Невинная для Тёмного Генерала (СИ) - Хармон Хэля

Арон замолкает. Я перевожу дух. Прислушиваюсь к себе. Больно ли мне? Не совсем. Я скорее чувствую досаду. Что образ матери померк за последние пять лет, я рассчитывала увидеть ее, чтобы картинка из детских воспоминаний вновь налилась живыми красками. Но вместо этого получила муляж, куклу. Воспоминания ускользнули, и я увидела только тень любимого человека. Обидно. Но почему-то я легко верю в истинность слов Арона. Может потому, что собственная интуиция говорит мне что-то похожее.

А может роль сыграло то, что я попыталась посмотреть магическим зрением на мать и сестру тогда, в трапезной зале Обители… Но успела разглядеть только Элину, и то частично. А когда смотрела на маму… взгляд соскальзывал, глаза слезились. И все было засвечено белым. И я теперь понимаю, что Арон и другие черные маги и вовсе ничего не смогли бы рассмотреть за пологом белой магии. А я, единственная белая волшебница в свите Арона, была слишком слабой.

Так что жрец Дамиан сделал это специально. Существо должно было кинуться, вот только непонятно одно…

– Арон, – я с удовольствием отмечаю, что мой голос почти не дрожит, – почему существо напало на меня, а не на тебя?

– Трудно сказать, Арави, – Арон прищуривается, и в этом взгляде я читаю затаенное недоверие, – это, признаться, беспокоит меня больше всего. Убить мою Арави это максимум скандал. И то, пока еще немногим известно что я взял себе в пару белую волшебницу, так что это не грозило бы даже восстаниями на покоренных светлых землях. Вот если бы через пару лет от начала нашего союза, это было бы еще как-то понятно. Но не сейчас. Не складывается… Примем за рабочую версию, что я оказался слишком защищен, и тварь атаковала слабейшего в моей свите.

– Хорошо, – я киваю, принимая версию Арона, хотя меня и покоробил брошенный им недоверчивый взгляд да и логика событий тоже, – а что было дальше? Где твои воины и моя сестра…

– Привыкай говорить «наши воины», Арави. Чем раньше ты прекратишь разделять в своем сознании черных и белых магов на противоборствующие стороны, тем проще тебе будет жить дальше. Собственно, если бы все были на такое способны, мы бы имели в разы меньше проблем. Ну а что касается твоей сестры…

Я пододвигаюсь ближе и ищу в темноте на ощупь руки Виара. Он тут же уверенно берет мои дрожащие прохладные пальцы в свои теплые ладони.

– Твоя сестра раскрылась.

– Что? – я переспрашиваю беззвучно, одними губами. Голос пропал.

– Раскрылась. Как мать в Обители. Из нее полез монстр. И сковывающие артефакты, которые мои воины надели на ее запястья, лишь замедлили и смазали процесс…

Я начинаю трястись крупной дрожью. Спазм сдавливает горло. Элины больше нет?..

Арон крепче сжимает мои пальцы и продолжает.

– Алик нес ее над лесом. По-хорошему, надо было приказать уничтожить…

Я на мгновенье перестаю дышать: “Надо было приказать”. То есть, Арон этого не приказал?!

– Я тебя пожалел, Алиса, – глухо произносит Виар, – хотел сохранить ее для тебя. Я успел увидеть, что девочка не так сильно поражена. Время у нас еще оставалось, можно было попытаться вылечить. Но я не учел еще одной хитрости Дамиана. По мере удаления от Обители, как будто шел обратный отсчет. Как только твоя сестра оказалась слишком далеко от точки сдерживания, монстр освободился.

Я так и сижу не дыша. А Арон как назло медлит. Я так и не знаю, что с сестрой.

– Когда все началось, – нехотя продолжает Арон, – я приказал Алику и Солду отделить монстра и уничтожить только его. Но он оказался привязан к ментальному полю девочки. Глубоко привязан. Монстра они уничтожили, но…

– Что?!

– Он оказался с сюрпризом. Мы летели над сердцем магического леса, уже попали в поле его влияния. Иначе убились бы все. Из монстра при уничтожении выстрелили белые путы. Накрыло четверых, включая меня и Алика. Теоретически сеть смертельна для всех черных магов, без вариантов. Но со мной была ты. И мне хватило сил приземлиться так, чтобы ты не убилась… Алик, я видел, начал падать с твоей сестрой в руках. Другие воины… Двое упали мертвыми, что с остальными я не видел. Но я никого из них сейчас не чувствую. Те, кого полностью накрывала белая сеть, тут же загорались как факелы и горели чистым белым пламенем, пока летели к земле…

Я сижу молча, сжимая руки Арона. Вновь всопминаю запах гари, который тогда был повсюду...

– Спасибо. Что не приказал убить мою сестру, – только выдыхаю я.

– Это было глупо… – морщится Арон, – даже лучше будет, если весь отряд окажется убит. Потому что если хоть кто-то из них распространит слух о таком моем приказе, мне будет очень сложно удержаться у власти. Будут возмущения, покушения, предательства. Сама понимамешь, для них все это выглядит так, как будто Виар принимает неразумные решения из-за женщины... Как будто их Виар слаб. Я никому не должен верить.

– Арон… – я подаюсь ближе, высвобождая руки из ладоней Виара и тут же обнимая его за шею, – я с тобой. Ты можешь верить мне.

Арон.

О, я очень хочу ей верить. Алиса сводит меня с ума, запахом, жестами, выражением глаз…Но свой лимит на опрометчивые поступки я исчерпал на сто лет вперед.

Теперь я намереваюсь действовать только руководствуясь рассудком.

Но поводов высвобождаться из объятий моей новоиспеченной Арави я не вижу. И я поддаюсь.

Привлекаю ее к себе. Она подчиняется сразу и без страха.

Много тепла, много благодарности. Все это исходит от рыжеволосой малышки мягкими волнами света, но не опаляющего. Алиса греет мое сердце.

Подумать только, именно из-за меня погибла почти вся ее родня... хотя я этого и не хотел. А она выдает мне такой эмоциональный коктейль в ответ. Порывистая, чувственная, моя.

Я целую ее резко, по-собственнически, я беру ее сладкий ротик этим поцелуем. Возбуждение нарастает молниеносно, я заставляю Алису лечь на землю и прижимаю сверху своим телом.

***

Алиса.

Я пьяна. Меня пьянит ночь и запах костра, но это не главное. Мята и густой терпкий мед – запах этого мужчины – сносит мне голову сильнее всего прочего.

Арон опрокидывает меня на землю и придавливает сверху. На секунду из меня вышибает дух. И в следующий раз я вдыхаю прохладный вечерний воздух – уже с поцелуем Виара. Властным, подчиняющим. Я позволяю языку Арона скользнуть в мой рот, терпко остро касаюсь его языка своим. Это походит на танец пламени в костре.

Я обнимаю Виара за шею, он отстраняется на короткое мгновение – освободить меня от дорожного платья сверху. Следующим движением он задирает мне юбку и стягивает тонкие облегающие штаны.

Еще пара мгновений и Арон полностью обнажен, а я – абсолютно голая под ним, лежу как распятая, в своем расстеленном на земле платье. Порвал или просто резко расстегнул? Сейчас мне это неважно.

Я дышу поверхностно и часто. Я хочу его до одури, до слез. Черные бездны глаз Виара лишают меня разума.

Но он так и замирает надо мной. Смотрит и не приближается. Почему он медлит?..

Губы Виара трогает легкая улыбка: он удовлетворен тем, как сильно я хочу того, что сейчас будет.

– Моя Арави, – выдыхает Арон и наконец приближается. Рывком. Будто хищник бросается в атакующем прыжке. И вновь Виар сминает мои губы в остром властном поцелуе, слегка прикусывая, заставляет подчиниться его воле без остатка. Каждый терпкий укус будто говорит: “моя!”

И это лучшее, что было в моей жизни. Я задыхаюсь. И теряю… теряю земное притяжение, когда Арон слегка прикусывает кожу на моей шее. Затем спускается к груди, втягивает в рот горошину соска. С моих губ срывается стон наслаждения всякий раз, когда Виар остро касается моего тела языком. Жалящие поцелуи жгут меня. Я готова гореть вечно.

Требовательные губы вновь накрывают мой послушный его воле рот. Вскрикиваю, когда руки Арона касаются моей промежности. Его пальцы легко проскальзывают в меня. Меня трясет и через мгновение меня накрывает первая волна сладких судорог.

– Какая ты чувственная, Алиса, – шепчет мне на ухо Виар, – если бы я сам не взял твою невинность, никогда бы не поверил, что ты столь неопытна… Моя Арави…