Безымянная - Эльза-Та Манкирова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но вот почему проклятие начало действовать только в прошлом году? Что послужило толчком для того, чтобы оно проснулось спустя более полувека и запустило свои невидимые щупальца в сознание будущих жертв?
С этими мыслями, окончательно убаюканная голосом Дина Льюиса, стуком колес и мелькающими в сумерках силуэтами деревьев, пробуждавшихся после зимней спячки, я погрузилась в сон.
На станции мы взяли такси, при этом водитель даже не поинтересовался нашими цифровыми пропусками, и поехали на окраину поселка, где проживала Аделаида Степановна. В кромешной темноте лес, потеряв свое очарование весенней сказки, казался мрачным и зловещим. Или же такой осадок появился от предвечернего сна, после которого обычно чувствуешь себя разбитой. Интересно, почему?
– У калмыков вообще не принято спать в это время, – сказала Белка, когда я поделилась с ней этими мыслями. – У меня бабушка калмычка. Когда я так засыпала, она ругалась и говорила, что нельзя спать «бюрюля», то есть на заходе солнца. Считается, что в это время душа может уйти и заблудиться.
– Интересное поверье! – улыбнулась я в ответ, а сама подумала о том, что, наверное, несколько дней назад моя душа заблудилась, но все же нашла путь обратно, только где-то по дороге потеряла мою память. Из кармана выронила, наверное, и не заметила…
– Я вот все про донос на Волынских думаю, – задумчиво произнесла моя напарница. – Совсем недавно люди осуждали доносы, а сейчас с этим вирусом это стало нормой – если где-то тайком работает салон красоты или кто-то часто выходит из дома на прогулку, люди доносят в полицию. Всего за пару недель мир изменился. Мы изменились. Сознание людей изменилось.
– Да. Хватило несколько дней, чтобы люди, которые раньше критиковали стукачества, сами начали стучать, хотя если бы им месяц назад сказали, что так будет, они в жизни бы не поверили. Люди боятся за свою жизнь. Сейчас кашель человека в общественном месте производит такой же эффект, как взведенный курок.
– Это точно!
Дом Лизиной бабушки, стоявший на окраине поселка, оказался добротным, окруженным крепким забором. В окнах горел свет. На наш стук по калитке громким, неистовым лаем отозвались сразу две собаки, и заходить во двор без приглашения мы не рискнули.
Наконец, дверь открылась, и при свете фар такси мы, к своему огромному удивлению, увидели перед собой Лизу собственной персоной. За эти три дня мы изучили все фото из ее соцсетей, и ошибки быть не могло. Не знаю как Белка, а я представляла, что нам придется расстраивать бедную бабушку тем, что мы разыскиваем ее пропавшую внучку, а она тут, как ни в чем не бывало, во всей красе. Слава Богу, живая и здоровая!
Лиза явно ожидала увидеть не нас, судя по ее растерянному взгляду.
– Вы не курьер? В смысле курьеры? – она смотрела то на меня, то на Белку. – Вы привезли телефон?
– Нет, мы от твоей мамы. Она беспокоится за тебя.
Девчонка закатила глаза, словно только что услышала бред сивой кобылы.
– Я никуда с вами не поеду! Так ей и передайте! – с вызовом произнесла она.
– Ок. Только давай сначала поговорим. Ты не против? Можно зайти в дом? Мы отпустим такси. Видишь, больше машины рядом нет, а силой в лес мы тебя тащить не собираемся. Только поговорим, потом мы вызовем такси и уедем.
Лиза сомневалась несколько секунд, потом распахнула перед нами дверь.
– Джек, Лайка, фу, замолчите! Хватит надрываться. Вы не бойтесь, они на цепи.
Аделаида Степановна, интеллигентная пожилая женщина с благородной красотой, которую морщинки и седые локоны наоборот только приумножили, пришла в ужас, услышав объяснения внучки о том, кто мы такие.
– Елизавета, ты же мне сказала, что мама за твои пятерки разрешила погостить у меня несколько дней.
– Бабуля, ты не переживай! Если б мама действительно волновалась за меня, она бы уже давно позвонила всем знакомым и родственникам, в том числе и тебе.
– Может, и звонила. У меня звук на телефоне отключен. Я пользуюсь им только тогда, когда мне самой нужно позвонить.
– Ну а я откуда ж знала? – с виноватой улыбкой, как у нашкодившего ребенка, воскликнула Лиза.
Мы с Белкой переглянулись. Лучше им было не знать о том, что ее мама даже не подумала о бывшей свекрови.
Аделаида Степановна пригласила нас к столу, и за чашкой горячего чая мы узнали что случилось в тот вечер.
Лиза действительно на крыше высотки увидела призрак из снов и испугалась. Этот молчаливый мужчина не раз приходил к ней во снах. Началось это два-три года назад. Он никогда не пытался заговорить с ней, просто присутствовал в ее сновидениях, иногда незримо, но Лиза ощущала, что он рядом. И это ее пугало. Она не понимала, почему он ей снится и что ему от нее надо.
– Ты, конечно, прости меня, – перебила я, – но что ты имеешь в виду под словом призрак? Привидение?
– В тот момент на крыше для меня это было привидение. Там была скульптура. Она была точной копией того человека из снов. Я была в ужасе! Я не могла понять как такое может быть? Мне даже дышать трудно стало, понимаете?
– Теперь да, – кивнула Белка.
– Ну а потом, когда мы уже пошли гулять и пришли в заброшенный дом, я вдруг вспомнила, как три года назад, когда я была у бабушки, она рассказывала мне о своей молодости, о том, как работала в доме с беременными кариатидами в одной организации по защите прав людей, показывала фото. Она сказала, что пошла туда, потому что хотела помогать людям добиваться справедливости, чтобы у них была возможность получить то, чего ее папа был лишен. Бабуля рассказала, что за его политические взгляды моего прадедушку посадили, и он через несколько лет умер. Представляете, этот человек из снов и был он! Наверное, после просмотра фотографий его лицо отложилось у меня в памяти, и он начал мне сниться.
– То есть на крыше высотки ты увидела своего прадедушку? – уточнила Белка.
Та в ответ кивнула.
– Я знала, что мой отец погиб на стройке высотки, – промолвила Аделаида Степановна. – Но я не знала, что где-то там есть его скульптура.
Наше чаепитие прервала новая порция лая Джека и Лайки. На этот раз это действительно был курьер. Он привез новый мобильный телефон – подарок Лизе от бабушки. Мы с Белкой решили доехать до станции вместе с курьером, который любезно согласился подбросить нас.
Все вокруг меня были счастливы – Лиза радовалась
