Окончательный приговор - Сергей Самаров

Коротко поговорив, прокурор сообщил, что в следственном комитете нас уже ждут, пригласил следовать за собой, сел в «Форд Фокус» на заднее сиденье и поехал. Мы двинулись следом.

В следственном комитете нас встретили у крыльца два сотрудника. Прокурор, передав гостей, что называется, с рук на руки, попрощался, предложил обращаться к нему напрямую, если возникнут проблемы, и уехал, так ни разу и не улыбнувшись.

Следователи были чуть более суетливы и вежливы до легкого подобострастия. Этим, судя по всему, начальство «накатило» по полной программе. Оба были молоды и, казалось, излучали энергию, но все же было заметно, что для них такое состояние непривычно. Они предложили нам пройти до здания судебно-медицинской экспертизы, где, как сказали, работа «кипит». Идти мы не пожелали, но поехать согласились. Естественно, на нашей машине. Впрочем, ехать пришлось всего пару минут.

Патологоанатом показался мне спящим. Он и ходил, как спящий, совсем не поднимая ног, и часто вытирая с носа капли пота.

– Экспертиза проведена по шестерым, – лениво, словно отмахиваясь от нас, сообщил он. – У пятерых сломаны шейные позвонки. Один был удушен – похоже, металлическим тонким тросиком. На коже остались следы металла. Скорее всего, это была специальная удавка, хотя в качестве удавки обычно используют скрипичную басовую струну.

– Это мы уже почти знаем. Шейные позвонки сломаны у восьмерых из девятерых, – сказал я. – Вы мой запрос получили? По поводу растечения мозговой жидкости?

– Знать вы могли предварительные данные, высказанные после внешнего осмотра. Такие данные часто не совпадают с действительностью. Я получил ваш запрос. У одного, похоже, растечение мозговой жидкости присутствует, но не сильное. Сильное растечение обычно бывает, когда после удара в лоб следует дополнительный удар по затылку. Например, при падении об пол. Если удара затылком не было, растечение бывает едва заметное, а смерть наступает опять же от перелома шейного позвонка. Сразу обращу ваше внимание, товарищи подполковники… У шестерых позвонок сломан при повороте шеи в сторону, у двоих от запрокидывания головы назад. От резкого запрокидывания.

– Возможно, что от удара в лоб? – спросил я.

– Очень похоже. Но от чрезвычайно резкого удара.

Раменский вытащил из папки копию заключения судебно-медицинской экспертизы по поводу смерти своего капитана, протянул патологоанатому.

– Прочитайте. Похожее состояние?

Тот просмотрел заключение и вернул.

– Да. Похоже на аналогичный случай. По второму, у которого шея назад сломана, пока ничего сказать не могу: еще не вскрывал. И сегодня уже не успею. Меня и так заставили сделать работу трех дней за половину смены. На большее я просто психически непригоден. Мне сейчас нужно стакан спирта выпить, чтобы в себя прийти.

Видимо, речь шла о втором стакане, поскольку спиртным от патологоанатома несло от входной двери, и я, как человек малопьющий, запах сразу почувствовал. Но это меня мало касалось, и потому я вопрос о пьянстве на рабочем месте не поднимал.

– Вы до завтра у нас пробудете? – спросил один из местных следователей, откровенно надеясь на отрицательный ответ.

– Посмотрим… – ответил я уклончиво, чтобы он не расслаблялся.

– Ладно. Если не дождемся, второе заключение следственный комитет вышлет нам по электронной почте, – смилостивился подполковник Раменский. – А сейчас в следственный комитет поехали. Посмотрим все материалы дела и дадим свои материалы. Артур Юрьевич кое‑что привез вам по предполагаемому преступнику.

– Может быть, сначала на место преступления посмотрим? – предложил я.

– А я что сказал? – передернул плечами подполковник милиции. – Или место преступления к делу не относится? Все, что есть по делу, необходимо посмотреть. Но фотографии, Артур Юрьевич, все же следователям предъявите. Может, они знают кого‑то из них.

Это было логичным желанием, и я достал из портфеля заранее подготовленные распечатки с нескольких фотографий, как цветных, так и черно-белых. Следователи долго рассматривали их, вертели так и сяк и патологоанатому передавали. Потом вся троица дружно пожала плечами и переглянулась.

– В Судиславле такие не живут, – ответил за следователей патологоанатом. – Я здесь каждую собаку знаю. Этих не видел ни разу.

– Вы фотографии нам оставите? – спросил один из следователей.

– Они вам нужны? – поинтересовался я.

– Если кто‑то приезжает к нам, не имея здесь дома, машину обычно ставят на площади. У нас там допоздна молодежь толкается, да и таксисты до глубокой ночи стоят. Мы поспрашиваем.

Я вернул ему фотографии, которые уже хотел было снова сунуть в портфель.

– Поехали на место происшествия. И по дороге обрисуйте в общих чертах, что, по вашему мнению, здесь произошло.

– Можно предположить, что здесь происходил бой, – сказал второй следователь. – Естественно, рукопашный, поскольку выстрелов никто не слышал и не имеется следов крови на месте преступления, что исключает применение оружия с глушителем. И численное преимущество, как мы предполагаем, должно было быть на стороне нападавших, ставших победителями.

– Откуда такая уверенность?

– Все погибшие на сегодняшний момент опознаны, все входили в незаконные вооруженные формирования в Чечне и имеют опыт боевых действий. Все бандиты – будем называть их именем, которое они заслуживают, – были при оружии, но не успели им воспользоваться. В каком случае опытные боевики не успевают достать оружие? Только тогда, когда противник численно превосходит их. Причем имеет подавляющее превосходство. Из этого мы делаем вывод, что нападавшие должны были прибыть или автобусом, или целой колонной автомобилей. По этим параметрам мы и ведем поиск.

– А если бы нападавших было только трое? – спросил я насмешливо.

– У них бы не было шансов справиться с бандитами без применения оружия.

– Вы что‑нибудь слышали о спецназе ГРУ?

– Слышал кое‑что. Но бандиты, по большому счету, сами являются спецназовцами и мало в чем уступают федеральным силовикам.

– Глупость морозите, молодой человек. Я даже допускаю, что здесь был один или двое из тех людей, фотографии которых я вам оставил. Они способны сотворить и такое.

Следователя мои слова обидели.

– Каким образом? – упрямо пытался он отстоять свою версию и даже в ответ попытался усмехнуться.

– За счет неожиданности нападения и молниеносности действий. Это их обычная тактика. А сравнивать боевиков со спецназом ГРУ – это то же самое, что учителя начальных классов сравнивать с университетским профессором.

– Сильно вы их уважаете, – заметил следователь. – Я тоже когда‑то фильмы о спецназовцах смотрел, и о Терминаторе тоже. А потом убедился, что в жизни все совсем не так получается.

– Противника следует уважать. Только тогда можно просчитать его действия и, в итоге, победить. Вы часто со спецназом ГРУ сталкивались?

– Пока не доводилось. Но с другими спецназовцами дело имел.

– Не со спецназом ГРУ?

– Нет.

– Тогда вы и понятия о спецназе не имеете. Я, слава Богу, тоже сталкивался не часто. Но вот столкнулся, причем в большом деле, и пришлось изучить множество документов о моих фигурантах. Только тогда и понял, с кем приходится тягаться.

– Большое дело… – следователь хотел фыркнуть, но передумал. – Можно подумать, у нас дело маленькое. Девять трупов за одну ночь наворочали. В наших районах такого никогда не бывало. И если дело не раскрыть…

– Если здесь действовали те люди, которых мы разыскиваем – а я имею основания подозревать, что так оно и было, – ваше дело тоже будет раскрыто. Это я вам обещаю. Далеко еще?

– Почти приехали. Вот здесь налево, потом два поворота, направо, и снова налево.

Следователи показали нам, где трупы лежали в доме, и где – за забором. Они даже показали нам несколько сломанных стеблей пересохшей крепкой прошлогодней травы. Убийцы пробирались с двух сторон вдоль забора и подошли к бандитам вплотную.

– Допускаю, что они пробирались именно так, – заметил я. – Не они же ломали траву. Это чьи‑то другие следы.

– Почему вы так думаете?

– Стебли травы, тем более травы такой толстой и крепкой, должны при переломе издавать звук, который мог выдать спецназовцев. А бандиты, как вы сами сказали, люди опытные. Они должны были от этого насторожиться. Нет, это кто‑то другой. Спецназ ГРУ тем и славится на Северном Кавказе, что умеет подкрадываться без звука на расстояние удара.

Следователи переглянулись и опять пожали плечами.

– Кто нашел тела?

– Хозяин дома, задушенный Альтемир Атабиев, держал козу. Женщина тут одна приходила, козу кормила и доила. Она всех и обнаружила. Стожок сена за сараем. Прямо в стожок его спрятали и сеном забросали.

– Пойдемте в дом.

Для того, чтобы попасть в дом, пришлось объехать небольшой квартал. Перепрыгивать через забор, как это, вероятно, сделали преступники, нам показалось несолидным, но во дворе мы не сразу прошли в дом, а первоначально осмотрели место по другую сторону забора. Там была насыпана куча песка. Может быть, специально для того, чтобы неслышно перепрыгнуть через забор. Перепрыгивали здесь, видимо, часто или даже просто так на куче топтались.