Сочинитель убийств - Патриция Хайсмит

Сидней постепенно приходил в себя. Возможно, это коньяк оказал свое благотворное действие. Он вдруг заговорил о телевизорах, о том, что в Саффолке с его равнинным рельефом местности изображение совсем не искажается. Но он уже не чувствовал себя непринужденно, и взгляд его стал угрюмым и задумчивым.

– В выходные приедет Присей, – сообщила миссис Лилибэнкс. – На этот раз вы обязательно должны ее увидеть. Очень жалею, что вы не познакомились в прошлый раз.

Она ждала случая сообщить ему это, поскольку не видела лучшей возможности смягчить драматизм того, что произошло: разве смогла бы она представить своей внучке человека, которого считает убийцей?

– Я буду очень рад, – ответил Сидней.

Сделав несколько затяжек, он затушил сигарету и распрощался, не предложив, как прежде, помочь хозяйке убрать посуду. Миссис Лилибэнкс еще некоторое время оставалась сидеть на диване, пытаясь разобраться в своих мыслях. Конечно, она рисковала сегодня, но, кажется, самое опасное уже позади. Сидней знает теперь, что дал повод для серьезных подозрений, и если он в самом деле виновен, сказала себе миссис Лилибэнкс, то обязательно выдаст себя нервозностью. Миссис Лилибэнкс свято верила в силу чувства вины. Большинство убийц, считала она, в глубине души чувствуют необходимость сознаться, быть разоблаченными. Теперь, подведя все итоги, миссис Лилибэнкс решила, что вечер не прошел безрезультатно, по крайней мере, для себя она сделала открытие: она действительно верит, что Сидней убил Алисию.

XVIII

На следующее утро Сиднею позвонила миссис Снизам и сообщила, что они с мужем хотят заехать к нему во второй половине дня. Сидней ответил, что будет очень рад их видеть, и миссис Снизам уточнила, что они приедут около трех.

Положив трубку, Сидней стал бесцельно ходить по комнатам, перекладывая с места на место разные вещи. Зайдя в ванную комнату, он снял со стены фотографию из газеты. Сиднею подумалось, что миссис Лилибэнкс должна была несколько раз видеть эту фотографию. А что если Снизамы намерены сами заняться расследованием исчезновения своей дочери? Тогда они наверняка будут встречаться с местными жителями, в том числе и с миссис Лилибэнкс. Алисия наверняка много рассказывала им о ней.

Потом Сидней вспомнил, что именно сегодня, в субботу, придет внучка миссис Лилибэнкс, Присей, стало быть, поработать сегодня не удастся. Он с неохотой отложил новую историю о Лэше, решив, что нужно съездить купить что-нибудь в Ронси Нолл. Сценарий был почти завершен, в этой истории Лэш наряжается и гримируется под одну немолодую даму, недавно умершую. Разбойнику удается обмануть даже мужа покойной, не говоря уж об адвокатах. Прежде чем закончить этот спектакль и исчезнуть навсегда, он прихватывает с собой крупную сумму денег и драгоценностей. История получилась такой живой и веселой, что Сидней не сомневался в ее скором успехе. Оставалось лишь выдумать подходящее название. «Лэш под покровом тайны»? Фу!

– Здравствуйте, мистер Вири, – поприветствовал Сидней мясника.

– Здрасте, – хмуро отвечал мистер Вири, внимательно разглядывая лицо, руки и одежду Сиднея. Он слишком углубился в это занятие, и Сиднею показалось, что мясник не слышал его просьбы.

– Мне нужны сегодня хорошие антрекоты, – повторил Сидней.

Взвесив два антрекота и полфунта шпигованного бекона, мистер Вири протянул Сиднею сверток и сдачу с таким видом, словно боялся хотя бы кончиками пальцев прикоснуться к его ладони. Когда он выходил из лавки, какая-то покупательнице испуганно посторонилась, не переставая при этом внимательно наблюдать за ним. Обернувшись, чтобы взглянуть на витрину-Сидней увидел, что мистер Вири и та дама уже оживленно обсуждают его появление.

Миссис Лилибэнкс позвонила и пригласила его выпить кофе и поесть клубники в половине третьего. Сидней отметил, что пока он отсутствовал, перед ее домом появился красный открытый «триумф».

– Спасибо, с большим удовольствием, – ответил Сидней. – Но я зайду ненадолго, потому что в три часа приедут мистер и миссис Снизам, родители Алисии.

Он разговаривал таким откровенным и веселым тоном, как будто в четверг ничего не произошло.

Миссис Лилибэнкс тоже говорила так, словно ничего и не было.

Сидней подумал, что, наверное, испугал в тот вечер миссис Лилибэнкс. Но он и сам испугался. Его образ, который он до сих пор представлял себе в каком-то комически забавном свете, стал вдруг пугающе идеальным. Никто в целом мире, будь он даже гениальнейшим актером, не способен заставить свой лоб в нужный момент покрыться холодным потом. Зато теперь-то Сидней прекрасно представлял себе, каково это, когда милая пожилая дама подозревает тебя в убийстве. Это было не только непередаваемо трудно, но дико и даже глупо.

В четверть третьего он закончил сценарий и отправился к миссис Лилибэнкс. Присцилла Холлруэй ему очень понравилась. Она оказалась миниатюрным, прекрасно сложенным существом с длинными каштановыми волосами, миндалевидными глазами, матовой кожей и фантастической сексапильностью, о чем, вероятно, ни она сама, ни ее бабушка не подозревали. Она держалась очень спокойно и уверенно, видимо, желая казаться более взрослой и более опытной, чем на самом деле. Хотя, возможно, причиной тому был и сам Сидней и история об исчезновении Алисии, рассказанная ей миссис Лилибэнкс. Хотя, считал Сидней, вряд ли она поделилась с внучкой своими подозрениями: Присей смотрела на него, как на существо таинственное, но не как на преступника.

За те полчаса, что он пробыл у них, об Алисии речь не заходила. Они говорили о Лондоне, о спектакле, который сейчас там шел, в котором сама Присей играла небольшую роль. Присей расспрашивала Сиднея о его работе на телевидении, о которой много слышала от бабушки.

– Бабуля, ты мне еще не показала свои новые картины, – сказала Присей.

– Конечно, покажу, но только не сейчас, Сидней зашел к нам ненадолго, а он почти все их уже видел.

– Кстати, мне уже пора идти, – сказал Сидней, поднимаясь. – Вы не знакомы со Снизамами, миссис Лилибэнкс?

– Нет, но я бы хотела с ними познакомиться. Может, вы передадите им мое приглашение зайти на чашечку чая?

– Спасибо, но я собирался предложить им чай у себя. Я позвоню вам позднее и расскажу, как идут дела, – он посмотрел на миссис Лилибэнкс открыто и приветливо. – Большое спасибо за клубнику. Рад был с вами познакомиться, мисс Холлоуэй, – и вышел.

Снизамы приехали на десять минут раньше обещанного. Глядя, как они выходят из своего серого «мерседеса», Сидней подумал, что они постарели и тревога наложила отпечаток на их лица. Мистер Снизам был довольно маленького роста, с бледным лицом и редкими рыжими волосами. Жена его казалась даже выше своего мужа, она была блондинкой, а нос и глаза ее свидетельствовали о весьма решительном характере. Алисия удачно сочетала в себе качества обоих родителей.

– Здравствуйте, Сидней, – сказала миссис Снизам, открывая калитку, но не протягивая руки. – Как ваши дела?

Сидней ждал их, стоя посреди аллеи.

– Неплохо, спасибо. А ваши?

Они вошли в дом. Сидней предложил им выпить по рюмке хереса, но услышал отказ. Тогда он предложил им чаю, но и от чая гости тоже отказались, сославшись на то, что еще рано. Они все внимательно осматривали вокруг, будто искали в доме одну из разгадок таинственного исчезновения Алисии. Попутно миссис Снизам задавала Сиднею те же самые вопросы, на которые он уже не раз по телефону отвечал ей в течение этих недель. Однако на сей раз теще несомненно хотелось посмотреть и на выражение его лица во время ответов. Мистер Снизам хранил молчание, но тоже внимательно следил за Сиднеем. Он напоминал уменьшенное и сморщенное изображение Синклера Льюиса.

– Вы уверенны, Сидней, что она не пересела на другой поезд в Ипсвиче и не поехала, допустим, куда-нибудь на север?

– Я видел, как отходил поезд, – ответил Сидней, – и мы… мы помахали друг другу.

Конечно, они не махали друг другу, но как отходил поезд, Сидней действительно видел.

Миссис Снизам вперила в него свои холодные, проницательные глаза.

– Гм, полиция пыталась найти хотя бы одного служащего железной дороги, который видел бы, как Алисия садилась в поезд или…

– Я думаю, это будет трудно сделать, – с улыбкой прервал ее Сидней.

– Да, никто не помнит ее, – миссис Снизам посмотрела на мужа, который указательным пальцем сосредоточенно и с мрачным видом потирал свой нос. Она слегка выпрямилась на диване и положила ногу на ногу. На ней было платье из темно-синего набивного шелка, а запах ее духов Сидней узнать не смог, видимо, это были дорогие духи, во всяком случае, дороже тех, к которым он привык. – Я хочу вас спросить, Сидней, может быть, вы серьезно поссорились перед отъездом Алисии?

– Нет-нет, поверьте, миссис Снизам, – он нервно облизнул губы и помахал руками в знак несогласия. – Она хотела некоторое время побыть одна и позаниматься живописью. Сказала, что, когда у нее появится желание увидеть меня, она сама даст о себе знать… или вернется домой. Вот почему я сижу здесь и никуда не уезжаю, хотя тоже мог бы отправиться куда-нибудь.