Изменить себе (СИ) - Майер Аврора

Я вошёл. Увидел красивую полуголую, стянутую верёвками девушку, да ещё и с завязанными глазами. И сразу что-то в ней мне показалось знакомым, но я не придал этому значения. Осмотрелся. Развязал руки. Очень удивился, что последовали моментальные активные действия. Пока ты меня пыталась соблазнить, я всё старался тебя рассмотреть.

Мне было сейчас смешно, и я отвернулась, смеясь почти во весь голос.

— Представляю эту картину со стороны.

Это было далеко и так неправдоподобно. Он тоже улыбался. Улыбка у него неожиданно обворожительная и очень приятная.

— Я до конца не был уверен на 100 %, что это ты. Мне не верилось. И только когда встретил тебя в лесу, сомнений не осталось. Ну, а дальше ты всё знаешь.

Он дотронулся рукой до моей спины. Мне это не очень понравилось, но, более того, его рука будто ко мне прилипла. Не ту тему выбрала для разговора, не ту! Я, как бы случайно, поменяла своё положение так, чтобы его рука на мне больше не лежала. Но по его виду поняла: он догадался, что я сделала это специально.

— Если честно, почти ничего не помню. Конечно, догадываюсь, что между нами происходило, но не полностью.

Я отвела взгляд и смотрела куда-то вдаль. Старалась как можно правдоподобнее это сказать, ведь обсуждать детали совсем не хотелось.

— Интересно, почему беременные не ходят на встречи?

— Так в этом смысл ритуала — забеременеть. Если это случилось, то ты можешь уйти на заслуженный отдых. А твоё место займёт другая.

— Звучит не очень. Вот скажи, ты что, каждую субботу детей делать ходишь?

— В субботу да, а в будний день можно и просто.

— Ну, и как проходит «просто»?

— У меня есть женщина для встреч, которая удовлетворяет мои потребности. В субботу «делают детей» — это священный день, а так — когда захочешь.

Чувствую, ещё немного — и я взорвусь негодованием. Артём так запросто об этом рассказывает, как будто диктует рецепт пирога.

— Понятно.

— Ты опять чем-то недовольна. Ну, сама же спросила.

Просто молчу и смотрю в неопределённость. Думаю, высказать своё отношение к этому или нет? И решаю промолчать.

Я в очередной раз убедилась, как неприятно осознавать свою беспомощность в принятии решений. Вот рожу, пройдёт год и, если мы отсюда не выберемся, буду продолжать удовлетворять его потребности. А может, и не его, а ещё какого-нибудь туземца. Настроение испортилось.

— Кстати, ты, может, как всегда, не в курсе, но миссия женщин — в первую очередь удовлетворять потребности мужчин, потому что они почти приравнены к богам, а вторая — рожать детей. Всё остальное второстепенно.

— Зачем ты мне всё это говоришь? Ты что, меня зомбируешь? Я уже поняла, и на сегодня с меня достаточно этих бредней, меня сейчас уже стошнит. Ты, может, меня с кем-то путаешь, но я оттуда, откуда и ты, и меня не запугать этими речами. Как ни называй, выглядит, как проституция, да ещё и бесплатно, ради общества. Что ты сделаешь, если откажусь вдруг удовлетворять твои потребности? Пожалуешься, а может, поменяешь, а может, накажешь или убьёшь? Я воспитана в свободе слова и действий, поэтому мне сложно перестроиться. А ты, смотрю, прямо всё по правилам делаешь. И знаешь, почему? Потому что у тебя более выигрышная позиция и желаемое совпадает с действительным. Мы уже, кстати, с девчонками обсуждали, что некоторые из вас, наверное, и не хотят возвращаться, а может, и все.

Он ничего не ответил, но, очевидно, остался недоволен разговором. И это неудивительно, правда никому не нравится. Он замкнулся и почти перестал разговаривать.

— Пойдём домой?

Артём лениво поднялся, потянулся. Мой взгляд остановился на нём и никак не хотел менять объект для наблюдений. Он вопросительно посмотрел на меня, а я демонстративно отошла подальше. И мы отправились домой. В голове было много мыслей, говорить совсем не хотелось. Артём тоже был не из разговорчивых, поэтому мы просто шли и молчали. Каждый думал о своём. Тут мои размышления прервала неожиданная фраза. Он сказал её таким ласковым и мягким голосом, как будто и не было только что между нами ссоры.

— Ты сегодня хорошо выглядишь.

Эти слова меня ошарашили, я растерялась и не знала, что сказать.

— Я рада, что тебе нравится.

— Знаешь, ты мне вообще очень нравишься. И я так рад, что вместо Арманы оказалась именно ты.

Меня насторожили эти слова. Как-то не похоже это было на правду и выглядело, как издевательство.

— Артём, ну, вот сразу видно, что говоришь неправду.

Я не была готова к такому разговору. И никак не могла сориентироваться, что говорить и что делать. И вообще, к чему это всё? Обычно предвидишь подобные ситуации и уже готов примерный диалог, а тут, вообще, ничего не предвещало подобного развития событий. Он взял меня за руку, остановил.

— Ты действительно думаешь, что я вру?

Пододвинул как можно ближе, не давая мне опять отстраниться. Смотрел прямо в глаза.

— Тогда что мы сейчас здесь с тобой делаем вдвоём в лесу?

— Тоже постоянно себя об этом спрашиваю, — чуть слышно прошептала я и попыталась незаметно вырваться. Попытка не удалась.

Я уже вся горела от неожиданной близости к нему. Моё тело очень бурно реагировало на такой тесный контакт, и, казалось, я совсем перестала дышать. Одновременно с этим сердце колотилось как бешеное. Не знаю, что выражал мой взгляд, но мне казалось, что глаза мои были увеличены до предела. Он одной рукой держал меня, а другой гладил по волосам, лицу, спине. И смотрел. Может, чего-нибудь ждал? Я не соображала, что от меня требуется.

— Ты ничего не хочешь сказать?

Я подумала и поняла, что меньше всего сейчас хотела бы что-то говорить. И отрицательно помотала головой.

— Хорошо, — сказал он, как кот, и опасно улыбнулся.

Затем взял и поцеловал меня в губы, очень нежно и совсем не настойчиво. Только в его власти было так со мной поступать. Это сводило с ума.

— А теперь?

Двигаться я была не в силах и решила, что вопрос носит риторический характер. Мне почему-то было сложно сопротивляться. И казалось, что сейчас моё тело занимает самое комфортное и удобное положение, было приятно чувствовать его тепло. Он опять меня поцеловал, более настойчиво. Тело предательски меня не слушалось. Оно уже было не со мной заодно, а с ним. Я очень недвусмысленно отвечала на поцелуи, да и вообще, сама стремилась к сокращению дистанции между нами. Мои руки уже крепко его обнимали и ни в какую не хотели отпускать. Я так соскучилась! Потом он резко прекратил всяческие действия, но всё ещё крепко прижимал к себе. Смотрел мне прямо в глаза, и я видела, что остановиться ему было нелегко. Я совсем ничего не понимала.

— Дарин, мне просто интересно, когда ты перестанешь врать сама себе? Ведь дело не в напитке. Мне не нравится, когда из меня делают монстра-извращенца. По-моему, совершенно очевидно, что это взаимное желание, даже сейчас, без всяких обязывающих обстоятельств. Но ты постоянно меня в чём-то упрекаешь. Да тебе несказанно повезло! И ты хотя бы можешь удовлетворить свои скрытые фантазии и желания. А в жизни, я уверен, ты настолько закомплексована и закрыта, что всё твоё существование — вечная «бытовуха». Я, в общем, не испытываю проблем с девушками, поэтому замену очень быстро найду, тебе достаточно только об этом сообщить.

Меня словно обдали холодной водой. Моему возмущению не было предела.

— Ах, ты такая сволочь! Я всегда знала, что тебе не стоит доверять!

Я со всего размаха влепила ему пощёчину. Руке было безумно больно, но я не подала вида и быстро зашагала. Очень надеясь, что верной дорогой. Он догнал меня, остановил и сказал:

— Ты идёшь не в ту сторону.

Я расстроилась, резко вырвала свою руку, села на пень и принялась горько плакать от беспомощности. Артём растерялся от такого поворота событий и не знал, что ему делать со мной.

Он сел рядом и принялся меня утешать.

— Дарина, не понимаю, почему ты плачешь. Если обидел, ты извини. Я лишь хотел показать, что ты вовсе не жертва и не делаешь того, чего тебе не хотелось бы.