Сыпала ночь снег - Екатерина Владимировна Флат

class="p1">Подготовка к сессии принесла с собой кучу желающих, чтобы я решила за них задачи. Прекрасно понимая, что объять необъятное все равно не смогу, я с громадным сожалением многим отказала. Но и так времени на отдых совсем не оставалось, засиживалась стабильно до трех ночи, чтобы все успеть. Мне казалось, я уже просто на взводе, еще немного и не выдержу. Особенно тяжело пришлось в пятницу. Один из главных гуляк на этаже устроил по невесть какому поводу очередную пьянку. На весь коридор гремела музыка, и пьяные вопли и хохот едва не перекрывали ее. А у меня как раз оставался последний день, чтобы заказанные одной знакомой задачи по логистике доделать.

Вдобавок наш старый обогреватель сломался, и в комнате царил ощутимый холод. Даже горячий чай остывал быстрее, чем я весь выпивала. Чтобы хоть немного согреться, мне я надела сразу две кофты, теплые штаны с шерстяными носками, но и этого оказалось мало — руки ужасно мерзли. Пришлось сидеть в перчатках. Точнее, в одной, вторую-то я потеряла. Вот и получалось, что правой рукой в перчатке я писала решение задачи, а левая тем временем отогревалась в кармане кофты. Неудобно но куда деваться.

Ирка гуливанила вместе со всеми, так что в комнате я была одна. Сидела за столом, всеми силами стараясь сосредоточиться, но от царящего в коридоре шума казалось, что я даже собственных мыслей не слышу. Кроме одной. Особенно навязчивой. Так и звучал в голове голос Максима: “Ты ведь сама знаешь, что достойна большего…”

Всю эту неделю с нашей последней встречи Максим не давал о себе знать. Может, и вообще обо мне думать забыл. И почему-то это не приносило облегчения, даже наоборот, очень тоскливо становилось. Но что самое странное, на фоне всего этого меня потихоньку начал раздражать Сергей.

Вот казалось, ему вообще делать больше нечего, писал мне постоянно. И если я вдруг отвечала не сразу, тут же следовала лавина разнообразных “Почему молчишь?!”. Он вот просто в упор не понимал, что мне банально некогда, и пару раз я ему даже чуть не нагрубила. Но я списывала все на усталость. Ничего, вот останется сессия со всей этой беготней позади, и тогда можно будет вздохнуть спокойнее.

Сходив в субботу с утра в университет, я завалилась отсыпаться. Только ближе к полудню меня разбудил стук в дверь. Ира еще не вернулась с занятий, так что пришлось вставать и идти открывать самой.

— Максим? — оторопела я, едва подавив порыв расплыться в радостной улыбке. — Ты что тут делаешь?

— Будем считать, что просто мимо проходил, — он бесцеремонно прошел в комнату, попутно окинув меня весьма внимательным взглядом.

Я только сейчас сообразила, что наверняка лохматая спросонья. Да и мои футболка с шортами, служащие пижамой, явно выглядели не особо прилично.

— И все же? — скрестив руки на груди, я напустила на себя хмурый вид.

— Возьми, — он вручил мне бесформенный объемный бумажный сверток, который до этого держал в руках.

— Что там? — с подозрением спросила я, на ощупь было нечто совсем легкое.

— Открой и посмотри, — Макс невозмутимо разглядывал окружающий скудный интерьер.

— Если это очередная попытка меня подкупить, то… — я резко замолчала, разом все слова позабыв.

Бережно завернутые в мягкую бумагу подснежники в первое мгновение показались мне ненастоящими. Я робко коснулась белоснежных лепестков, не веря в их материальность.

— Они, конечно, не те, что растут на облаках, — судя по голосу, Максим был весьма доволен произведенным эффектом, — но зато и снегом не сыпят.

Надо же, он запомнил те мои слова…

— Где ты умудрился их достать? — прошептала я, осторожно взяв в руки один цветок. Хотелось плакать, сама не знаю почему.

— Известно где. Взял корзинку, пошел в лес. Смотрю, на поляне двенадцать мужиков возле костра сидят. Они мне: “Максим! Здорово! Чего тебя в лес-то занесло?”. А я: “Да вот, девушка мне одна очень нравится, несмотря на то, что вбила себе в голову всякие глупости и элементарного не замечает. Хочу ей чудо подарить”. Они посоветовались между собой и говорят: “Хороший ты парень, Максим, грех такому не помочь”. Ну и наколдовали поляну подснежников. Там, правда, еще и земляника была, но ты уж извини, пока собирал, я ее съел.

— Как ты мог? Я теперь тебя никогда не прощу! — я засмеялась.

— Я очень постараюсь заслужить твое прощение, — Максим вдруг обнял меня и ласково коснулся губами щеки.

Я замерла, изумленно осознавая, что не хочу его отталкивать. Так хорошо с ним рядом и… Блаженные мысли резко пресекло испуганное осознание, что а вдруг это просто часть его “покупательского” замысла, и я готова вот-вот попасть в расставленные им сети, сама того не замечая. Едва не взвыв от разочарования, я отстранилась от Максима. Старательно на него не смотря, поставила подснежники в литровую банку, которая героически взяла на себя роль вазы. Наверное, надо было заявить, что ничего мне от него не надо, но отдать цветы у меня бы рука не поднялась. Я всячески себя мысленно корила за эту слабость, но дальше укоров дело не шло.

— И все же, зачем ты пришел? — тихо спросила я.

— Ты не поверишь, но мне нужна твоя помощь.

— Моя? Помощь? — мне показалось, что я ослышалась. — Ты прав, я тебе не поверю.

— Я серьезно, Лер.

— И чего же ты хочешь?

— У нас времени в обрез, — Максим бросил взгляд на наручные часы. — Давай я тебе по дороге все объясню.

— Нет уж, давай сейчас. Я хочу знать, во что впутываюсь.

— Если вкратце, я сегодня должен присутствовать на одном мероприятии, но не могу появиться там без спутницы.

— А что, кроме меня кандидатур нет? — не поверила я.

— Идеально подходишь только ты, — Макс обезоруживающе улыбнулся.

— И что за мероприятие? — спросила я, предвкушая ответ о корпоративной вечеринке.

— У моего дяди юбилей. Будет толпа всевозможной родни, которая, если я появлюсь один, тут же начнет меня кому-нибудь сватать. И только твое милосердное согласие спасет меня от этого ужаса, — Максим неожиданно встал на одно колено и, взяв меня за руку, высокопарно произнес: — О прекрасная Валерия, не окажете ли вы честь быть моей спутницей на сегодняшнем вечере?

Я едва сдержала смех и с крайне серьезным видом ответила:

— О подозрительно вежливый Максим, в чем подвох?

— Никакого подвоха, — он встал. — Все, что от тебя требуется, сыграть роль моей ненаглядной. Естественно, я заплачу.

— Вот ты знаешь, последняя фраза напрочь убивает всякое желание тебе помогать.

— А ты хочешь мне помочь? — вкрадчиво спросил Макс.

— Хочу, — я не стала отрицать. — Но