Дмитрий Медведев. Человек, который остановил время - Владислав Дорофеев

При этом расформировывались или реорганизовывались все кадрированные части (подразделения неполного состава, в военное время требующие укомплектования мобилизованными военнослужащими запаса), и в армии оставались лишь части постоянной боевой готовности{93}.

В июле 2010 г. Дмитрий Медведев подписал указ о создании четырех военных округов «Центр», «Запад», «Восток» и «Юг» вместо прежних шести, а в сентябре – указ о создании на их базе четырех объединенных стратегических командований. Это поручено было провести до 1 декабря 2010 г., но, забегая вперед, скажем, что Минобороны удалось сделать это раньше, в ноябре{94}. Данные указы, к слову, вновь обозначали один из главных методов работы президента России Дмитрия Медведева – обязательное «законодательное закрепление» важных стратегических решений.

Также в единую систему материально-технического обеспечения армии были объединены ранее разделенные службы тыла и вооружений. При этом все бытовое обслуживание частей планировалось постепенно перевести на аутсорсинг{95}.

По мнению бывшего министра обороны России генерала армии Игоря Родионова, ускоренный переход на бригадную систему был напрямую связан с войной в Южной Осетии. «Победа на ограниченном театре военных действий убедила руководство страны, что наличие небольших мобильных частей – залог успеха в любом современном конфликте. Но правильность конкретного решения покажет только большая война», – заметил генерал Родионов.

С переходом на бригадную систему было связано, по мнению экспертов, и объявленное также министром Сердюковым резкое увеличение в войсках к 2012 г. количества старших лейтенантов и лейтенантов – с 50 000 до 60 000 военнослужащих. При этом общее количество офицерских должностей сокращалось более чем вдвое (всего предполагалось сокращение 205 000 офицерских должностей и увольнение в запас или перевод на другие должности 140 000 прапорщиков и мичманов). Министр обороны пояснил, что это делается для того, чтобы дать армии командиров для «конкретных подразделений, а не мифических складов». Генеральский корпус (около 1100 человек) «ужимался» примерно до 900 военнослужащих. Численность центрального аппарата Минобороны и органов военного управления (всего 21 813 человек) к 2012 г. также сокращалась в 2,5 раза – до 8500 военнослужащих{96}.

Надо отметить, что сразу вслед за октябрьским выступлением министра обороны, объявившего начало военной реформы, источник в аппарате его министерства дал понять, что решение об армейских сокращениях вызвало негодование у «консервативной прослойки в офицерской среде, привыкшей к старым порядкам»: «Но пути назад не будет, решение принято на уровне первых лиц государства».

Еще в Минобороны было принято решение (также по итогам «пятидневной войны») о формировании шести новых бригад ВДВ, призванных выполнять роль «сил быстрого реагирования». «При большой территории и небольшой армии для прикрытия опасных направлений выход только в быстрой переброске подразделений», – отметил руководитель лаборатории военной экономики Института экономики переходного периода Виталий Цимбал.

Оставался открытым вопрос единого командования, но Анатолий Сердюков не обозначил даже путей его решения.

Не получил решения и вопрос о расположении новых оперативных командований в будущей армии, если при этом сохранятся и военные округа. В традиционных военных терминах это были структуры одного уровня, то есть взаимоисключающие{97}.

Военная реформа стартовала. Почти сразу же выяснилось, что ее анонсированный радикализм не выдерживает столкновения с реальностью. В мае 2009 г. рабочая группа комитета Госдумы по обороне направила президенту и премьеру доклад, в котором предложила скорректировать планы реформы. В частности, авторы доклада призвали пересмотреть решения о резком сокращении офицерского корпуса и ликвидации института прапорщиков, а также отказаться от «необоснованного кардинального изменения соотношения между военнослужащими по контракту и призыву»{98}.

10 августа 2009 г. Дмитрий Медведев внес в Госдуму законопроект, существенно расширяющий возможности использования вооруженных сил за рубежом. Президентские поправки дополняли обозначенный в Законе «Об обороне» перечень разрешенных случаев («для отражения агрессии, для вооруженной защиты целостности и неприкосновенности территории РФ» и в ходе миротворческих операций) следующими пунктами: нападение на вооруженные силы РФ или другие войска, дислоцированные за пределами территории РФ; отражение или предотвращение агрессии против другого государства; защита граждан РФ за рубежом; борьба с пиратством и обеспечение безопасности судоходства.

Президент не скрывал, что необходимость изменения закона вызвана «пятидневной войной»: «Это связано с известными событиями, происшедшими год назад. Все вопросы должны иметь четкую регламентацию». И действительно, легитимность ввода войск в Грузию вызвала сомнения.

Эти поправки фактически давали России возможность, подобно США, отправлять солдат в любую точку планеты по любому поводу{99}. В середине декабря 2009 г. Дмитрий Медведев попросил Совет Федерации разрешить ему использовать вооруженные силы России за рубежом без санкции верхней палаты парламента. До тех пор считалось, что президент должен заручаться согласием СФ в каждом отдельном случае – это следовало из духа Конституции и закона. Но не из буквы. В Конституции лишь сказано, что к ведению СФ относится «решение вопроса о возможности использования вооруженных сил РФ за пределами территории РФ» (Закон «Об обороне» эту норму дублировал). Очевидно, эту лазейку юрист Медведев и решил использовать, когда предложил сенаторам выдать ему авансом, по сути, бессрочное и многоразовое разрешение на применение армии за пределами страны (к слову, ввод войск в Грузию 8 августа 2008 г. Совет Федерации согласовал лишь 25 августа). Ряд экспертов и правоведов назвали этот шаг неконституционным, но СФ поспешил заявить, что просьбу президента-юриста удовлетворит{100}.

5 февраля 2010 г. Дмитрий Медведев сообщил на заседании с постоянными членами Совета безопасности РФ, что утвердил новую военную доктрину России, а также «Основы государственной политики в области ядерного сдерживания до 2020 г.».

Доктрину-2010 можно с полным правом назвать преемницей доктрины, утвержденной Владимиром Путиным 21 апреля 2000 г. Главный пункт новой редакции военной доктрины остался неизменным: «Россия оставляет за собой право на применение ядерного оружия в ответ на применение против нее и (или) ее союзников ядерного и других видов оружия массового поражения, а также в случае агрессии против Российской Федерации с применением обычного оружия, когда под угрозу поставлено само существование государства». В новой редакции лишь уточнялось, что решение о применении ядерного оружия принимает президент. «К 2020 г. должно быть обеспечено гарантированное решение ядерного сдерживания в различных военно-политических условиях», – заявил Дмитрий Медведев.