Катарсис Империи - Илья Модус

Конечно, Зимний поражал своим великолепием и не шел ни в какое сравнение с Елагинским дворцом, но здесь не было той давящей атмосферы интриг, закулисных игр, предательства.

Наверно поэтому, мне показалось, что здесь более дружелюбная атмосфера, располагающая к размышлениям.

- Позвольте пальто, Ваше превосходительство, - рядом, как чертик из табакерки возник слуга. Передав ему верхнюю одежду, я решил прогуляться по дворцу.

Для меня пока оставалось загадкой, зачем император так бесцеремонно сослал меня сюда.

Первая мысль, которая приходила мне в голову - я стал птицей в золотой клетке. Красивый дворец, охрана, учтивые слуги. Остается только молча закусить удила, жить в роскоши, да время от времени присылать Николаю отчеты, да пояснительные записки.

Ну, раз так (а как иначе то?) значит надо подыскать себе хорошую спальню. Раз уж я в золотой клетке, то и простыни должны быть шелковые.

Все больше распаляя себя я уже не замечал, что не иду, а бегу по коридорам дворца.

Главное, значит не подействовали на царя мои разъяснения? Не проняло царя-батюшку, рассказами о мировых войнах, о гражданских войнах и разрухе. Не проняло его предательство родственников, казнокрадство, поражения в войнах и взбунтовавшийся люд.

Видать, крепчает маразм в царской головушке. Зациклен Николай на самодержавии, не хочет делать стран лучше. Ну и хрен с ним! Не хочет сам, значит я...

Мое внимание привлекли громкие голоса, доносящиеся из-за одной из дверей. Слышно было плохо, кто и о чем говорили.

Но, мне уже это не понравилось. Я в праведном гневе, опальный гений Родины, а какие-то ... смеют спорить в моем доме-темнице? Да я их сейчас взашей!

Со всей силой я рванул на себя большие двустворчатые двери.

В большой столовой, за несколькими сервированными столами сидело около полусотни мужчин разных возрастов.

Некоторые из них жарко спорили, другие - молча обедали. Но, все они однозначно были довольны собой и даже не думали обращать на меня внимание.

- Фирнен, ты ливер потому что! - Высокий щатен вскочил из-за стола, едва не опрокинув последний. - Ты бы еще ей стихи написал!

- А что, все правильно сделал! - С хохотом произнес сидящий с ним за одним столиком крупный мужчина с короткой стрижкой. - Но, поспешно слишком. Ты б ее на свидание позвал сперва...

- Ага, цветы, конфеты, - поддержали его из-за соседнего столика.

- А с каких пор у нас Флеш - спец по женщинам? - С легкой картавостью в речи возразил оппонент первого оратора. - У меня там хотя бы девушка была, а у тебя с Номадом - нет.

- Эй, меня не приписывайте к рядам неудачников, - раздался возмущенный голос от третьего столика.

Я стоял в тупом изумлении, пораженный правильностью своих догадок.

Я знал эти голоса! Я знаю их!

- Вы что, совсем оборзели? Как следует приветствовать своего адмирале?

- Марномакс?! - Вскинулся Флеш. - Ну, все, Илюшка! Писец тебе пришел!

- Слава песцу! Пушнине слава! - Продекламировал Вуйко, не отрываясь от запеченного осетра.

Глава 7. Марномакс.

31.01.1904 г.

Конечно, пушной зверек ко мне не пришел.

Но после дюжины дружеских хлопков и пару десятков - вовсе не дружеских, спина у меня заболела как от становой тяги.

- Ты где был, адмирале? - Со смехом спросил Корвин.

- Адмирале становился адмиралом, - Оскол молча пожал мне руку. После его слов волна рукопожатий прервалась. Товарищи обступили меня полукругом, молча созерцая черный с золотом мундир, который я носил со вчерашнего дня.

- Два орла, однако, - нейтральным тоном заметил Гарик.

- Ну, стало быть у нас адмирал - орел! - Попытался пошутить Кацо.

- Вот уж нет, господа, - Вервольф стряхнул с погон невидимые пылинки. - Илья у нас стал вице-адмиралом.

- Да не, просто стырил у кого-то!

- Да-да, чтобы нас отсюда вытащить!

- Во, другое дело! Молодец Илюха!

Галдеж вокруг меня принимал ужасающие масштабы. Так ребята вели себя перед боем. И эта их черта меня бесила. Жутко.

Но, орать на них сейчас я не имел права. Не по чину. И не по должности.

Будем брать авторитетом.

Расправив плечи и для излишнего пафоса - даже щелкнув каблуками сапог, я одернул китель.

- Высочайшим указом Его Императорского Величества Особый советник Илья Сергеевич Модус назначен командующим Тихоокеанским флотом, с одновременным присвоением мне звания вице-адмирала по флоту.

Примерно такое же состояние тихого шока прошло по высшему командованию армии и флота, когда император издал свой приказ. Дважды к нему приходили огромные толпы советников и сановников, чтобы прояснить два момента - кто такой этот самый Модус, и за какие такие заслуги его назначили на столь высокий пост.

Поскольку идея о назначении меня командующим флотом плавно вытекала из моих же записок о необходимых мероприятиях на артурской и Владивостокских эскадрах. Как мне показал Николай, он предлагал к рассмотрению и анализу мои записки целой коллегией из под шпица.

Рискнете предположить насколько сильно они высмеяли мои предложения по затоплению отсеков одного борта, дабы увеличить дальнобойность орудий противоположного борта? А про необходимость срочного демонтажа минных аппаратов и отправке на берег мин заграждения со всех крупных кораблей? Про ненужность малокалиберной артиллерии и тяжелых грот и фок мачт? Про необходимость провести отряд Вирениуса для усиления Владивостокского отряда в обход Японии? Да, черт меня возьми, про дубовые снаряды, не взрывающиеся от слова "совсем"!?

Все эти высокие чины практически в один голос заявили императору, что все мои предложения - полнейшая бессмыслица. Лишь Беклемешев, Дубасов, да несколько других флотоводцев проявили интерес к моим предложениям. Получив от них ряд консультаций, Николай принял самое экстравагантное решение, назначив меня на командование Тихоокеанским флотом.

Формально, я подчинялся наместнику ЕИВ на Дальнем Востоке, генерал-адмиралу Алексееву, однако фактически, как заверил меня сам государь - мне будет дана полная свобода действий, прикрытая моей должностью, как Особого Его Императорского Величества советника.

Кстати аппарат особого советника был создан как раз для того, чтобы оправдать мое публичное "рождение". Уж не знаю, чем и как Николай обосновал создание нового органа, во главе которого встал неизвестный никому Илья Сергеевич Модус, но слухи обо мне поползли по Петербургу быстрее, чем сплетни о дворцовых развлечениях Великих князей.

- Не хило адмерале в процесс включился, - Капер своей медвежьей хваткой сжал мне ладонь в знак приветствия. Едва удержавшись, чтобы не вскрикнуть, я постарался не проронить ни слова. Но, судя по развеселившимся товарищам - мимика у меня соответствовала моменту.