Тайная мишень - Сергей Бакшеев

Когда-то Елена случайно увидела репортаж с олимпийских соревнований: стройные девушки из разных команд по очереди отправляли гранитные камни в центр круга, обводя и выбивая камни соперника. Елена изучила правила в Интернете и вернулась к экрану азартным понимающим болельщиком. Теперь она могла оценить красоту и точность решающих бросков, а главное, увидела противостояние не только ловкости, но и интеллекта и выдержки. Ни дать ни взять — шахматы на льду!

Однако больше всего Елене понравились умные сосредоточенные лица наших спортсменок. Подобное сочетание грации, красоты и ума она еще никогда не видела в спорте. Будь ее воля, она бы тоже занялась керлингом. Но дети на то и существуют, чтобы реализовывать несостоявшиеся мечты родителей.

Насте сначала не понравилась идея мамы: камни тяжелые, а лед холодный и твердый, об него можно больно удариться. Но со временем девочка втянулась и теперь рвалась на тренировки с б???ольшим рвением, чем в школу.

У раздевалки Настя вскинула вверх сжатый кулачок. Елена ответила ей таким же жестом. Их глаза блестели. Мать и дочь дружно стукнули кулаком о кулак и подняли вверх большие пальцы. Фамильное напутствие состоялось.

Пока длилась двухчасовая тренировка, Петелина решила заскочить на работу.

Вчера в доме отца из дела о сауне выпал листок. Там в качестве свидетеля упоминался некий Зайцев. Елена прекрасно помнила, что Вадим Зайцев погиб на охоте от неосторожного выстрела Антона Мальцева. Не идет ли речь об одном и том же человеке? Вероятность небольшая, фамилия распространенная, преступления разделяют пятнадцать лет, но Петелина тем и отличалась от вальяжных «следаков», что с первых дней своей служебной карьеры руководствовалась правилом: в расследовании мелочей не бывает, самая немыслимая версия может оказаться верной. Там, где другие следователи полагались на интуицию, Петелина просто работала. Она проделывала больше следственных действий, но вот парадокс — у нее было меньше незавершенных дел, чем у коллег.

Зыбкое предположение подтвердилось: в обоих делах фигурировал Зайцев Вадим Андреевич, 1973 года рождения, проживавший в Москве, на Измайловском бульваре. Странное совпадение.

Петелина принялась штудировать материалы дела об убийстве на охоте. «Покажите мне уголовное дело, и я скажу, на какой странице следователь получил взятку». Эта колкая фраза не была выдумкой юмориста, она отражала реальную картину работы некоторых продажных «следаков».

В подборке материалов уголовного дела прослеживалось некое противопоставление. С одной стороны, законопослушные братья Мальцевы, с другой — сомнительный Зайцев. Мальцевы на удивление трезвые, с зарегистрированными ружьями, с лицензией на отстрел кабана. У Зайцева — большая степень опьянения, незарегистрированное ружье и трехлетняя отсидка по сто двенадцатой за умышленное причинение вреда здоровью средней тяжести. Но более всего Петелину заинтересовало сопоставление данных баллистической экспертизы и вскрытия тела. Баллистик сделал вывод, что смертельный выстрел был произведен с расстояния тридцати метров. А повреждения, которые зафиксировал патологоанатом, косвенно говорили о том, что Антон Мальцев стрелял в упор. Странно, что обвинитель не обратил на это внимания.

Петелина вошла в базу данных и распечатала сведения о ранее судимом Зайцеве. Срок он получил в девяносто седьмом за погром в кафе и избиение его владельца. В справке говорилось, что Вадим Зайцев был активным членом измайловской преступной группировки.

Зачем братья Мальцевы взяли в компаньоны бывшего бандита? Около трех лет назад он получил небольшую долю в их строительной фирме, а спустя несколько месяцев погиб на охоте.

Покинув кабинет, Елена Павловна заметила на служебной парковке под окнами мотоцикл Михаила Устинова. «Штопором для пробок» любовно величал свое двухколесное транспортное средство эксперт-криминалист. Увлеченный сложными исследованиями Головастик частенько заезжал на работу и в выходные. Петелина решила спуститься в лабораторию.

— А это что за фигня? — открывая дверь, услышала Елена звонкий женский голосок.

Следователь с удивлением обнаружила в лаборатории остроносую девицу с фиолетовой челкой. Она расспрашивала Мишу о диковинном приборе.

— Ой, а мы с вами встречались! — воскликнула пигалица в высоких ботинках на трехсантиметровой подошве. — Я брала интервью в подъезде, где произошло убийство. Так вы тоже здесь работаете?

— Фотоаппарат починили?

Елена узнала настырную журналистку, ломившуюся к Мальцеву.

— Редактор похвалил мою статью и выдал новый объектив.

— Какую статью?

Девушка выхватила газету из объемной сумки-баула.

— Вот! На примере конкретного случая я подняла проблему семейных трагедий.

Елена развернула газету, увидела фотографию Дмитрия Мальцева, пробежала глазами бойко написанный текст. Петелина привыкла к вниманию прессы. Каждое второе ее дело приобретало общественный резонанс, что зачастую мешало расследованию. Елена свернула газету и вздохнула. Если знакомство эксперта-криминалиста и журналистки продлится, то можно будет говорить о каждом первом деле.

Петелина вопросительно уставилась на смущенного Мишу.

— Я подумал, что если напишут о нашей лаборатории, это поднимет престиж профессии криминалиста, — оправдывался Головастик. — А то некоторые думают, будто мы только трупы фотографируем. — Михаил спохватился и торжественно представил: — Это Елена Павловна Петелина — лучший следователь Москвы! А это Маша.

Елена улыбнулась. Даже грубая лесть приятна.

— Миша плюс Маша. — Она разглядывала парочку, одетую в кожаные куртки-«косухи» с узорами из заклепок. — И кто кого первым склеил?

— Вот еще! — фыркнула журналистка. — Буду я парням на шею вешаться!

— Мы познакомились через Интернет, — пояснил Миша. — Я разместил фотографию Василича и объявил конкурс на лучший комментарий. Маша победила.

— И что же она такого придумала?

Журналистка подбежала к скелету и развернула офисное кресло, на котором он восседал. Рот у Василича был широко раскрыт, а к ребрам был прикреплен листок: «Он испугался до полусмерти. Два раза!»

Петелина улыбнулась. Журналистка оценила ее реакцию и тут же заворковала сладким голосом:

— Елена Павловна, расскажите о громком деле, которое вы сейчас ведете. Мы вместе с вами сделаем бомбу!

— Я ненавижу взрывы, Маша. Очень сложно после них работать.

— Не подумайте ничего такого. Я отправлю вам статью на согласование.

Сколько раз Елена слышала это обещание. Однажды ей даже прислали ее интервью для одобрения. Она, наивная, потратила ночь на редактирование, а наутро, не успев отправить текст, обнаружила статью уже напечатанной. Ее возмущение наткнулось на стену непонимания. Редакция ждала возражений только по поводу ее личной фотографии, а раз таковых не последовало, статья пошла в печать. Свобода слова, черт их побери!

— Как-нибудь в следующий раз, — пообещала Петелина, помня приказ начальства корректно обходиться с представителями СМИ.

— Назначьте время. Я готова…

— Миша, можно тебя на минутку?

Девушка фыркнула и отвернулась. Петелина передала Устинову бумагу с данными на Вадима Зайцева и братьев Мальцевых.

— Покопайся в связях между ними, — попросила Елена.

Головастик умел и любил отыскивать крупицы ценной информации в туманном облаке виртуального пространства.

— С меня шоколадка, — пообещала следователь смущенному эксперту и направилась к выходу.

— Елена Павловна, подождите! — Михаил схватил листки со стола. — Вы угадали: парня, закопанного под гаражом, убили из того же оружия, что было применено в сауне. Калибр пуль совпадает!

— Я не гадаю, Миша, а делаю выводы. — Петелина пробежала глазами заключение эксперта. — Оба преступления произошли летом девяносто четвертого. Какое было раньше, а какое позже?

— По останкам определить невозможно. Могли и в один и тот же день.

— Хмм… Если с ним расправились в тот же день, когда сгорела сауна, то кто он?

— Кстати, патологоанатом Лопахин обнаружил у убитого перелом левой ключицы. Причем он появился незадолго до гибели, приблизительно за месяц. Я приложил и это заключение.

— Вы неплохо поработали. Есть над чем поразмыслить.

Поздно вечером, когда Елена в ночной сорочке расстилала постель, ей неожиданно позвонил Валеев.

— Я нашел опера, который работал по сауне. Долгов его фамилия! — возбужденно докладывал Марат. — Раскрутил его на теплый разговор. Хорошо, что сразу восемь трупов.

— Валеев, ты слышишь, что говоришь? Восемь трупов — это, по-твоему, хорошо?

— Зато Долгов в теме — такое не забывается. Мы посидели, накатили и…

— Валеев, ты пьян?