Чужие маски (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

— А должен? — огрызнулся задетый за живое Тони.

— Нет. И на всякий случай хочу заметить, что я не невинная девушка, не страдаю безответной любовью и не покончу жизнь самоубийством от позора и бесчестия.

— Даже не сомневаюсь.

Лиля ответила ехидной улыбкой. А что? Только мужчинам издеваться можно? А ей нельзя?

— Так что я должна сделать?

— Ничего, — кивнул Тони. — Надеюсь, графиня, вы понимаете — я все равно доставлю вас к его величеству.

— Лучше к Ричарду.

— Энтору, — придавил интонацией Тони.

Лиля пожала плечами.

— Тем хуже для вашего монарха.

Тони не стал ввязываться в дискуссии.

— Может, приготовим обед?

Лиля кивнула и принялась развязывать мешок.

Вот так. Все правильно. Все при деле, все заняты, и никакой дурной романтики.

Ах, дорогая, теперь я страдаю...

Ах дорогой, теперь ты навеки мой...

Мы с тобой перепихнулись, и влюбились, и не очнулись...

Нет уж. Это не романы в мягких обложках, которые читали девчонки в общаге. В них обязательно главзлодей влюбляется в героиню, главгероиня всю дорогу не может выбрать между ним и главгероем, а все окружающие наблюдают за торжеством идиотизма и тоже страдают.

То ли кретинизмом, то ли запором, а чаще — всем сразу.

А в жизни все проще и одновременно жестче.

Есть друзья, есть враги, и путать их чревато. Потому как никогда они друг в друга не перейдут, даже если на каком-то отрезке у вас совпадут интересы.

Вот и здесь так же.

Лофрейн — враг.

И с этой мыслью Лиля принялась разогревать над ко­стром жареную змею.

А в жизни все проще и одновременно жестче.

Есть друзья, есть враги, и путать их чревато. Потому как никогда они друг в друга не перейдут, даже если на каком-то отрезке у вас совпадут интересы.

Вот и здесь так же.

Лофрейн — враг.

И с этой мыслью Лиля принялась разогревать над ко­стром жареную змею.

Бран ехал домой.

ГЛАВА 5

ГЛАВА 5

Ативерна, Лавери

Ативерна, Лавери

Ехал и улыбался. И было это так непривычно для жреца Холоша...

Губы сами собой складывались в мечтательную улыбку.

Семья...

Не клан — семья.

Раньше у него был клан, а вот семьи не было. Жена была, сыновья были, и детьми своими он гордился, и дочь любил. А вот семьи все равно не было.

Были союзы, заключенные для выгоды.

Были договора, которые строго соблюдались.

А любви он не знал.

Так и прожил бы жизнь, даже и не подозревая, что она ущербна и неполноценна, но...

Анжелина.

Если бы она первая не сделала шаг навстречу...

Если бы не убийцы...

Ладно, убийц Бран за это даже простил. Он бы их убил быстро — без мучений, потому что именно благодаря заговорщикам Анжелина оказалась рядом. И полюбила его.

За что?

На этот вопрос у вирманина до сих пор ответа не было. Душа — слишком эфемерная материя, чтобы принимать ее во внимание. Но ведь полюбила...

150

150

151

151

Бран смотрел в серые глаза жены и не видел в них лжи. Его любили.

Бескорыстно и искренне. Вот такого, с горбом, с его инстинктами хищника, с мантией жреца Холоша, со всеми тайнами и загадками...

И Бран готов был защищать свой дом и семью всеми средствами.

Анжелина...

И дети...

Бран уже представлял, как приедет домой, как повиснет на его шее с радостным воплем Иан, как за ним последует Хильда, как улыбнется ему Анжелина — не бросится, но будет ждать и смотреть...

Все же дворцовое воспитание... другая бы кинулась на шею, а Анжелина просто не может переступить через себя, не умеет проявлять чувства прилюдно.

Но любит.

Бран улыбался, но даже мечты о любимой женщине не заставили его стать менее осторожным.

И странное — непонятное, не такое, как должно быть, движение на крыше дома, привлекло его внимание. Бран шарахнулся в сторону.

Свистнул арбалетный болт, пробивая плащ.

Плащ, не седока. Седок успел отшатнуться. Невероятно?

Так ведь стрелок должен был шевельнуться, чтобы натянуть тетиву, потом прицелиться, спустить курок — постоянно арбалет взведенным не подержишь, может не выстрелить. Случалось такое.

Время?

Буквально несколько секунд, но Брану хватило.

Он соскользнул с лошади и спрятался за ней.

Прижался, слился с тенями... хорошо, что уже смеркалось.

Интересно — стрелок уйдет — или попробует взять его?

А еще интересно, кому помешал скромный жрец Холо- ша? Хотелось бы знать...

Опять же, долг платежом красен, надо и ответный визит нанести... можно с кинжалом, без арбалета обойдемся.

Ответ на первый вопрос Бран получил очень быстро, когда свистнул еще один арбалетный болт, и жалобно заржала, оседая, лошадь. Только вот Брана уже рядом с ней не было.

Упасть на землю, переползти в тень от дома, затаиться — это недолго. Это доли секунды.

А потом из переулка вышли четверо человек.

Бран даже расстроился.

Его не уважают. Всего четыре человека? Или стрелок остался на крыше?

Нет, вот, у одного из убийц арбалет в руках... это даже как-то обидно. Если бы десяток, а то...

— Где он?

— ... знает!

— Калека не мог уйти далеко.

Если Бран что и не любил — так это намеков на его физический недостаток.

Ну, горб. Ну, хромота.

И что?

Кому это мешает? Вот он прекрасно со всем этим живет... и вас переживет, умники!

И Бран перешел от мыслей к действиям.

Свистнули в воздухе короткие метательные ножи, отправленные в полет с двух рук. Сразу двое убийц свалились замертво. Двое оставшихся бросились вперед — свалить гада, пока до них очередь не дошла...

Бран встретил их чем пришлось.

Кнутом.Холодным оружием он тоже владел, но хотелось хоть кого-то взять живым. А лучше — парочку, а то вдруг один ничего знать не будет? Да и нервы не железные...

Надо успокоиться, перед тем, как домой ехать.

Кнут свистнул, заплел ноги третьему убийце — и тот душевно загремел костями по булыжной мостовой. Да так, что в конце полета и шевелиться перестал.

Бран на него не особенно смотрел — он кинулся под ноги четвертому.

Не ожидающий такого коварства убийца споткнулся — и тоже полетел кубарем.

Бран еще в полете добавил ему ускорения — и пронаблюдал, как бедолага встретился со стеной дома.

Стена оказалась крепкой и устойчивой. Она устояла.

Бран поднялся и пошел проводить контроль.

Двоим уже ничего не надо было — Бран только ножи повыдергивал. Не оставлять же?

Хороший метательный нож — это как твоя рука, или нога... оставлять подобную ценность на поживу падальщикам?

Никогда!

Быстро обыскал.

Хм, интересно.

В кошельках у каждого по... один, два...

Десять золотых?

И кто это у нас деньгами расшвыривается? Да не на всех десять золотых, а на каждого. Что ж, его ценят. Надо бы встретиться с ценителем, побеседовать.

А больше и ничего.

Наемник обыкновенный, ничем не примечательный. Таких по любым трактирам десятками.

Вот когда Бран пожалел, что не взял с собой ни слугу, ни охрану. Но ведь привык на Бирме!Один да один, и не нужно ему никого. Сейчас бы и лошадь привели, и погрузить помогли, и за стражей сбегали...

Вдруг из тел тоже можно что-то выжать?

Бран сноровисто связал двух других, пока еще не пришедших в себя наемников и тоже обыскал их.

Еще двадцать монет золотом.

Так... что же делать?

А что тут сделаешь?

Бран огляделся вокруг.

Переулок словно вымер. Ладно же...

Вирманин шагнул к ближайшему дому и заколотил в дверь.

— Откройте немедленно!

Молчание.

— Я вашу хибару сейчас запалю с четырех концов. И ничего мне за это не будет!