Опасные приключения попаданки - Аннэт Хорол

Схватив куклу и бросившись обратно, я тут же оказалась отрезана от пути к приюту. Я видела, что святой отец успел втолкнуть Клотер внутрь и радостная мысль на мгновение озарила меня — девочка точно останется жива… в отличие от меня. Я же оказалась в огненном круге — вокруг меня полыхала трава, отрезая любые пути к спасению, а Дракон кружил, спускаясь все ниже. Неужели это все? Я прижала куклу к себе и закрыла глаза, как услышала голос падре.

— Жюстина, давай туда! — смирившаяся со своей участью, я жутко тормозила. Открыв глаза, я поняла, что он бежит прямо на меня и кричит изо всех сил.

Вдруг его руки подхватили меня, и тут я пришла в себя от шока, вскрикнула от боли — огонь обжег ноги.

Куда он меня тащит?

Ну, конечно! Колокольня! Наверное, это он и трезвонил, когда понял, что нас с Клотер нет в приюте, а Дракон рыщет совсем близко.

До небольшого каменного здания из прямоугольных блоков было всего ничего — честно сказать, я бы не надеялась найти там спасение — здание было открыто со всех сторон, да и от крыши было одно название, тем не менее, это могло замедлить Дракона, а любой шанс сейчас был хорош.

Мы вбежали внутрь и тут же колокольня начала сотрясаться лихорадочным звоном. Дракон выпускал огненную струю за струей, ломая и круша стены. Колокол истерично бился от страшного дрожания земли — казалось, что та ожила и сейчас вздыбливается, пытаясь восстать на ноги. Прямо возле меня посыпалась крошка, затем упал кирпич, оцарапав руку. Я вскрикнула и прижалась к святому отцу. Его ряса горела, и мы вместе начали тушить ее, а поняв, что это бесполезно — я содрала ее, словно кожу, раздирая на лоскуты.

— Давай туда! — крикнул он через грохот, и увлек меня в глубину колокольни.

— Нас придавит там! — заорала я, вырываясь из его цепких рук.

Он повернулся ко мне и схватил за плечи.

— Ты доверяешь мне, Жюстина? — прочитала я по губам.

— Доверяю, падре, доверяю… — я взглянула ему в глаза и нашла то, что искала. Этот человек действительно заботился сейчас обо мне.

Вокруг все ходило ходуном. Камни сыпались словно мука, складывались мелкие балки, а вскоре нас оглушил страшный звон — колокол упал с высоты второго этажа, загудев на прощание погребальной мелодией. Мне стало страшно и я еще больше вцепилась в руку святого отца. Он быстро осмотрелся и встал посередине металлического круга, схватив и прижав меня к себе.

— Смотри, видишь этот навес? — он смотрел наверх, и сейчас я увидела, что мы стоим под небольшой аркой с прочным креплением. — Это место находится под колоколом и оно дополнительно укреплено — это было необходимо при постройке здания.

— Думаешь это убережет нас? — недоверчиво прокричала я.

— Уверен. Это самый прочный материал, он точно выдержит обрушение, надеюсь и атаку тоже!

Встав точно по середине круга, мы замерли — мы сделали все, что могли, больше от нас ничего не зависело. Вокруг все трещало и рушилось, словно на землю обрушился апокалипсис, а мы остались единственными выжившими посреди гибели всей планеты. Вдруг стены пришли в движение и начали оседать, поднимая в воздух каменную крошку и пыль.

— Падре! — крикнула я от страха. Мы опустились с ним на земляной пол и прижались как можно ближе. Я зарылась у него в груди и закрыла глаза. Если мы сейчас умрем, то пусть я не увижу этого. Пусть нас просто накроет камнями и смерть будет мгновенной.

Он не подавал виду, но ему тоже было страшно. Я чувствовала его дыхание у себя в волосах — оно было быстрым и тревожным.

Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох…

Он начал читать молитву, и я поняла, что он думает так же, как и я — настал конец нашей земной жизни. Очищающие слезы полились из моих глаз.

Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих; умастил елеем голову мою; чаша моя преисполнена…

Несмотря на то, что его голос был тихий, он вдруг обрел сакральное значение для меня и окружающего мира вокруг более не существовало. Чем больше он говорил, тем больше мне становилось спокойнее. Я вдруг поняла, что совсем не боюсь умирать, если рядом будет он.

Мои губы беззвучно повторяли каждое слово, а сердце успокоилось.

Благость и милость да сопровождают меня во все дни жизни моей, и я пребуду в доме Господнем многие дни.

Когда он произнес последнее слово, я поняла, что время пришло. Мое сознание и мое тело уже не принадлежало мне. Теперь я умираю, а моя душа станет птицей, как я и желала того. Но мне хорошо и спокойно.

— Я не боюсь ничего, падре, — это были мои последние слова, после чего я вздохнула и погрузилась в спасительную темноту.

Глава 12

Когда я вновь смогла думать и чувствовать, все закончилось. Наша планета утонула во мраке, но я все еще была жива. Мертвая тишина лишь изредка нарушалась потрескиванием и шорохами. Мне показалось, что я куда-то падаю и открыла глаза, вздрогнув. Вокруг было достаточно темно, и все же дневной свет проникал сюда каким-то непостижимым образом через крошечные трещины. Глаза почти сразу же привыкли, и я смогла разглядеть очертания фигуры неподалеку. Святой отец сидел спиной ко мне. Подрясник в некоторых местах выглядел обугленным и порванным, через дыры просвечивал голый торс. Рубахи на мужчине не было.

— Что ты делаешь? — прошептала я, стараясь принять вертикальное положение, и тотчас же поморщилась от боли. Куски тряпья, бывшие рубахой, были намотаны вокруг моих ног.

— Жюстина, твои ноги… я прикрыл раны.

В благодарность я лишь кивнула.

— Ты не пострадал? — я видела царапины на его руках и кое-где они сочились кровью, однако, серьезных повреждений не было.

— Все в порядке, — коротко ответил он и продолжил перетаскивать камни в кучу.

— Думаешь, сможешь выбраться? — безнадежно спросила я, кивнув на громадный завал, окружавший нас.

Мужчина пожал плечами.

— Мы оказались заперты, но бог все еще с нами, ведь так? — улыбнулся ободряюще он.

— Да уж, во всяком случае, это место действительно очень прочное, иначе мы были бы уже мертвы. На пути к богу! — пошутила я, но падре не оценил шутку.

— Не нужно насмехаться и гневить господа.

Я встала на четвереньки и подползла к святому отцу. Это было больно, но терпимо.

— А что прикажете делать? Может