Живые. История спасшихся в Андах - Пирс Пол Рид
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Профессор Тенхафф скрупулезно документировал каждый случай. За без малого двадцать лет Круазе принял участие в нескольких сотнях экспериментов, многие из которых завершились впечатляющим успехом.
Маделон пришла в посольство Нидерландов в Монтевидео и с помощью сотрудника, выступившего переводчиком, позвонила в Институт парапсихологии в Утрехте. На другом конце провода сообщили, что Жерар Круазе в больнице — восстанавливается после операции. Женщина умоляла, чтобы ей разрешили поговорить с ним. Ее соединили с Жераром Круазе-младшим, проживавшим в Энсхеде. Люди утверждали, что он унаследовал от отца дар ясновидения. Молодой Круазе попросил через переводчика прислать ему карту Анд.
Маделон незамедлительно отправила в Нидерланды полетную карту с отмеченными на ней воздушными коридорами над территориями Чили и Аргентины. Стрелками был указан маршрут «Фэйрчайлда», а на Планчонском ущелье стоял вопросительный знак.
Когда женщина позвонила Круазе в следующий раз, он сообщил, что установил мысленный контакт с самолетом. По его словам, все происходило так: один из двигателей вышел из строя и «Фэйрчайлд» начал терять высоту. Им управлял не командир экипажа, а второй пилот, раньше уже летавший над Андами. Он вспомнил о горной долине, где, как ему представлялось, можно было бы совершить аварийную посадку, и поэтому повернул налево (на юг) или, возможно, направо (на север). Лайнер упал рядом с озером, на расстоянии 41 мили[61] от Планчона. Самолет с разбитым носом лежал на земле и «походил на червя»; пилотов Круазе не видел, но разглядел уцелевших людей, выживших после авиакатастрофы.
По словам медиума-японца из аргентинского города Кордовы, лайнер перед аварией летел на юг. Узнав об этом, Маделон укрепилась во мнении, что спасателей необходимо посылать именно на юг, а не на север от Планчона, и поспешила к Рафаэлю Понсе де Леону.
Рафаэль тоже был ошеломлен известием о прекращении спасательной операции и решил, что, пока родители будут искать своих сыновей, он сделает все возможное, чтобы в их распоряжении была обширная коммуникационная сеть. Для этого он поддерживал связь с несколькими чилийскими радиолюбителями. С помощью одного из них ему удалось установить контакт с Паэсом Виларо, и Маделон рассказала бывшему мужу о беседе с Жераром Круазе-младшим.
Родителям пропавших в Андах стало известно, что к поискам лайнера подключился нидерландский экстрасенс. Далеко не все, особенно отцы, восприняли эту новость с энтузиазмом, но на всякий случай отрядили делегацию из трех человек к командующему ВВС Уругвая. Делегация сделала официальный запрос на отправку уругвайского самолета в Чили для поисков «Фэйрчайлда» в горах вокруг Тальки — городка, расположенного в 150 милях[62] к югу от Сантьяго. Запрос удовлетворен не был.
Узнав о видении Круазе, Паэс Виларо воспрянул духом. Магия всегда впечатляла его больше, чем наука. Он уже летал над районом, в котором, по расчетам специалистов из ВСС, упал «Фэйрчайлд», то есть между вулканами Тингиририка и Паломо, и понимал, что среди горных вершин с такой высоты все равно ничего не удастся увидеть. Круазе же утверждал, что лайнер разбился в предгорьях Анд. Таким образом, подвиг Геракла становился под силу простому смертному.
Паэс Виларо немедленно отправился на юг и в воскресенье, 22 октября, совершил облет гор, окружавших Тальку, на самолете аэроклуба Сан-Фернандо.
Художник работал в сумасшедшем темпе. Составив список владельцев самолетов в Чили, он начал обращаться к ним за советами, и все эти люди неизменно соглашались помочь ему. Паэс Виларо мог, если бы пожелал, воспользоваться по своему усмотрению тридцатью самолетами, но не делал этого из-за серьезного топливного кризиса, разразившегося в стране. Он знал, что любой летчик, согласившийся совершить с ним часовой полет, жертвовал месяцем поездок на личном автомобиле. И все равно многие чилийцы, не сомневавшиеся в том, что пассажиры «Фэйрчайлда» погибли, помогали совершенно безвозмездно.
Рафаэль попросил поддержки у чилийских радиолюбителей, и они предоставили в распоряжение Паэса Виларо не только свои радиостанции, но и одежду и автомобили. Когда бы тот ни выезжал в горы, за ним обязательно следовал «ситроен дё-шво», на котором были установлены две длинные антенны, похожие на усики гигантского кузнечика. С помощью этой передвижной радиостанции художник мог в считаные минуты связаться с Рафаэлем в Монтевидео, а через него — с кем угодно в мире.
В Тальку приехали Маделон Родригес и мать Диего Шторма, поэтому Паэс Виларо не остался в городе, а принял участие в нескольких экспедициях в Анды. Он полагал, что содействия богатых чилийских авиаторов будет недостаточно, и хотел, чтобы весть о том, что в горах разыскиваются выжившие в авиакатастрофе люди, распространилась повсеместно и достигла беднейших крестьян в самых отдаленных горных селениях. Приезжая в разные деревни, он опрашивал их жителей и выслушивал уйму захватывающих и неправдоподобных историй, угощая собеседников выпивкой или кофе. Однажды он забронировал номера одновременно в четырех разных отелях на тот случай, если поиски приведут его в одно из этих четырех мест. Денег у него не было, но владельцы отелей и ресторанов либо оказывали ему услуги бесплатно, либо просили нарисовать что-нибудь на память на тарелке, салфетке или скатерти.
Молва об известном уругвайце шла впереди него. Когда он заезжал в очередную деревню, его всегда встречала толпа местных жителей, и непременно раздавались возгласы:
— Это тот самый чокнутый, который ищет своего сына!
Художник не обижался. Он находил свою миссию волшебным, фантастическим предприятием. Подумать только, целая армия людей, направляемая нидерландским провидцем, занимается поиском бесследно исчезнувшего самолета! Крестьяне принимали Паэса Виларо за чародея, потому что он всегда носил с собой полароид и дарил людям, никогда прежде не видевшим фотоаппарата, карточки с их собственными изображениями.
Паэс Виларо обследовал весь район, расположенный в 41 миле[63]к югу от Планчона, с воздуха и пешком. Он попросил Рафаэля еще раз позвонить Круазе и получить от него более подробное описание предполагаемого места авиакатастрофы. В дальнейшем много раз подряд Круазе в два часа ночи садился в пижаме у телефонного аппарата и начинал отвечать на звонки из-за океана.
Он сообщил уругвайцам немало сведений о «Фэйрчайлде», но большая их часть касалась полета, а не последствий крушения. Так, нидерландец часто говорил, что ему является образ полного человека (возможно, командира экипажа), страдавшего
