Колючий крыжовник (СИ) - Гринвэлл Ольга

— Вообще-то, почти все приглашенные здесь. Просто сейчас жарко, и все у себя в номерах. Отдыхают.

— И Крис тоже?

Мужчина пожал плечами.

— Ну конечно.

Майкл слегка ухмыльнулся. Отец испытующе посмотрел на него.

— Ты уверен в своём решении?

Майкл похлопал отца по плечу.

— Может, пойдём выпьем виски?

Они направились к небольшой беседке, где одиноко стоял бармен.

После третьего стакана Майкл наконец-то почувствовал, что ему намного легче разговаривать со своим отцом. До этого они редко откровенничали. Старший Эверс слыл достаточно замкнутым человеком, хотя многие могли думать то же самое и про самого Майкла. Оба никогда не показывали свои эмоции на людях и даже перед, казалось бы, самыми близкими людьми.

— Я испугался за тебя, Майкл! — сказал отец. — Когда до меня дошло известие о твоём ранении, я понял, что все эти годы, которые мы провели вдали друг от друга, были просто напрасно потраченными, бессмысленными.

— Прости, пап! Тут и моя вина… Но теперь все будет по-другому.

Кевин Эверс взял в руки бутылку, повертел её.

— Так что там у вас с Крис? Почему я не вижу своего сына, бегущим навстречу своей невесте?

Майкл опустил взгляд.

— Пап… Я не знаю. Я запутался.

— У тебя кто-то есть?

— Я встретил другую женщину.

Кевин Эверс разлил остатки виски по стаканам, кивнул, слушая.

— Она русская, врач, отец. Просто все эти гости, свадьба, как мне быть? Полин такая красивая, и с ней интересно. Я хочу быть с ней!

Майкл уронил голову на руки.

Отец некоторое время молчал.

— Думаю, только ты можешь решить, что тебе делать. Не забывай, что у тебя впереди блестящая карьера. Крис из хорошей семьи, и это имеет немалый вес в твоём продвижении. Она здесь, и завтра у вас давно запланированная свадьба. Ты и Крис знаете друг друга уже несколько лет. А эта твоя новая пассия живет далеко. Ну что ты про неё знаешь? Русская? Они сильно отличаются от нас. Да и не думаю, что ваши чувства настолько серьёзны. Ведь так часто бывает, что в экстремальных ситуациях пациенты влюбляются в своих врачей, ученики — в учителей, подчинённые — в начальников. Со временем, Майкл, твои чувства увянут, и ты позабудешь эту свою Полин. И это правда.

Майкл молчал.

— Поверь мне! У меня было нечто подобное, и я ни о чем не жалею.

— Хм, забавно. Ты же развёлся с матерью…

Отец расхохотался.

— Наш брак был жив недолго. Но к той, другой, у меня уже не было чувств. Я ни о чем не жалею, сын. У меня и сейчас есть женщины, потому что у меня есть деньги.

Майкл встал. Одним глотком допил свой виски.

— Пойду искупаюсь.

— Бассейн в другой стороне.

Сын молча направился в сторону океана.

19

Полина не спеша шла вдоль бетонного забора. Вокруг бушевала весна тёплыми ярко-зелёными красками. Воздух был напоен непонятной тревогой, которая уже не касалась сердца девушки. Прошло четыре дня с тех пор, как Майкл ушёл из её жизни. Все последующие дни Полина работала на «автомате». И, как и ожидала, Майкл не позвонил ей. Обход, операции, наскоро пообедать, обход, дом, сон и по новой. Ну ещё этот приставучий Денис, глядящий на неё преданными собачьими глазами.

Сегодня Полина решила навестить отца. Ему требовалась какая-то помощь в организации вечеринки для его друзей.

Девушка вздрогнула от звука остановившейся около неё машины и скосила глаза в сторону дороги.

— Здравствуйте, доктор! — затемнённое стекло медленно опустилось, и Полина узнала приятеля Майкла, который посещал его в больнице. Кажется, его звали Вадимом. Она вежливо улыбнулась, слегка сбавляя шаг.

— Вас подвезти?

— Спасибо, здесь не далеко до станции.

— Я еду в Москву, и мне несложно. Садитесь, Полина Алексеевна!

Они ехали какое-то время молча. Вадим чувствовал себя комфортно, в отличие от Полины. Он включил музыку и пытался что-то напевать.

— Рад, что встретил вас, Полина. Вы мне сразу понравились.

Девушка слегка улыбнулась.

— Жаль, что вы все время так заняты, но я понимаю. У вас такая ответственная работа. Когда у вас заканчивается интернатура?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— В июле.

— А что потом?

— Ну а потом уж куда направят.

— И вы не боитесь?

Она пожала плечами.

— Пока нет. Мне, скорее, интересно.

— А вы знаете, Полина, — Вадим серьезно посмотрел на неё. — Я был на войне. В этом нет ничего интересного. Там страшно!

Девушка рассмеялась.

— Не пугайте меня. Я все прекрасно понимаю. Мне это интересно как врачу. Хочу помогать людям.

— Но послушайте, разве здесь вы не делаете то же самое?

Полина пожала плечами.

— У меня отец — военный хирург, и я всегда хотела быть такой же, как он. Вот и все. Поживем — увидим.

Вадим покачал головой.

— А как же семья, дети, муж? Вы же молодая девушка. Неужели вам не хочется влюбиться в кого-то? Да в вас наверняка полбольницы влюблены. Вы очень красивая…

— О господи! — она закатила глаза. — Меня это совсем не интересует! Наверное, я — карьеристка.

Полина рассмеялась.

— Вот я бы с удовольствием стал вашим другом, если бы не был женат. Уверен, даже Майкл Эверс не удержался бы от ваших чар, Полина, если бы не его свадьба.

— Свадьба? — она медленно повернула голову. Шейные позвонки словно потеряли свою эластичность. — Какая свадьба?

— Ой, а я-то думал, вы с ним так сдружились, что все друг о друге знаете. Какое сегодня число? А, сегодня вторник… Значит, его свадьба была в субботу. Везунчик. И невеста у него красотка, и с деньгами.

Полине на минуту показалось, что она спит. Какая, к черту, свадьба? Крок же говорил ей… Говорил, что… Значит, все верно, все мужчины вруны и сволочи.

Полина изо всех сил сжала зубы. Никто не должен видеть её чувства. Лучше сразу окаменеть.

Вадим продолжал что-то говорить, но она уже ничего не слышала, только его голос долетал до неё: «Бу-бу-бу-бу…»

О какой семье и любви может идти речь, если все это мерзкое мужское племя на самом деле огромная стая козлов! Нет, ей дорога на передовую, туда, где свистят пули, где от неё будет настоящая польза.

— Полина? — Вадим как-то странно смотрел на неё. Она вздрогнула и огляделась. Автомобиль стоял около дома её отца. — Я сказал что-то не то?

Девушка натянуто улыбнулась.

— Простите, Вадим! Просто был тяжелый день. Немного устала.

— Я надеюсь, мы ещё увидимся.

Мужчина выглядел смущенным. Похоже, понял, что сболтнул лишнее.

Быстро вышел из машины и открыл дверцу для Полины.

— До встречи!

Девушка кивнула, улыбнулась с благодарностью и юркнула в темноту подъезда.

— Поль, ну ты бы оделась поприличнее, что ль! — Алексей Петрович подошёл сзади к дочери, стоящей у окна. — Да что с тобой такое?

— Пап, правда, все нормально. Просто тяжелый день.

— Влюбилась?

Полина тихо рассмеялась. Отец был не далёк от истины, но какая теперь разница. Ему незачем знать.

— Смешно, правда? — она повернулась к отцу. — В кого влюбляться-то? Не в Дениса же!

Слава богу, отец не заметил стоящих в глазах девушки слез. Она стояла против света. Голос тихий и спокойный, хотя пальцы… Пальцы, нервно теребившие край футболки, могли ее выдать.

Алексей Петрович обнял дочь за плечи.

— Ну и ладненько, Поль! У меня сегодня мои фронтовые товарищи собираются, и один из них приедет со своим сыном. Он уже капитан. Хороший парень. Правда работает в штабе, но это не имеет значения.

Девушка сморщила носик.

— А я-то тут при чем? Меньше чем через полгода меня здесь не будет.

— Может, Аркадий заставит тебя передумать?

— Его зовут Аркадий? Отвратительное имя!

— Полька, ты колючая и вредная! Никогда не найдёшь своего счастья с таким характером.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Спасибо, папуль! — девушка чмокнула отца в щеку.

Майкл так и не смог заснуть. Ничего не помогало, да и, признаться, он не хотел погружаться в сон. Мысли хаотично роились у него в голове, и ему нужно было время, чтобы упорядочить их. Завтра, завтра он должен решить свою дальнейшую судьбу: произнести слова клятвы верности Крис или сказать решительное «нет». Он уже видел сотни изумленных глаз, уставившихся на них. Это будет шок. Плевать! Плевать? Пятизвездочный отель, один из лучших в городе, проплаченные на пять дней номера люкс для всех гостей, а самое главное — чувства его невесты. Разве заслужила она это? Для неё это будет таким унижением достоинства. Майкл, скорее, пожертвует своими чувствами, чем позволит себе надругаться над невинной девушкой. Не ее вина, что он полюбил другую. Мужчина открыл дверцу бара и плеснул себе очередную рюмку коньяка, вышел на балкон. Какая совершенная чёрная ночь с мириадами звёзд! Только шум океана. Мужчина хотел бы раствориться в этой тьме так, чтобы его никто никогда не нашел. Хотелось скрыться от всех и от себя самого. Жаль, что все эти сказки про параллельные миры являются только сказками! Как было бы хорошо переходить из одной реальности в другую! Майкл удивленно поглядел на опустевшую рюмку и, открыв бар, снова наполнил её до краев. Забыться. До утра слишком много времени, и он не выдержит этой пытки.