Любовь не предает - Вирджиния Спайс

– Ты не ответила мне, Катрин, – голос Джейсона доносился до ее слуха сквозь густую завесу блаженного тумана. – Пожалуйста, скажи, я хочу услышать, как эти слова сорвутся с твоих медовых губ. Ты хочешь, чтобы я остался с тобой? Ты позволишь мне любить тебя этой ночью?

– Да, я хочу, чтобы вы остались со мной… – чуть слышно произнесла Катрин, и миллионы рубиновых огоньков закружились вокруг нее в десять раз быстрее, унося в неведомую прекрасную даль…

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Катрин осмелилась снова открыть глаза. Она не могла вспомнить, что случилось в эти несколько минут, пока Джейсон зачем-то вставал, оставив ее одну, но сразу заметила, что все вокруг как-то странно изменилось. Хрустальная люстра уже не пылала десятками свечей. Вместо этого горела всего одна красная свеча в золотом подсвечнике на мраморном камине. Ее дрожащий огонек отражался в большом каминном зеркале, наполняя комнату легкими сверкающими бликами. Та часть спальни, где находилась огромная кровать, была погружена в таинственный полумрак, и Катрин с невольным испугом заметила, что голубое шелковое покрывало сброшено на низкое кресло. На этом же кресле Катрин увидела и бархатный камзол Джейсона, и тогда ее испуг сменился ужасным смятением, заставившим ее поспешно спрыгнуть с кушетки и оглядеться вокруг.

– Все хорошо, дорогая моя, не нужно бояться. – Обернувшись на звук знакомого ласкового голоса, Катрин увидела Джейсона. У нее перехватило дыхание, когда она заметила, что он приближается к ней совершенно обнаженный. В переливающемся рубиновом свечении его сильное, гармонично сложенное тело казалось отлитым из бронзы. На широкой груди, покрытой темной растительностью, отчетливо вырисовывался рельеф мускулов. Скользнув взглядом вниз, Катрин не смогла сдержать испуганного возгласа. Из темного густого треугольника грозно выступало мужское орудие Джейсона, без сомнения, уже готовое к бою.

Приблизившись к девушке, Джейсон легонько коснулся губами ее трепещущих ресниц и мягким, успокаивающим движением погладил ее подбородок и побледневшие щечки.

– Позволь я помогу тебе раздеться, – тихо предложил он, и его голос обжег ее, словно пламя. – Ты так дрожишь, что наверняка не в состоянии сделать это сама.

Руки Джейсона коснулись волос Катрин, и она наклонила голову, без слов подчиняясь ему. Нежно притянув девушку к себе, Джейсон со стоном погрузил лицо в золотистый каскад ее локонов, и Катрин почувствовала, как сильнее напряглась его плоть. Вот он нащупал застежку ее платья, и оно с мягким шелестом скользнуло к ногам Катрин. Потянув девушку вперед, чтобы она переступила через серебристое облачко, Джейсон наклонился и быстро развязал черные бархатные ремешки ее туфель. Так же поспешно и ловко он стянул с нее туфли и кружевные панталоны, а потом бережно подхватил на руки. Отблески высоких зеркал на мгновение ослепили Катрин, но вслед за тем ее окутал бархатный полумрак алькова, и ее горячее тело нервно вздрогнуло, коснувшись прохладных шелковых простыней.

Катрин громко вскрикнула, когда жар мужского тела внезапно опалил ее кожу. Уговаривая себя быть сдержанным, Джейсон занял такое положение, в котором не мог причинить любимой неудобства. Подождав, пока она успокоится, он принялся осторожно поглаживать ее лицо, легкими, дразнящими поцелуями касаясь прикрытых век, нежного бутона губ, шелковистых ямочек шеи. Руки Катрин боязливо потянулись к нему, скользнули на плечи. Застонав от восторга, он притянул ее к себе, припал к ее рту горячим и нежным поцелуем, раздвигая языком податливые сладкие губы. Томно застонав, Катрин крепче обхватила спину мужчины, а потом вдруг принялась отвечать на его поцелуи с такой пылкостью, что у Джейсона закружилась голова.

Не давая девушке опомниться, он принялся ласкать наливные яблочки ее грудей. Испуганно застонав, Катрин забилась в его руках, словно птичка в силках охотника. Джейсон удвоил свои усилия, и вскоре нежные вишневые соски превратились под его губами в набухшие твердые бутоны. Из горла Катрин вырвался хриплый стон, ее руки еще сильнее сжали его плечи и спину. Сгорая от страсти, Джейсон накрыл ладонью влажный шелковистый треугольник, нащупал пальцами горячий пульсирующий бугорок. Тело Катрин тут же резко дернулось, она тихо вскрикнула от неожиданности и столкнула с себя его руку. Быстро выпрямившись, словно ее сопротивление послужило сигналом к решительным действиям, Джейсон сильным движением проник в тесные, желанные глубины ее женского естества.

В это мгновение ее пронзила резкая боль, сменившаяся потоком новых, неизведанных ощущений. Ей вдруг показалось, что она умирает. Отчаянный крик о помощи сорвался с губ Катрин раньше, чем она поняла, что захваченный страстью мужчина уже не в состоянии откликнуться на ее беспомощный призыв. Какое-то время Катрин слышала лишь его страстные стоны и ощущала внутри себя сильные, размеренные движения мужского орудия, от которых ее раненое лоно горело нестерпимым огнем. Но вдруг она с изумлением почувствовала, что ее снова охватило жгучее желание, и то, что он делает с ней, становится с каждым мгновением приятнее. Повинуясь природному инстинкту, Катрин невольно стала подстраивается под его ритм, но Джейсон уже не контролировал себя. Несколько коротких, резких движений – и его тело внезапно обмякло в ее руках, а дыхание вдруг стало глубоким и прерывистым, словно он никак не мог прийти в себя после тяжелой работы.

– Прости… – Первое слово, сорвавшееся с губ Джейсона, когда он наконец откатился с ее тела, заставило Катрин мгновенно забыть о пережитой боли. В носу у нее внезапно предательски защипало, а сердце мучительно сжалось, как только она увидела, каким страданием наполнены глаза любимого. – О Боже, – он приложил руку к горячему влажному лбу и резко встряхнул головой, словно пытаясь окончательно вернуться к реальности, – я, кажется, совсем забыл об осторожности и не смог уберечь тебя от неприятных ощущений. Прости меня, мой милый, славный котенок, я просто чудовище и не заслуживаю твоего хорошего отношения.

Схватив ладони Катрин, Джейсон принялся быстро осыпать их нежными поцелуями, затем вдруг резко прижал их к своему лицу, закрыв глаза. Губы его мелко дрожали, было видно, что он едва сдерживается, чтобы не разрыдаться. Глаза Катрин стали круглыми от изумления, словно медные монеты. Она привыкла видеть Джейсона Стенфилда всегда таким сильным, уверенным в себе, что просто не могла прийти в себя от того, что сейчас он был другим. Но когда она поняла, чего ему стоило обнажить перед ней свою душу, ее сердце наполнилось такой любовью, что она сама громко разрыдалась, обхватив его за плечи и спрятав мокрое лицо на его теплой и сильной груди.