Ночь судьбы - Дмитрий Казаков

– Ты долго продержишься?

– Не знаю, – сквозь зубы ответил Родомист. – Но до рассвета точно нет.

– Худо, что этих бестий не видать, – сказал Хорт. – А то бы я их пощелкал, как зайцев.

Камни, правда уже не так густо, продолжали лететь из темноты.

– Слушай, маг, а сквозь этот твой заслон в ту сторону стрела пролетит? – после некоторого размышления спросил Хорт.

– Думаю, что да, – несколько изумленно ответил Родомист.

– Вот и отлично, – охотник повернулся к Леславу, отдал ему тул со стрелами. – Рви на тряпки запасную рубаху, обматывай острия, а Ратан пускай поджигает. Попотчуем их огненными стрелами.

Вскоре первые пламенеющие снаряды, похожие на метеоры, помчались туда, откуда камни летели всего чаще. Маленькими солнцами неслись они в ночь, выхватывая из мрака деревья, кусты, и притаившихся обитателей Темнолесья.

Ветви запылали почти сразу. Пламя, сначала неохотно, а потом с большим и большим аппетитом принялось пожирать черную древесину. Все же не простой огонь горел в костре, пусть немного, но магический.

Когда сделалось достаточно светло, у Хорта осталось не так много стрел, зато он мог хорошо целиться. И стрелы, уже не горящие, а самые обычные, одна за другой поражали цель. Притихший с началом схватки лес огласился яростными криками раненых и хриплыми стонами умирающих.

Темнокожие вскоре поняли, что за деревьями им не отсидеться и, подбадривая себя визгливыми криками, пошли в наступление. Нестройно воя, толпой выметнулись они на поляну и помчались к людям. В этот самый миг силы оставили Родомиста, он пошатнулся и опустил руки. Магический купол с легким шипением растаял.

Хорт выпустил последние две стрелы, с удовлетворением отметил, что обе они нашли цель, отложил лук. Топор, верный друг, удобно лег в ладонь, и охотник кинулся в бой, прикрыть мага. Тот сейчас – беззащитнее ребенка. Около учителя – Леслав, глаза сверкают яростно, машет мечом, как граблями, но одного его не хватит. Где-то в стороне Ратан уже сцепился с противником, слышатся мокрые встрески, когда меч его врубается в плоть, и стук, когда отражает удары палок.

Хорт столкнулся с налетевшим на него темнокожим, взмахнул топором. Гибкий, словно змея, противник, отскочил, зарычал злобно, вздувая пузырь на месте носа. Хорт ударил второй раз, третий. Противник все ускользал и ускользал. Охотник завелся, и тут обжигающий удар пришелся на предплечье – второй враг подкрался сбоку. От неожиданности Хорт выронил оружие и теперь стоял безоружный перед двумя беспощадными тварями.

Из-за спины вылетели один за другим два сгустка алого пламени, ударили в темнокожих. Те в ужасе заверещали, начали кататься по снегу, пытаясь сбить занявшееся пламя. Хорт оглянулся. Маг пришел в себя, пламенеющие ветви хватал из костра прямо голыми руками, швырял в противников. Тем огонь не нравился, заставлял отступать и гневно плеваться. Ощутив за спиной поддержку, Хорт подхватил топор. Заревел, словно тур, и кинулся на врага. Голова одного из темнокожих лопнула, словно перезрелый плод, в лицо охотнику брызнуло горячим. Второй попытался спастись бегством, но не успел. Хорт с наслаждением услышал хруст костей, перемежающийся хлюпаньем, когда лезвие врубилось куда-то в область ключицы, если она, конечно, есть у столь странного создания.

Вытащив топор, Хорт кровожадно оглянулся. Первый раз с ним случилось такое. Ранее в драках не участвовал, мешала болезнь, и, вот тебе, попал в настоящий бой. Азарт горячил кровь, заставлял вздуваться мускулы, расширять ноздри, вдыхая сладкий аромат крови врага. Почти сразу на Хорта кинулись трое противников. От двух ударов он увернулся, третий пришелся по плечу, но охотник его даже не почувствовал. В протяженном прыжке метнулся вперед, застав противников врасплох. Оказавшись среди врагов, широко взмахнул топором. Один из темнокожих рухнул, удивленно глядя на отсеченную руку, на бьющий из нее фонтан крови. Другому тоже досталось, краем глаза охотник заметил, как прямо в страшное лицо ударила горящая ветка. Третий попытался атаковать, но Хорт длинным, ловким движением вывернулся из-под падающей палки и ударил в бок, заранее зная, что удар – смертелен. Затрещали ломаемые ребра, жалобно вздулось разрываемое легкое.

Хорт осмотрелся, но противники неожиданно кончились. С лезвия капала густая черная слизь, от которой воняло лягушачьей икрой. Родомист стоял у костра, хорошо видимый в свете догорающих деревьев, и в глазах его, обращенных на Хорта, было удивление. Рядом с магом сидел Леслав, держа переставший быть блестящим меч. Вид у юноши был усталый. Под аккомпанемент треска пламени, шел к спутникам Ратан, волоча за собой оружие. Из нападавших на этот раз, похоже, не уцелел никто.

Очень давно Родомист не испытывал столь сильного удивления. В разгар боя, когда судьба отряда висела на волоске, когда каждый шаг, каждый миг приближал к общей гибели или удалял от нее, случилось нечто странное. На несколько мгновений, когда Хорт ловко и умело, словно опытный воин, уворачивался от ударов и бил сам, над его головой магу почудилось алое сияние воинского Дара. Но мгновения прошли, и сияние растаяло, исчезло, подобно морокам Темного леса.

– Учитель, мы победили? – вопрос Леслава отвлек от размышлений. Видно было, что руки у юноши подрагивали, но меч он держал твердо. – Их же было гораздо больше!

– Да, было, – словно эхо, отозвался маг. – Но мы победили, потому что бились, как единая дружина, а не как толпа. Даже Ратан, что крошил противника немного в стороне, делал это, помня о соратниках. Помнишь притчу про веник?

– А как же, – отозвался Леслав.

Робко и призрачно струился над горизонтом бледный зимний рассвет.

Глава 7

Утро занималось тяжелое, муторное. Бессонная ночь, да еще проведенная в бою, бодрости никому не прибавит. Позавтракали без аппетита, предварительно оттащив трупы нападавших в сторону. Затем Хорт отправился собирать уцелевшие стрелы, а Ратан занялся клинками. Точильный камень всегда при нем, и вскоре мерное вжиканье огласило лес, заставив задержавшиеся ночные мороки окончательно исчезнуть.

Леслав подсел к Ратану, уставился на мерно снующий камень в руках воина. Ратан, не отрываясь от дела, спросил юношу:

– Что, нравится?

– Ага, – мечтательно вздохнул ученик мага, и в этом вздохе явственно ощущалось, что ему всего двадцать лет, когда гораздо чаще мечтают о боевых подвигах, чем о славе мага. Леслав – не исключение. Наверняка, снится по ночам, как во главе победоносных воинств входит в Эмайн Маху или в одиночку сражает дракона.

Улыбнувшись про себя, Ратан сказал: