Учимся говорить по-русски. Речь электронных СМИ в контексте медиастилистики - Коллектив авторов

Другой феномен можно определить как языковую приблизительность. Вот некоторые языковые шедевры наших тележурналистов: Коренные аборигены подвергаются сегрегации; Остались лишь внутренние интерьеры; В это время в Северной Корее праздновался День освобождения от японских колонистов; Летчику удалось капитулироваться.

Про орфоэпические нормы на телевидении и говорить не приходится. Сплошь и рядом — маневры вместо манёвры, афера вместо афера, опёка вместо опека, крема вместо кремы, директоры вместо директора и т. п. Что касается ударений, то уже можно составить для студентов журфаков целый словарь нормативного произношения, потому что нередко ударения ставятся как кому заблагорассудится. Вот лишь некоторые слова, в которых ударение то и дело перемещается в зависимости от уровня грамотности теле- и радиожурналиста: амнезия, безвременье, безудержный, блага, блюда, бантом, брались, вечеря, дешевизна, диспансер, завсегдатай, изыски, каталог, костюмированный, кухонный, мозаичный, недуг, незаконнорожденный, потуги, приданое, принять, принялись, роженица, сливовый, танцовщица, туники, черпать, шасси, шприцы, эксперт и т. д.

Конечно, русский язык — живой организм и, как все живое, он постоянно меняется. Французские слова жалюзи, гренки, в которых долгое время нормативным считалось ударение на последнем слове, сегодня большинством людей произносятся с ударением на первом. Еще недавно нормативное ударение в слове очистные было на втором слоге, сегодня — на предпоследнем. На наших глазах ударения в словах одновременно и обеспечение по закону аналогии передвинулись на предпоследний и второй от конца слова слог. И тем не менее, если мы хотим понимать друг друга, то должен быть какой-то «общественный договор», который позволяет всем чувствовать себя комфортно в языковой среде. В противном случае лингвистический волюнтаризм и плюрализм могут перевести язык из стройной, веками наработанной системы в нечто аморфное и малоудобное для общения, подобно тому как если бы каждый воспринимал сигнал светофора так, как ему нравится.

Говорят, во Франции любой гражданин может подать в суд на средства массовой информации в том случае, если обнаружит в речи ведущего или комментатора попытку искажения общепринятых норм языка, имеющего статус национального достояния. Вероятно, настало время аналогичную практику вводить и у нас, установив общественный контроль за соблюдением в СМИ хотя бы элементарных норм русского языка.

В результате того, что Россия перестала быть читающей страной, словарный запас новых поколений катастрофически сужается. Достаточно посмотреть любую передачу-угадайку, чтобы понять: наше общество резко разделилось на два поколения, не всегда понимающие друг друга, будто они учили русский язык по разным учебникам и словарям. Отвечая на вопросы, что означают те или иные русские слова, молодые люди отвечали, что выпь — это громкий крик, бязь — название дерева, многие не знали значения слов береста, каланча, попадья, иждивенец, кругозор, навзничь [Наталья Романова 2016], не могли продолжить начало большинства популярных русских пословиц. Зато бойко отгадывали какую-нибудь заграничную музыкальную группу или имя героя американского мультика.

Тревога заинтересованных в сохранении и подъеме национальной культуры людей обусловлена тем, что электронные СМИ воздействуют не на узкий слой людей, а на самые широкие массы. Слова, прозвучавшие по радио или на ТВ, воспринимаются многими как новая языковая норма.

Радикальные изменения в языковой сфере могут произойти лишь в том случае, если внимание государственных и общественных структур сосредоточится на состоянии образования и общей культуры, что станет также и одной из основных задач наших телеканалов и радиостанций.

Литература

Арсеньева М. Филологи — к барьеру. — СПб, 2007. — С. 62.

Гименеи — http://kommersant.ru/doc/2292352

Кара-Мурза С. Г. Манипуляции продолжаются. Стратегия разрухи. — М., 2011. — С. 93.

Лихачев Д. С. Земля родная. — М., 1983. — С. 31–32.

Романова Н. Поколение смартфонов превратилось в стадо неучей. — URL: http://www.politonline.ru/provocation/22887545.html

Н. Е. Сулименко (Российский государственный педагогический университет имени А. И. Герцена)

Лингвометодические последствия интегрального подхода к языку в обучении стилистике и филологическому анализу текста в ВУЗЕ

Одним из важнейших принципов современного лингвистического анализа признаётся принцип коммуникативный, обращённый к языку как к человеческому установлению. Между тем принцип коммуникативной целесообразности, точности употребления средств языка всегда был ведущим в стилистическом анализе Сулименко 1976; 1990 и др.]. Более того, сами эти понятия и их содержание определялись в зависимости от стиля языка и жанра речи, её адресата и адресанта, их ролевого параметра, типа контакта, ситуации, канала связи и т. д. Другое дело, что до последнего времени все эти факторы даже в стилистике объявлялись экстралингвистическими (ср., например, книги А. Н. Васильевой), хотя в психолингвистических исследованиях, предшествовавших в русистике лингвокогнитивному подходу, указывалось на то, что все наши знания, и языковые, и внеязыковые, экстралингвистические, хранятся в нашей памяти однотипно. О том же, по существу, пишет и Ю. Н. Караулов, введя когнитивно-тезаурусный уровень в структуру языковой личности и показав в РАСе на примере ассоциаций, вызываемых словом, наличие в них элементов энциклопедической информации.

Полипарадигмальность современной лингвистики имела и методические последствия в преподавании стилистики. Так, в аннотация к ДПВ «Стилистические ресурсы слова и литературное редактирование» указывалось, что в итоге занятий по указанной проблеме студенту становится понятной роль слова как ведущего средства доступа к ментальной, психологической реальности, к разным видам информации, связанной с целенаправленной деятельностью человека, позволяющей соединить реальность и создаваемые им возможные миры.

Стилистические ресурсы слова ориентируют на понимание его функций в открытом пространстве культуры; путей его обработки различными видами дискурсивных практик; места слова в междисциплинарном знании о человеке (человековедении).

Интегральная концепция слова служит основой в установлении текстовой компетенции, в соединении речевых и поведенческих характеристик языковой личности, ибо слово — тоже дело.

Студент учится применять полученные знания о стилистических ресурсах слова в самостоятельном отборе и квалификации языкового материала при подготовке курсовой работы, при составлении картотеки, при обсуждении докладов и карточек других студентов; использовать навыки лексико-стилистического анализа в процессе литературного редактирования текста; он обретает способность оценивать полученные знания и интегрировать их в освоение других дисциплин и специализаций, использовать их в междисциплинарном контексте.

Основные темы указанной дисциплины следующие: стилистические ресурсы лексики, виды лексических коннотаций и их учёт в практике литературного редактирования; виды дискурсивных практик и типы дискурса; стиль и дискурс; лексические способы коммуникативной самозащиты; лексическая реализация ролевого параметра языковой личности; гендерный аспект речевого поведения в его лексическом воплощении; представление о счастье в российской ментальности: лексический аспект; коммуникативные стратегии и тактики в лексическом структурировании текста, лексическая тема персонажа как модели реальной языковой личности; лексическая разработка базовых концептов культуры; лексическое обеспечение межкультурной коммуникации и проблемы перевода; личностные аспекты коммуникации в их лексическом представлении и др.

При диагностике качества освоения дисциплины к минимальному стандарту знаний и умений студента — будущего журналиста —