Заставьте меня, Сэр (ЛП) - Шериз Синклер

- Ты превысила уровень моего терпения, Джессика.

Кляп? Свирепо посмотрев на него, она покачала головой. Он носил его в кармане, планируя в любой момент ее заткнуть.

Его глаза из серых стали почти черными, и ее решимость раскрошилась в пыль. Когда он поманил ее пальцем - иди сюда - она повиновалась.

* * *

В понедельник после работы Джессика ехала вниз по узкой проселочной дороге в сторону «Царства теней». Брызги дождя на лобовом стекле были под стать ее отличному настроению - настроению "она-пострадала-в прошлую-субботу-ночью". Как он посмел заткнуть ей рот кляпом? Он знал, как сильно она ненавидела это, черт возьми. Джессика подвигала челюстью из стороны в сторону, чувствуя глупую вещь, как будто ее рот по-прежнему заполнен. Надо было стукнуть его кулаком.

Вместо этого она растаяла. Как всегда. Прикосновение его уверенных рук, плотно завязывающих кляп, всепоглощающее волнение, когда он смотрел на нее, твердо сжав ее плечо, будто говоря, что она именно та, кто нужен ему – ей наверное никогда не будет достаточно этого, даже если они проживут вместе сто лет.

Если мы по-прежнему вместе. Удручающая мысль затягивала подобно зыбучим пескам. Губительная. Неизбежная.

Снизив скорость, она проехала через металлические ворота по обсаженной пальмами подъездной аллее. Под дождем цветы пригнули свои великолепные головки, приглушая яркость садового ландшафта.

Z редко затыкал ей рот, так почему он сделал это в прошлую субботу? Из-за этой женщины, Габриэллы? Ее глаза сузились. Принятие новой стажерки без какого-либо оповещения казалось странным. Он и наставники - сначала Каллен и сейчас Маркус - обычно обсуждали потенциальных стажеров до тошноты, желая именно ту особу, которая подходила им по всем параметрам. За исключением Андреа, они всегда выбирали из давних членов клуба.

Что изменилось? Беспокойство внутри нее выросло. То, как Z смотрел на Габриэллу, было... необычно. Конечно, он всегда вел себя так, как будто был обязан защищать всех саб в клубе. Джессике это нравилось... по большей части. Она ненавидела манеру сабмиссивов подходить к нему, хотя он ясно дал понять, что Джессика его саба. Она не могла винить других саб - кто не хотел бы Z? - но многие из них были потрясающе великолепными. Она не хотела думать о том, что он может найти ту, которую полюбит больше нее.

Но эта новая стажерка не была красавицей. Ее формы были не такими округлыми, как у Джессики, но, тем не менее, она была немного в теле. С дружелюбным взглядом, широкой улыбкой и большими глазами. И все же Z сжал ее плечо и улыбнулся ей, как если бы она была кем-то большим, чем просто новым стажером. Вероятно, у них был секрет или нечто подобное.

Почему он не рассказал ничего о том, что оказал кому-то услугу?

Опять же, всю эту неделю Z играл сдержано. Она даже поинтересовалась, не беспокоит ли его что-то на работе. Его пациентами были дети, но иногда их проблемы, их прошлое разрывали его изнутри, однако он ответил отрицательно.  И тогда она поинтересовалась, был ли он недоволен тем, что в прошлом месяце ее врач запретил ей таблетки, вынуждая их вернуться к презервативам. Но он тогда не казался расстроенным. Джессика вырулила в сторону стоянки и выключила двигатель. Она наблюдала, как черные тучи затянули небо под порывами ветра, раскачивающими машину.

Может быть, она делает из мухи слона?

Ей пришлось признать, что прямо сейчас она чувствовала себя неуверенно... по уважительной причине. Вчера приехали сыновья Z, чтобы провести с ним несколько дней, прежде чем они вернутся в Университет Флориды, и Z пожелал, чтобы она встретилась с ними. Избегать встречи с его детьми, скажем, всю жизнь - казалось гораздо лучшей идеей, но он отказался слушать ее протесты.

- Ты слишком застоялась в стойле, зверушка, - сказал он вчера утром, когда Джессика готовилась выйти, и она увидела веселье в его потемневших серых глазах.

- Ты мог бы с таким же успехом покончить с этим сам.

Иногда он мог быть таким придурком. Ладно. Сюда никто не придет. Выскользнув из машины, она прошла через боковую калитку в задней стене в надежде найти их на крытой веранде, откуда она могла легко сбежать. Не тут-то было. Отлично. Ее руки стали холодными и влажными, по мере того, как она поднималась на третий этаж. Обрызганные дождем и растрепанные ветром, ее волосы спутались. Она вздохнула. Столько времени было потрачено на то, чтобы сделать себя красивой. Может жизнь стать еще лучше?

Добравшись до третьего этажа, Джессика постучала.

Минуту спустя дверь открыл Z, одетый в свои обычные черные слаксы и черную рубашку.

- Ты потеряла ключ?

- Ах. Нет. Но я не хотела бы...

Он усмехнулся и, положив руку ей на поясницу, завел в дом.

- Ты не хочешь, чтобы мои сыновья обнаружили, что их отец ведет жизнь за пределами родительских обязанностей?

- Хорошо. Да.

Z развернул ее лицом к себе, сжав руками ее плечи.

- Котенок, мои мальчики знают, кто ты для меня.

- О, - "что он им рассказал? Почему вчера я не задала больше вопросов, что именно ребята о них знают?" 

Он привел ее в гостиную, где в темных кожаных креслах сидели двое молодых людей. Остановившись около дивана, Z сказал:

- Джессика, это Эрик. Он выпускается в этом году, - мужчина указал на долговязого блондина, - и Ричард, младший. - Ричард был темноволосым и кареглазым. Оба мускулистые. Оба носили джинсы. На футболке Ричарда было изображение оркестра кантри-вестерн; у Эрика – какой-то рок-группы.

- Приятно с вами познакомиться, - промолвила Джессика, садясь на диван. Она прислонилась к подлокотнику, лениво рассматривая вмятину на коже слева, оставленную воскресным утром, когда Z привязал ее за руки, а потом... Она вздрогнула и, отдернув руку, выпрямилась, чувствуя, что покраснела.

Z усмехнулся и сказал:

- Я принесу тебе выпить, Джессика.

В его глазах танцевали смешинки, он точно знал, что она вспомнила. "Придурок".

Когда он вышел из комнаты своей неслышной походкой, она переключила свое внимание на двух молодых людей. Они внимательно ее изучали.

Хотя Эрик нахмурился, Ричард усмехнулся с явным одобрением.

- Вы встречаетесь с папой год?

- Немного больше.

И ничего не изменилось за этот год.

- Как вы познакомились? - спросил Эрик.

Его холодный взгляд оценивал ее, а его губы кривились, словно он считал ее уличной шлюхой, скитавшейся в свободное время по закоулкам. Она старалась не принимать это близко к сердцу. Он, вероятно, вел бы себя так же по отношению к любой женщине, выбранной его отцом.

- Это была темная штормовая ночь, - начала она, заработав смешок Ричарда, - посреди дороги лежал броненосец, и когда я затормозила, меня занесло прямо в канаву, заполненную водой.