезшем их в Венецию. Пункт назначения «Венезиа S.L.» — Венеция, Санта-Люсия.

— Как ты хочешь, Фиона… — Виктор не проявил особого энтузиазма. От станции их отделяло 13 или 14 остановок вапорино, следовательно, им предстоял долгий путь по холодному, продуваемому ветром Канале-Гранде. Мисс Ивенс могла бы быть менее романтична.

— Я предлагаю вам покинуть Большой канал и отправиться к станции мелкими каналами. Попросить гондольера, чтобы он провез нас не со стороны фасадов палаццо, но со стороны дворов. Чарли считал, что кулисы, back-stage Венеции, куда интереснее ее фасадов. Вы согласны?

— Да, Фиона. — Виктор зябко запахнул на себе одеяло.

— Чарли, как всегда, прав.

— Ты замерз, мужчина… — нежно пропела мисс Ивенс. — Бедный! На, возьми, мне вовсе не холодно! — Она тряхнула так и не развернутым ею третьим пледом и накинула его на Виктора. Галант украдкой вздохнул, позавидовав латиноамериканцу. Мисс Ивенс встала, опершись рукой на плечо Виктора, и занялась объяснением своей стратегии гондольеру.

— Si, signora, — говорил гондольер после каждого слова мисс. — Si, signora, — и обнажал щербатые челюсти. Физиономия его сделалась крепко-красной. Ему было жарко! Его, без сомнения, согревала граппа и гребля. Что касается мисс Ивенс, то ее согревал невидимый нервный генератор внутри. Может быть, круто сошедшиеся в случайный сгусток вены и нервы меж мягких грудей мисс, пять — десять сантиметров в глубину тела. Портативный атомный реактор?

Пропуская караван барж с абсолютно необходимыми венецианцам дровами, они ждали. Плоские палаццо, образующие низкий горизонт, старо-белые, старо-розовые и старо-позолоченные, опускались и поднимались ритмически. Заплескивались вдруг слабо-бутылочного цвета водой.

— Выразительность Венеции заключается в ее нелепости, — сказал Галант. — Как если бы дизельный мотор вдруг зачем-то изготовили из дерева… Историки утверждают, что жители побережья переселились на острова лагуны, спасаясь от варваров. Похоже, что историки не правы. Может быть, общая мода гнала branches[31] того времени на острова? Вопреки здравому смыслу. Что-то вроде моды. Как, скажем, в наше время множество индивидуумов из многих стран мира стремятся жить в Нью-Йорке? Или парижские branches селятся в Марэ?

— Хорошо бы проглотить чего-нибудь крепкого! Нужно было купить бутылку граппы в дорогу… — жалобно сказал Виктор.

— Я спрошу у нашего милого гондольера. Скажу ему, что мои мужчины замерзли. — Снисходительность прозвучала в словах мисс. Перекинув одну ногу через банку, сидя на банке верхом, мисс Ивенс несколькими птичьими трелями и с помощью рук сообщила гондольеру о возникшей проблеме, о том, что ее мужчины замерзли. Галант был уверен в том, что мисс добавила к сообщению несколько комментариев. Что-нибудь вроде «Что ожидать от нынешних мужчин, синьор!» или «Не осталось больше настоящих, горячих мужчин, синьор!»