Детектив в пути - Инна Юрьевна Бачинская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ужасно грустно, что в один прекрасный день срываться в Питер мне стало совершенно не нужно… И я подумала: вдруг еще можно что-то изменить?…
Меня захлестнула теплая волна ностальгии, и страшно захотелось, чтобы все стало как прежде: я - желторотая студентка, и он, петербуржец, взрослый, сильный, мужчина моей мечты, и мы идем с ним в обнимку по Мойке, а потом выходим на Дворцовую и садимся в «Ракету», и она мчит нас в Петродворец… И его объятия, и соленый ветер с моря…
Я даже не заметила, как мы с наглецом обменялись нашими посадочными талонами.
- Объявили посадку на рейс, - напомнил он мне. - На ваш рейс. В Петербург.
- Умеете вы уговаривать. - Я покачала головой.
- Работа такая. - Незнакомец не скрывал своей радости.
Мой посадочный исчез в кармане его летнего пиджака.
- Скажите хотя бы, почему вы так стремитесь в Москву?
- Меня там ждет невеста.
- Ах, вот оно что! - Я сползла со стульчика и подхватила свою сумку.
И против воли вспомнила, как Георгий однажды примчался ко мне из Питера - билетов не было - на трех перекладных электричках… В другой раз он гнал свой «Форд» по трассе Е-95 всю ночь, с вышедшей из строя печкой, а дело было ранней весной. И какой он приехал тогда ко мне замерзший, и как я отогревала его… Он тоже в пору нашей любви обожал срываться…
- Пожалуйста, дайте мне свой телефончик, - брякнул на прощание мой собеседник.
- Зачем? Вас же ждет не дождется в Белокаменной ваша невеста!…
- Ну, невеста - невестой, а такие очаровательные девушки, как вы, исключительно редко встречаются.
- Летите уж к своей милой, Казанова. Так и быть. Помните мою доброту.
Я поспешила к выходу на посадку на питерский рейс.
А тут объявили и мой бывший, столичный: «Начинается посадка на рейс шесть два - два шесть «Южных авиалиний» до Москвы…»
…В следующий раз я услышала упоминание об этом рейсе уже в аэропорту Пулково. Я выходила из зала прилета. За окнами аэропорта, невзирая на десять вечера, шпарило солнце. И вдруг телевизор где-то на периферии моего сознания произнес: «…после взлета в аэропорту К*** потерпел аварию самолет «Южных авиалиний», следующий рейсом шестьдесят два - двадцать шесть до Москвы…»
Я остановилась как вкопанная. Сделала пять шагов по направлению к висящему под потолком телевизору. А дикторша оттуда невозмутимо вещала: «…По предварительным данным, все пассажиры и члены экипажа погибли. Как сообщили нашему корреспонденту в аэропорту города К***, самолет упал с высоты примерно трех тысяч метров на окраине станицы Т***ой. Из жителей станицы никто, к счастью, не пострадал. Число погибших и их имена сейчас уточняются. Мы следим за развитием событий и к следующему выпуску ждем подробности трагического инцидента от нашего корреспондента, который срочно выехал на место аварии…»
Ноги мои подкосились. Я без сил опустилась на пластиковый стульчик.
…Наверное, пулковский таксист еще никогда не возил столь странную пассажирку. Всю дорогу от аэропорта в центр я плакала. Плакала так горько, словно у меня погибла вся семья. В каком-то смысле так оно и было. Я оплакивала пассажиров рейса шесть два - два шесть и моего нового знакомого - я даже не успела узнать, как его зовут, который своим дурацким обменом словно заслонил меня собой… Прикрыл, спас… И я оплакивала себя, оказавшуюся на волосок от смерти…
Но все-таки я выжила. Чудом спаслась. Продолжала жить. И когда я наконец осознала это, я начала истерически хохотать и никак не могла остановиться. Таксист посматривал на меня в зеркало заднего вида словно на сумасшедшую. Он с облегчением высадил чокнутую пассажирку у Московского вокзала.
Я вышла на площадь Восстания, и тут меня вдруг охватила такая эйфория!… Невозможно даже передать словами всю глубину моей тогдашней радости. Я жива, жива!… Народу на Невском полно, солнце только опустилось за крыши, но светло как днем - и я все это вижу, чувствую, наслаждаюсь!…
Я шла, сама не зная куда. Я прочесала пол-Невского, не понимая ничего, испытывая только бурлящую радость и небывалый подъем. Я не понимала, что мне сейчас надо делать и что будет дальше. Порой, в прогале Литейного или Фонтанки, меня освещало солнце, не упавшее еще за горизонт. Его мягкий свет ласкал мою кожу, Адмиралтейство горело путеводной звездой, а пение троллейбусов и шум моторов звучали как восхитительная музыка.
Наконец, где-то уже в районе Мойки, я вдруг ощутила дикую усталость и решила присесть в уличном кафе. В конце концов, помимо того, чтобы отдохнуть, надо было определиться. Понять: кто я, где я и что делать дальше.
Я заказала два вкуснющих питерских пирожных - какое значение имеют лишние калории по сравнению с тем необратимым, что могло со мной случиться всего пару часов назад!
В кафе оказалось полно народу. Много иностранцев. Все предвкушали белую ночь. Било двенадцать, а солнце только сваливалось за горизонт.
Прожевав восхитительные пирожные, запив их еще вчера запретным - диеты, диеты! - молочным коктейлем, я спросила себя: «Что же мне теперь делать?»
Первой мыслью было позвонить в Москву. Объявить, что я жива-здорова и со мной ничего страшного не случилось. Но потом я подумала: а кому, собственно, прикажете звонить? Денису? Но какое, спрашивается, теперь он имеет ко мне отношение?…
Вот интересно, что он станет делать, когда увидит мою фамилию в списке погибших? Ну, для начала всплакнет, конечно. Он ведь человек эмоциональный - художник… А вот что будет потом, когда пройдет первый шок и к нему вернется способность здраво мыслить? Наверное, вздохнет - как ни печально это осознавать, - причем с облегчением. И про себя подумает: «Теперь я смогу на законных основаниях, без угрызений совести, искать себе более подходящую пару… Девочку милую, послушную, домашнюю… Чтобы в моей квартире постоянно пахло пирогами…»
Мысль о сем была немножко горькой, однако, если быть честной перед самой собой, ведь и для меня Денис - не любовь всей моей жизни. Совсем не то, что мой давний питерский Георгий. Георгий - шквал, Денис - легкий ветерок. Я оказалась рядом с Диней почти случайно. Просто потому, что мы оба любили Кундеру, джаз и хороший кофе. Но этого разве достаточно, чтобы всю жизнь просидеть бок о бок и, как говорится,
