Воровской орден - Виталий Аркадьевич Еремин

Раньше, в романтический период своей истории, они любили изображать из себя аристократов духа. Внушали всем, что честное слово «ВЗ» — кремень. Старались бывать в театрах, даже в опере. Страсть как не любили хулиганов, смертельным боем били насильников. «Ну зачем ты, гад, насильничал? Неужели не мог обманом завлечь?» Вот такая была уродливая, смешная, но все же культурность, игра в культуру.

Сегодняшний «ВЗ» играет избранную им роль циничного, на все способного негодяя, испытывая удовольствие от того, что вызывает отвращение и страх.

Раньше враждующие «ВЗ» открыто вступали в единоборство. На счету тюремного вора № 1 Владимира Бабушкина («Бриллианта») два лагерных убийства. Сегодняшние «ВЗ» редко выходят один на один, поручая сведение счетов молодым шестеркам.

Из рассказа Евгения Н.

Допустим, кто-то оскорбил или ударил вора. Должен ли он сам защищать свою честь? Моментально вмешивается его окружение. Если же это произошло один на один, вор скажет, допустим: «Меня Вася Печкин ударил». Никто дальше ни в чем разбираться не будет. Тут же пойдут и похоронят Васю Печкина. Потому что на вора руку поднять может только вор.

Почему вор сам не защищает свою честь? Ну, представьте себе прием в царском дворце. Кто-то оскорбляет царя — словами или действием. Разве царь будет сдачи давать? Нет, сразу вмешается его свита. Так и здесь. Потому что вор — тот же царь в своем преступном царстве.

Из рассказов заключенных

«Раньше то или иное решение, судьбу того или иного «ВЗ» решали минимум 20–30 человек. Теперь это право могут присвоить себе и пять «воров». Неимоверно выросло число всякого рода самозванцев, выдающих себя за «ВЗ», а на самом деле не входивших даже в их окружение.

Многим «ВЗ» сегодня ничего не стоит подписать письменный отказ от своего преступного звания и избежать всякой ответственности.

Среди «ВЗ» всегда велась борьба за чистоту рядов. Сегодня подобные акции больше похожи на изощренное подсиживание.

Копнешь биографию любого «вора» — такая грязь, такие зигзаги. Столько кровищи на нем. Но через 15–20 лет, когда он наберет полную силу, никто ему ничего не докажет. Всех свидетелей своих грехов он уже уничтожил. Не сам, конечно. Чужими руками.

До 50-х годов сохранялось правило, по которому настоящий «ВЗ» не должен был находиться на свободе дольше года, чтобы не вызывать подозрения в сотрудничестве с органами. Сегодня короновку проходят даже не нюхавшие запаха неволи.

И все же внутри ордена непрерывно идет борьба догматиков и реформаторов, «ВЗ» старой школы и нового поколения. Но это не столько борьба личностей, сколько борьба взглядов и идей.

Споры разгораются всякий раз, когда общество решает усилить борьбу с преступностью, сделать более суровыми условия содержания за решеткой, увеличить сроки наказания. Когда, иначе говоря, обостряется борьба за выживание, и «ВЗ», — при тех методах борьбы с ними, которые у нас приняты, — угрожает элементарное физическое уничтожение.

Прагматичные реформаторы, принадлежащие, как правило, к поколению молодых «ВЗ», всякий раз предлагали сделать тактическое отступление от основного постулата (не работать) и начать выполнять в колониях хотя бы административные и хозяйственные должности. Реформаторы ссылались в таких случаях на другой постулат «закона», который гласит: «закон» разрешает отступление путем обмана ментов. Догматики всегда стояли и стоят на своем: лучше смерть в голодных изоляторах, чем измена воровскому закону.

Успехи реформаторов бывают, как правило, временными. Чаще всего побеждают догматики.

Раньше было одно наказание за отступничество — смерть. В 60-х годах была придумана более изощренная санкция. Провинившемуся, с учетом его прошлых заслуг, насильно делали татуировку — слово «педераст». Менее автооитетных изменников делали педерастами в буквальном смысле слова.

Верность ордену держится на постоянном страхе быть растоптанным и уничтоженным. Смертью карается не только выход из «семьи», но практически любое сколько-нибудь серьезное отступление от кодекса воровского поведения. Обвиняя официальную юстицию в несправедливости, сами «ВЗ» вершат свой суд, не принимая во внимание никакие смягчающие обстоятельства. Вероятно, они убеждены, что только жестокость может удержать человека в рамках предписанного ему поведения.

Близкие дружки обвиняемого довольно часто становятся самыми ретивыми обвинителями, а в некоторых случаях и организаторами исполнения смертельного приговора. Они как бы стараются показать, что воровской закон для них гораздо выше, чем товарищество.

Такое поведение может объясняться тем, что «ВЗ» в сговоре друг с другом совершают мелкие нарушения своего закона, и потому при известном стечении обстоятельств стараются избавиться от свидетелей, дабы эти свидетели — при стечении обстоятельств в свою пользу — не избавились от них. В откровенном разговоре «ВЗ» прямо заявляют, что никогда до конца не доверяют друг другу.

Раньше воровские исполнители назывались романтично — «гладиаторами». Сегодня их называют проще — «бойцами». Один такой «боец» рассказывал: «Присылает вор «пацана» с приказом сломать одного парня из нашей камеры. Собраться и обсудить его воровскую жизнь. Найти за ним какой-нибудь косяк, то есть грех. А потом побить. Ему после этого в хороших и правильных уже не быть».

Панический страх предстать перед сходкой за нарушение какого-нибудь пункта воровского закона толкает «ВЗ» и «пацанов» на непостижимые поступки. Известен случай, когда проигравшийся расплатился за карточный долг родной несовершеннолетней сестрой.

Другой «боец» рассказывал: «Мне дали задание проколоть одного вора. Надо было сделать так, чтобы он проигрался. Рассчитаться ему было нечем. И я заехал ему в рыло. Я — «пацан», «боец». Поднять руку на вора мне никак нельзя. Но у меня было задание развенчать».

Начиная с 60-х годов возник куда более неприятный способ развенчивания. Берут и проводят членом по губам. Наиболее самолюбивые «ВЗ» не выдерживают такого позора, накладывают на себя руки.

Таким же способом правильные «ВЗ» наказывают неправильных, совершивших насильственное мужеложство. Иногда наказание бывает очень болезненным. Как сказал один исполнитель, «операция проводится без вазелина, и даже не послюнявят». Известен случай: то ли «бойцы», то ли сами «ВЗ» выбили все зубы одному из приговоренных к развенчиванию. Без зубов бывший товарищ, как объект сексуального извращен-чества, был безопаснее…»

Размышления автора

Выдыхалась ли когда-нибудь воровская вера? Посетили ли хоть одного «ВЗ», хотя бы на склоне лет, сомнения? Работники колоний возмущались: ну что за постановка вопроса! Не бывает раскаявшихся «ВЗ»!

И все же я уверен: всякий неглупый «ВЗ», окидывая прошлое критическим взором, должен с горечью признать, что жизнь, как говорится, прошла мимо. Может, и встретилась приличная женщина, но «закон» запрещает жениться. Одни слезы принес он и той женщине, которую «закон» разрешает чтить, — матери.

Сделавший самую головокружительную карьеру «ВЗ» должен до старости лет молиться Богу, что уцелел, и уйти на покой — завязать. Но «менты» не