Близнец тряпичной куклы - Линн Флевелинг

Пододвинув к себе лист, Ариани писала некоторое время, потом посыпала написанное песком, стряхнула его и пододвинула пергамент к Тобину. Наверху страницы оказались три очень большие буквы «А». Обмакнув перо в чернильницу, Ариани протянула его сыну, потом встала у него за спиной, взяла его руку в свою и обвела буквы, показывая мальчику правильные движения. Так они сделали несколько раз, и потом, когда Тобин попытался написать буквы сам, оказалось, что у него стало получаться лучше.

— Смотри, мама, мне удалось! — воскликнул он.

— Я этого и ожидала, — проговорила Ариани, рисуя еще несколько образцов. — В твоем возрасте мне было так же трудно.

Тобин следил за ее рукой, пытаясь представить себе маленькую девочку с косичками, которая никак не может научиться писать.

— Я тоже лепила маленькие статуэтки, хотя совсем не такие хорошие, как твои, — продолжала Ариани. — А потом няня научила меня шить кукол. Ты ведь видел моих кукол.

При мысли о куклах Тобина охватило смущение, но он не хотел показаться грубым, промолчав.

— Они очень красивые, — сказал он и невольно взглянул на любимую куклу матери, неопрятным комком приткнувшуюся на сундуке рядом с ними. Подняв глаза, Ариани проследила за его взглядом. Слишком поздно… Она поняла, на что он смотрит, может быть, даже догадалась, о чем думает.

Лицо Ариани озарилось нежной улыбкой, она взяла уродливую куклу на руки и расправила ее неуклюжие конечности.

— Это — лучшая из всех, что я когда-нибудь делала.

— Но… э-э… почему у нее нет лица?

— Глупый малыш, конечно, у него есть лицо! — Ариани рассмеялась и провела пальцами по пустому овалу. — Самое миленькое маленькое личико!

На мгновение ее глаза снова стали безумны — как тогда в башне. Тобин съежился, когда Ариани снова склонилась к нему, но она просто окунула перо в чернильницу и продолжала писать.

— Я чему угодно могла придать форму руками, а вот писать и читать не умела. Мой отец — твой дедушка, Пятый Супруг Танарис — показал мне, как нужно двигать рукой, а я теперь показываю тебе.

— У меня есть дедушка? Я его когда-нибудь увижу?

— Нет, мой дорогой, его давным-давно отравила твоя бабушка, — ответила Ариани, продолжая писать. Через минуту она пододвинула пергамент Тобину. — Вот, еще один ряд, чтобы ты мог обводить буквы.

Они провели все утро за учебой. Как только Тобин освоил обводку готовых образцов, Ариани велела ему произносить те звуки, которые изображались буквами. Снова и снова мальчик обводил и повторял звуки, пока в результате чисто механических действий не начал понимать связь. К тому времени, когда Нари на подносе принесла им обед, Тобин уже совсем забыл о странной судьбе своего деда.

С того дня каждое утро мать и сын проводили за упражнениями в письме. Ариани проявляла удивительное терпение, обучая мальчика тому, что раньше никак ему не давалось. Так, мало-помалу, Тобин научился грамоте.

Князь Риус отсутствовал всю зиму, сражаясь рядом с царем в Майсене. Его письма были полны описаниями битв: они должны были послужить уроками для Тобина. Иногда вместе с письмом Риус присылал подарки, военные трофеи: кинжал с вырезанной на рукояти змеей, серебряное кольцо, мешочек игральных костей, маленькую вырезанную из янтаря лягушку. Однажды посланец Риуса привез Тобину помятый шлем с выкрашенным в пурпур лошадиным хвостом на верхушке.

Эти сокровища Тобин ставил на полку в своей комнате, ему интересно было размышлять, кому все эти предметы могли когда-то принадлежать. Шлем он укрепил на спинке задрапированного плащом кресла и устраивал сражения, размахивая своим деревянным мечом. Иногда Тобин воображал себя сражающимся рядом с отцом и с царем, а бывало, что кресло становилось оруженосцем Тобина, и они вместе командовали собственной армией.

Подобные игры заставляли Тобина еще больше скучать по отцу, и единственным утешением служила мысль, что в один прекрасный день он будет сражаться рядом с Риусом, как тот и обещал.

За последние ненастные недели зимы Тобин стал находить все больше удовольствия в обществе своей матери. Они обычно встречались в зале после утренней верховой прогулки Тобина с Миниром, но несколько раз Ариани присоединялась к ним, и Тобин поразился тому, какой умелой наездницей она оказалась. Мальчик любовался матерью, когда она пускала коня галопом, а ее длинные волосы развевались позади, как черное шелковое знамя.

Однако, хотя отношения Ариани с Тобином и улучшились, к другим она проявляла ту же неприязнь, что и прежде. Она редко разговаривала с Миниром и почти никогда — с Нари. Все, что было нужно Ариани, для нее делала новая служанка, Тира, пока однажды демон не столкнул ее с лестницы. Женщина ушла в тот же день, даже не попрощавшись. После этого пришлось обходиться без горничной.

Самым большим разочарованием Тобина, однако, была сохраняющаяся холодность Ариани к его отцу. Она никогда не упоминала его в разговорах, отвергала любые подарки, которые он присылал, и покидала зал, когда каждый вечер у камина Минир читал Тобину письма князя. Никто не мог объяснить мальчику, почему Ариани так ненавидит Риуса, а спросить мать напрямую он не решался. И все-таки в Тобине пробудилась надежда. Когда отец вернется и увидит, насколько лучше стало матери, может быть, все и наладится. Начала же она, в конце концов, любить своего сына. По ночам, лежа в постели, Тобин представлял себе, как они, улыбаясь, будут скакать все вместе по горным тропам.

Глава 9

Однажды холодным утром конца клесина Тобин и его мать занимались, как обычно, в его комнате, когда услышали стук копыт: всадник галопом мчался к замку.

Тобин подбежал к окну, надеясь, что это наконец возвращается отец. Ариани тоже подошла и положила руку на плечо сыну.

— Этот конь мне незнаком, — сказал Тобин, из-под руки разглядывая всадника, тот был так закутан, что на расстоянии его узнать было невозможно. — Можно мне пойти узнать, кто это такой?

— Иди. Заодно не поинтересуешься ли, не найдется ли у поварихи в кладовой для нас чего-нибудь вкусного? Я не отказалась бы от яблока. Только возвращайся побыстрее. Мы еще не закончили.

— Я сейчас! — крикнул Тобин, вылетая в дверь.

В зале никого не оказалось, так что мальчик побежал на кухню и там, к своему удовольствию, обнаружил Фарина, которого окружили Минир, Нари и остальные слуги. За зиму у воина отросла длинная борода, сапоги его были покрыты грязью и снегом, а одна рука забинтована.

— Кончилась война? Отец возвращается домой? — воскликнул Тобин, повиснув на шее Фарина.