Бог бросил кости. Том 2 (СИ) - Литий Роман

Это действие обездвижило семьдесят процентов Атексетких воинов.

Серанэт победил Атексетов верностью. На всех шести гранях Кубуса у приземлившихся Атексетесов, куда не доходила власть Агмаила, появились бесчисленные аватары, подчинявшиеся воле Серанэта. Аватары сияли всеми цветами радуги, танцевали в непознаваемом танце, поднимая на бой чёрную тучу существ, выращенных на Кубусе из семян Левена. Другие набросились на врага, разрывая его цитадели, терзая его плоть, уничтожая тех, кто всю Войну даже не догадывался об их существовании. Серанэт выполнил договор, который заключил с Агмаилом — он создал великую силу как оружие ему, даже будучи несогласным с ним.

Это приговорило ещё двадцать процентов.

Флевис же победила Атексетов знанием. Всю войну она смотрела на мир глазами тысяч дронов, и поняла все тонкости природы их поведения. Поэтому ровно в нужный момент — не раньше и не позже — когда Атексетесы в отчаянной снежной вьюге приготовились подняться с поверхности Кубуса, сбегая от Других, когда командование врага решило, что оно спасло достаточно собственных сил — ровно в тот момент небеса вспыхнули ярким синим светом, и сияли именно столько, сколько было нужно.

Лишь три процента Атексетов в тот день сумели покинуть орбиту Кубуса.

V. Глава 13. Песнь искупления

«Мрачновато», — думал Лориан, сидя на крыше одного из уцелевших зданий.

Атексеты улетели, оставив Кубус в руинах. Частично обрушившиеся здания обнажали свои скелеты, монорельсы были согнуты или разорваны, деревья обуглились — но даже в таком виде Планета о Шести Гранях была по-своему величественна. Она потеряла красоту, но не потеряла своё достоинство, напоминая о нём силуэтами и пейзажами белых равнин. Однако вторжение Атексетов, жадно черпавших энергию из теплоты воздуха, оставило самый главный след: облака.

Наука долгое время утверждала, что перекачивать тепло от холодного тела к горячему невозможно в замкнутой системе. Это было эквивалентно Второму Закону — энтропия замкнутой системы в среднем должна со временем только расти. Но наука развивалась: появилось уравнение Эйнштейна — Верлинде, была разработана теория термогравитации, и в сочетании с технологией градиентных генераторов люди научились тому, что так любили Атексеты — получать энергию из тепла воздуха.

Однако Второй Закон остался непоколебим: энтропия должна была увеличиваться, поэтому для полноценного использования технологии потребовался энтропофор — особое вещество с незамкнутым уравнением состояния, возрастание энтропии которого компенсировало перекачку энергии из воздуха. Но это не означало простой победы: даже со всеми ресурсами Айлинерона производимого энтропофора едва хватало на поддержку работы заметно поредевшего корпуса Железных Рыцарей.

И вот, Атексеты, цивилизация, способная производить энтропофор в огромных количествах — или даже его более эффективный аналог — потерпела поражение. Оказалась жертвой своих слабостей и своего незнания. Значит ли это, что людям повезло? Или люди действительно изобретательнее расы тех, кто просто копирует чужие достижения?

Но облака Кубусу явно не шли.

— Они вернутся, — услышал Лориан голос Франца из-за спины. — Ты снова заблокировал нейру, поэтому я позволил себе наглость явиться лично. Я уверен, что это стоит причины.

— Вы подошли тихо, — ответил Лориан, не оборачиваясь.

— Я не люблю давать моим шагам заявлять о себе раньше моего слова, — Франц пожал плечами и мечтательно улыбнулся, а затем произнёс печально: — Удручающий вид, не так ли?

Лориан кивнул, не найдя, что ответить.

— Мне больно видеть мой мир таким, — продолжил Франц, — но ещё больнее осознавать, что сейчас он не будет восстановлен полностью. Я убеждён, что Атексеты вернутся, и вернутся скоро — поэтому все силы стоит отдать на подготовку. Мы прогнали тех, что были здесь, но как много их было на нашей планете от их общего числа? И мы должны быть готовы не только к их реваншу, но и к тому, что они будут знать наши козыри, которыми нам удалось их в этот раз одолеть.

— Вы просите меня присоединиться к разработке стратегии? — Лориан поднялся на ноги и посмотрел на Бога Разума вопросительно.

— О нет, этим займётся адмирал Рутил и его отдел методов войны, — Франц улыбнулся. — Но мой визит к тебе всё-таки не бессмысленный. Я приглашаю тебя на Дно.

Лориан нахмурился. Где-то в глубине души он ужаснулся своей реакции — сдержанной, почти безразличной — но этот ужас сверкнул на мгновение, сменился чередой болезненных воспоминаний, а те уступили место логике и анализу.

— Что на самом деле вам нужно от меня на Дне? — спросил Лориан спустя секунду размышлений.

Бог Разума улыбнулся ему одной из тех улыбок, которыми он обычно сопровождал свою победу в состязании мысли — немного азартной, но всё такой же доброжелательной.

— Не думай, друг мой, что я не мог бы спуститься туда один и сделать то, что мне действительно хочется сделать, — ответил он. — Однако у нас был уговор. Ты помог мне спасти Кубус, а я дал тебе силу осуществить желаемое, — Франц многозначительно постучал пальцем по набалдашнику своей трости. — Ты спустишься на Дно со мной, но с момента, когда мы переступим порог шлюза, ты будешь предоставлен сам себе, пока мы оба не достигнем своих целей.

Лориан усмехнулся. Такой расклад ему был очень по душе.

— Вижу, ты принимаешь моё приглашение, — Франц прикрыл глаза. — Тогда жду тебя завтра в полдень в том месте, где ты впервые познал расщепление.

И Франц ушёл — ушёл, как человек, скрывшись за дверью, а не растворившись в мареве мысли. На щеку Лориана упала капля дождя.

***

На следующий день Лориан сидел на техническом уровне, прислонившись спиной к колонне. В задумчивости он подбрасывал монетку, и её звон растворялся в тихом дыхании механизмов Кубуса. Тормонов не было видно — Лориан подозревал, что, услышав звуки Войны, они скрылись в глубинах; там их никто не искал и искать не будет. Если кто-то и знал, как устроены технические уровни, то это были Тормоны.

Лориан выронил монетку из рук; она упала сквозь решётчатый пол и со звоном исчезла в глубине труб и перекрытий. Вздохнув, он поднялся на ноги и встретился взглядом с Богом Разума, который с серьёзным лицом стоял в проходе.

— Пора, друг мой.

Они двинулись вниз молча — каждый был занят своими мыслями; мыслями о своём прошлом, с которым он хотел разобраться там, где лежало прошлое всего Айлинерона.

***

Сначала дежурный подумал, что кто-то заблудился или отстал от группы. В такое время суток экспедиции наружу не проходили, поэтому бледно-голубые огни, приближающиеся сверху, явно не могли быть запланированы. Дежурный с любопытством смотрел наверх, через потолок купола шлюзового порта, пока голубые огни не приобрели очертания небольшой подводной лодки крайне необычной формы.

Дежурный потянулся к шнурку звонка, чтобы оповестить центр, но не успел. Чёрная нить, уже больше похожая на изломанную в нескольких местах иглу, выросла из пола и пронзила его голову; руки дежурного безжизненно упали, а затем бездыханное тело тихо опустилось на пол.

***

— Здесь наши пути расходятся, — сказал Агмаил, когда они с Лорианом вошли в шлюзовый порт.

На Дне было темно. Освещение ограничивалось кольцом редких желтоватых источников, опоясывающем купол где-то на середине высоты; Лориан ненавидел этот тусклый свет больше всего в своей жизни. Ни души вокруг — в это время по часам Дна была ночь, и большинство жителей давно ушло спать. Идеальное время для того, чтобы пробраться незамеченными.

— Встретимся здесь же, как закончим, — Агмаил заправил за ухо прядь серебристых волос. — Я уверен, что мы оба сможем довести своё дело до конца.

***

И Лориан шёл один.

Он шёл во тьме ночных куполов, меж приземистых общих зданий, по дороге, освещаемой желтоватым светом, который сменял дневной по ночам. Он медленно шагал по пустой улице, и воспоминания поднимались в его мыслях одно за другим. Он вспоминал, как при этом свете жёлтых фонарей они с отцом прятались от погони в переулках этих домов; он вспоминал, как в пустой заброшенной квартире они собирали бомбу, чтобы взорвать резиденцию Суверена; и вспоминал, как заговор отца обернулся неудачей.