Повесть о любви и счастье, или Откровенно о сокровенном - Юрий Яблочков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зимой нашего директора завода «двинули» на повышение в областной город, запускать новый завод ЗКПД (завод крупнопанельного домостроения), гораздо крупнее нашего. Но ЗКПД ему оказался не «по зубам», и через определённое время он «перешли» в городе на другую работу. А у нас на заводе началась «пертурбация». Директором завода поставили зама, а главным инженером — начальника арматурного цеха, моего погодку. Мы с ним учились в школе в параллельных классах, затем он после восьми классов закончил авиационный техникум и работал на заводе со времени его строительства.
Благо, на своё место я выпросил у нового руководства освободившегося главного инженера, а сам решил отдохнуть от напряжённой работы и перевёлся начальником ОТК. Оклад у меня остался такой же, а работа — «не бей лежачего». Но не долго я «балдел». Иван Васильевич взялся за работу горячо, но что-то не пошло с планом в цехе, и он запил, пропав с работы. Меня директор с инженером попросили поработать временно за него.
Мне, конечно, не очень этого хотелось, но новому руководству надо было помочь. Ведь раньше мы были друзьями, можно сказать, да и цех бросить на произвал судьбы было жалко. Я согласился поработать, но без приказа на перевод, а руководители завода будут пока подыскивать кандидатуру на должность начальника цеха. Началась весна 1984-го, но мне замену так и не нашли.
Тут чего-то пошли в цехе сплошные поломки, то есть возникли проблемы с выполнением плана, и на меня начались «наезды» со стороны директора и главного инженера. Я работал также, со всей душой, но не мог ничего в тот момент изменить, какая-то была «чёрная полоса». А новые начальники этого никак не хотели понимать: дай план им, и всё тут.
ГЛАВА 25
Не на то надо смотреть, где человек родился, а каковы его нравы, не в какой земле, а по каким принципам решил он прожить свою жизнь.
Древний Рим. Апулей (ок.125–180 гг. н. э.). Поэт, философ.В выходные я «покатался» на своём «ушастике» по колхозам насчёт «шабашки». С трудом нашёл в соседнем районе недостроенный, год уже простоявший «замороженным» объект — МТФ (молочнотоварная ферма) на двести голов. Ферму строили татары-шабашники и бросили, сделав только стены из брёвен, «забранные» в кирпичные столбы, и, выложив из кирпича сбоку фермы молочный блок. Никто из шабашников (а в колхозе работали две бригады молдаван и бригада из областного города) браться доделывать ферму не хотели, из-за того, что денег на строительство осталось мало, а объем работ был ещё очень большой.
Я заключил с колхозом договор на сумму в тридцать тысяч рублей, так как выбора у меня не было. Никто мне хорошую, денежную «шабашку» за «красивые глаза», то есть без взятки, не «подгонит». Председатель колхоза собирался «слинять» из колхоза в районный центр и забил «его» на работу. Я прекрасно понимал, что помощи мне от «преда» будет мало, но всё равно решил рискнуть.
На заводе работать за сто семьдесят плюс двадцать рублей персоналки, мне уже не хотелось, тем более с несправедливыми «наездами» со стороны моих бывших товарищей. Мне было просто обидно и стыдно за своих новых начальников — как же портит некоторых людей должность.
Когда я работал ещё на полигоне, пропарочные камеры у меня по договору делали армяне, это было ещё при старом директоре. Я занимался с ними «вплотную», «стрелял» им уровень нивелиром под гидрозатворы на пропарочных камерах и подкрановые пути козлового крана во внеурочное время и выходные дни.
Потом мне ещё и наряды пришлось им писать, искать «чёрт знает чего» по ЕНИРам (единые нормы и расценки), чтобы набрать нужную сумму согласно договору. По фактически выполненным объёмам работ получалось сумма в несколько раз меньше договорной. А зарплата у этих «ар» вышла не в сотнях, а в тысячах рублей. Я прекрасно понимал, что половину они «отстегнут» директору, но всё равно зарплата у них, даже считая только половину, получилась больше, чем мы платили своим за идентичную работу, выполненную в неурочное время, в разы. Было очень обидно за наших мужиков.
Заключив с колхозом договор, я написал на заводе заявление на расчёт, и, что интересно, мне его сразу подписали. (Новые начальники, видимо, решили подобрать другие кадры). Заставили только отработать две недели, чтобы навести идеальный порядок в цехе за это время. Что я и сделал, попросив помочь мне свою бывшую смену, они мне просто не могли отказать. В своё время я их многих спасал от увольнения по тридцать третьей статье (прогулы и пьянка в рабочее время) трудового кодекса. Предыдущие директор и главный инженер заставляли меня писать докладные на многих из них, уличённых в пьянстве. Многие из рабочих были мне друзья детства, и от докладных как-то приходилось мне перед начальством «откручиваться». Да и зарплату они у меня получали всегда выше, чем другие смены.
За время отработки я подобрал себе бригаду на «шабашку». Одного, очень работящего мужика взял из своего цеха. Хорошего молодого плотника выпросил у друга, начальника котельной. Он, правда, дал мне его только на лето. Двоих мужиков мне «подогнал» брат, которые жили с ним в райцентре: хорошего механика и одного просто хорошего работягу, но сильно любящего выпить. Мне потом его приходилось постоянно «пасти» и держать в «узде».
В начале мая я привёз на своём «ушастике» бригаду на объект. Для жилья нам колхоз дал пустующий частный дом с кроватями, а соседка «подвязалась» нам готовить. Правда от её услуг быстро пришлось отказаться, уж очень плохо она готовила. Потом готовил я сам из продуктов, которые брал в колхозе и покупал в магазине.
На разнорядке я брал у председателя колхоза технику, нужную мне для производства работ. Но механизаторы в этом колхозе были очень избалованные и без бутылки ехать к нам не хотели. Купив несколько бутылок, я понял, что тут не хватит с ними ни каких денег. Я попросил у «преда» трактор «Т-40» из «калашного» ряда. Юра, наш механик, за несколько дней восстановил его, и он служил нам всё время строительства «верой и правдой».
Мне пришлось привлечь в помощь две лесозаготовительные бригады из нашего посёлка с трелёвочными тракторами. За выходные они нам помогли заготовить сто пятьдесят кубов строевого леса и вывезли его из делянки. Лес клеймить в лесничество ездил я сам, угостив там хорошо лесничего и лесников, чтобы «нарезали» хорошего. Лес был нужен нам на колонны, балки и стропила для строительства фермы.
Потом я сам ездил по лесхозам, «выколачивая» там пиломатериал на строительство. Его они должны бы нам дать по фондам, но без своих ног, без угощений его просто не было в наличии.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});