О чем поет ночная птица - Райдо Витич

— Я вас не приглашал, — процедил Шустриков.

— Зря, — качнул головой Иванов. — Нормальное дело познакомиться, правильное. Вот наезды зряшное дело. Ты извини меня конечно, — голос снизил, физиономию простой и бесхитростной сделал. — Но сестра у тебя девица хоть и видная, но хлопотная, а года-то идут. У тебя и у нее, между прочим. У тебя личная жизнь как? А? А никак, ежику и то ясно. А без семьи тяжко. Вот и думай: чего лучше сестру пристроить, счастье, так сказать ее устроить, ну, и самому пожить. Скажи, не прав? А! Прав.

— Не пошел бы ты, дядя, вместе с советами? — тихо, но внятно предложил Андрей.

— Зачем? — изобразил растерянность мужчина.

— Там тебе скажут.

По логике его характера, он должен был что-то предпринять, тем более повод дали, но стерпел и не заставил остановить машину, не вытащил сестру из салона, не стал ее уговаривать вернуться, не устроил разборки, не усугубил ситуацию.

Почему? — насторожился Руслан, и предположил, что не он разведку проводит, его разведают, не он спрашивать будет — его. «Многообещающе».

Не нужно семи пядей во лбу быть, чтобы не понять — Андрей потому фактически без боя сдался и согласился к своим друзьям незнакомых и, в общем, напрягающих его людей привезти, что обозначенные Катя и Михаил столь же болтливы и глупы, как и он. Значит бояться ему нечего, переживать не из-за чего. Может и еще какой козырь припрятал, из серии ответных пасов или на руку ему эта поездка. В принципе поездка обоим сторонам на руку: Руслану Виту больше к себе привязать, а Андрею наоборот, отодвинуть. Одному ему против Руса и Лени тяжело, учитывая что нужно лавировать так, чтобы Виту не травмировать, а с друзьями перевес на его стороне будет.

"Ну, это посмотрим", — подумал Зеленин. Не сдаваться, не отходить он не собирался — он уже увяз в происходящем и прекрасно понимал: ни обратно, ни в сторону — не получится. Не сможет. Без Виты ему только в ад, еще глубже, чем он находился.

Оставалось ждать развития событий, склоняя по мере возможности их в свою сторону.

История принимала все более любопытный характер и обещала интересную партию на выходные.

Остальную часть дороги они провели в молчании и сонной тишине, которую разбавляло лишь щебетание Виты, малоинформативное, но успокаивающе. Девушка была весела и разговорчива, этого было достаточно, чтобы радоваться самому.

Через час машина миновала Сомово и по указанной Андреем дороге, пробралась к заветной цели, въехала в ворота довольно запущенного с виду садового кооператива.

На пригорке, у спуска к озеру, стоял добротная рубленная изба, обнесенная заборчиком. Беременная женщина копалась на грядках, а молодой мужчина поливал огород. Увидев подъехавшую машину оба забросили свои занятия и вытянулись в ожидании и сомнении. Первой из машины выскочила Вита и с упреками кинулась к женщине.

— Ну, что это такое?! Катя?! Как ты можешь в своем состоянии заниматься какой-то морковкой?! Миша! Куда ты смотришь?!

— На тебя, Виталя, на тебя, — засмеялся тот, перехватывая девушку. Чмокнул в щеку и отпустил к жене, что с широкой улыбкой уже шла ей навстречу, переваливаясь, как уточка:

— Все, все! Никакой моркови, никаких баклажан!

Андрей вальяжно прошел мимо Зеленина и Иванова, застывших с изучающим видом у машины, и подал руку другу:

— Здорово! — с хлопком ладоней поздоровались мужчины, потрепали друг друга по плечу.

Взгляд Михаила просканировал гостей и выжидательно остановился на физиономии Андрея. Тот не сделал попытки их познакомить, что видно послужило знаком супругам.

Женщина чуть заметно кивнул своим и зашепталась с Витой, а Михаил улыбнулся широко и непринужденно.

"Рубаха — парень", — переглянулись друзья.

" Мой вариант", — заверил Леня.

"Дерзай", — одобрил Руслан. Они синхронно шагнули к мужчине, нарисовав однотипные улыбки на лицах:

— Леонид, — пожал ладонь Иванов.

— Михаил.

— Руслан. Можно просто Рус.

— Михаил. Можно Миша.

Вита услышала «Рус» и тут же потащила Катю к нему:

— Это Рус. Я его люблю, — заявила, обескураживая пару. К чудачествам девушки здесь явно были привычны, но с подобными, так же явно, не сталкивались. Руслану это понравилось — о многом говорило.

Он обнял Виту за талию и широко улыбнулся супругам:

— И я ее.

— Жених значит? — пытаясь справиться с растерянностью, выдавил Миша, покосился на фыркнувшего Андрея.

— Жених, — заверил Зеленин, ничуть не печалясь отведенным званием.

— Что ж… а это моя половина: Екатерина, — вспомнил о жене мужчина.

— Здравствуйте, — окинула цепким взглядом и стянула с головы платок, расправила его, сложила, косясь на мужа, то на его друга. Тот бродил вокруг, попинывая никому не видимые камешки в траве и косил на собравшихся с преимуществом внимания сестре и новоявленному жениху. И забавлялся неизвестно чему.

"Один один", — выдал взглядом Зеленин.

"Ни фига — разминка", — ответил Андрей.

Они поменялись местами?

— Кать, чего у нас там есть? Давай стол, что ли сообразим? — дал команду жене Миша.

— Сейчас. Проходите, — кивнула на столик под яблоней.

— Говорят ты рыбак, — сказал Леня.

— Ну, так, балуюсь.

— И как?

— Ну-у, последний раз пять лещей на десять килограмм взял.

— Ого! — восхитился мужчина. — Здесь?!

— А где еще? Прямо с берега вон.

— Да ты что?!

— Смотрю тоже рыбак? — улыбнулся в ответ на восхищение и недоверие. — И друг? — кивнул на Руса.

Ох, тактик, — хмыкнул тот мысленно, и повел Виту к берегу:

— Покажешь достопримечательности?

Как Леня Мишу «побреет» ему было не интересно.

— Как Андрей, — донеслось в спину. — Я с удочками. На вечерней зорьке пойдем?

— Можно…

Руслан стоял на берегу, прижав Виту к себе и смотрел на гладь озера. Умиротворение было минутным и не спасало от раздумий:

— У тебя странный брат, — заметил тихо.

— Чем? Он хороший.

— Вы не похожи.

— Однажды он принес мне ежика. Миша в огороде поймал. А потом мы его выпустили, здесь же. Наверное, где-то в лесу гуляет, забыл нас.

— Ты давно знаешь Андрея?

— Он мой брат.

— Мишу?

— Почти брат. Они друг другу как братья.

— Они и есть твоя семья?

— Да, а теперь и ты, Рус. Жизнь такая маленькая, мир такой крохотный. И хорошо, что крохотный, зато в нем все понятно и все свои.

Зеленин задумался, поглядывая на профиль девушки. Она вдаль смотрела тихая, милая и будто здоровая, нормальная. И он нормален и мир не сходил с ума, деля себя на части войною. Не было ничего — дурной сон. Проспали двенадцать лет, как ночь и проснулись. А дальше с чистого листа, без груза ошибок и грехов, без оглядки, не битыми и не ломанными.

— Выходи за меня, — выдохнул, зарываясь в ее волосы лицом.

— Зачем? — задумалась.

— Я хочу быть рядом с тобой.

— Будь.

— Как Андрей?

— Ревнуешь?

Зеленин посмотрел в небо: как бы тебе сказать, девочка, на каком языке объяснить?

— А он?

— Он боится, он ранимый.

— Он мужчина.

— Брат.

— А я?

— Ты мужчина.

— Твой?

— Нет. Мужчина принадлежит только себе, это женщина может быть чьей-то.

Как рассудительно и спокойно.

— Философ ты мой, — поцеловал ее в макушку. — Все бы так рассуждали.

— Кто?

— Женщины.

— У тебя есть женщина?

— Угу. Маленькая колдунья. Приворожила меня своими синими глазами и всю жизнь под откос пустила.

Повернул ее к себе и, обхватив голову ладонями, нежно коснулся губ:

— А я не против, — заверил шепотом.

Вита не поняла, не поспевала за мыслью — моргнула растеряно. И покосилась на шорох шагов по траве — Миша к ним шел.

— За стол пошлите. Виталя, Катерине-то поможешь или нет?

Девушка тут же попыталась выскользнуть из рук Руслана, и можно было удержать, заменив долг к подруге долгом к нему, но он не стал — взгляд Михаила заметил — тот что-то сказать хотел, не при девушке.

Вита убежала вверх по склону к дому, а мужчины встретившись, пошли медленно, то и дело останавливаясь.

— Ты серьезно? — спросил Миша. Можно было сделать вид, что Рус не понял о чем речь, но резон в притворстве?

— Вполне.

— Ты понимаешь, что с ней?

— А что с ней?

Миша встал, преградив ему дорогу, затылок почесал:

— Как бы тебе сказать?…

Роль дипломата ему не давалась, и Зеленин не стал мучить мужчину:

— Андрей послал?

— Зачем? Сам.

— Тогда тебе повторю, что сказал ему: я был, есть и буду — с ней. И вообще, что за нездоровая суета вокруг вполне обычного дела? Встретились двое, понравились друг другу, решили быть вместе. В чем раздражающий фактор?

— В душевном спокойствии одного из этих двоих.

— Вита, — побрел дальше, Миша рядом.