Приемыш (СИ) - Ишемгулов Анвар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Коль суждено погибнуть, мы в огне сгорим все вместе. Ты увидишь сам, как пламя рвется ввысь. Да помогут предки, бой принять с честью. Склоны древних гор в ночи огнями Зажглись. И если смерть придет, вместе в эту ночь умрем Так наполни кубки в последний раз вином. Вознеси молитву, страху дай отпор! Полыхнут огнями склоны древних гор, Станет пустошью небес простор! И все в огне: леса и долины. Он горит в сердце горы. Это пламя кровью по ветру Забирает души в иные миры, Но будем друг о друге помнить мы…
(Кто хочет послушать как это звучало, примерно так: https://youtu.be/lMhWGQKDK24)
Пока я пел, в комнату спустился Джеймс, кивнул мне, и уселся рядом с женой. Дослушав песню, они похлопали мне, Белла даже прослезилась.
— Спасибо, Мэтт, за песню. Она очень близка мне по духу. И похожа на те песни, что пели мои предки в Шотландии.
Хм, и верно, если не петь начало, где поётся про Дурина и его сынов, песня вполне подходит для горцев — шотландцев.
— Ну как тебе наш подарок? — ко мне подошел Джеймс и поздоровался за руку.
— Очень понравился. Спасибо, Джеймс. — кивнул я ему. Кидаться на шею не стану, перебор.
— Я очень рад. И песня твоя тоже очень красивая. Сам написал?
И что ему ответить? Не хочется рисковать, ведь вполне возможно, что эта песня существует и в этом мире. А если скажу, что где-то слышал, а её вдруг решат найти и потом не найдут? Тоже риск. Эх, надо прошерстить сеть и проверить такие моменты, дабы не загнать себя в ловушку. А пока…
— Я не помню, Джеймс, после амнезии иногда всплывают вот такие моменты, как песни. Возможно я их где-то слышал, возможно написал сам, но точно не скажу, пока сам все не вспомню.
— Ну хорошо. — он похлопал меня по плечу, утешительно подмигнул и громко объявил:
— Прошу, баронетесса Белла Виллис, мистер Мэттью Грей, в обрядную залу! Сегодня в роду Виллис родится наследник! — и, взяв жену под руку, направился к выходу из комнаты. Мне ничего не оставалось, как последовать за ними.
Обряд проходил, как ни странно, тоже в подвальном помещении. Большая зала, размерами чуть ли не сам дом, по краям был украшен черными гранитными полуколоннами высотой метра в три, вплоть до потолка цвета красной глазури. Пол тоже был красным, но намного более тёмным. Между колоннами проглядывала белая мраморная стена, и общая композиция мне больше напоминало зебру, перевернутую наизнанку. У дальней стены от лестницы, по которой мы спустились, стояло пятеро человек, одетых в белые одеяния, с накинутыми на головы капюшонами и вложившие руки в рукава у живота. Посередине залы, в правильно очерченном треугольнике, с ребром в пару-тройку шагов, со странной, на вид бронзовой, глубокой тарелкой в центре, стоял еще один человек, судя по фигуре — высокий толстый мужчина, только одетый в черную мантию и в золотой маске с мужским лицом, чьи волосы, усы и борода, как лучи солнца, обрамляли лицо. Остальная часть головы так же была закрыта чёрным капюшоном.
Увидев весь этот маскарад, у меня аж ладони вспотели, а сердце порывалось, как и я сам, впрочем, свалить отсюда подальше. Но я переборов свой неожиданный страх, медленными шагами пошел вслед за четой Виллис, искренне надеясь, что эти милые люди не ведут меня на заклание какому-нибудь божеству или демону.
Джеймс и Белла заняли ближайшие два угла треугольника и припали на колени. Мне мужик в маске указал на место между ними и встал на оставшийся угол треугольника.
— На колени! — приказал Маска, глядя на меня. Голос его внушал, как раскаты первого весеннего грома, как сход камней с горного склона, как шум воды, что бьется о скалы. Я даже не заметил, как встал на колени перед ним. А он продолжил:
О Мать и Дева! Старуха Мудрости полна!
Триада пребудет с нами всегда!
Во тьме согрей, даруй нам побед.
Триада пребудет и укроет от бед!
Слава тебе, Дану, Мать!
Взгляни на отрока младого!
Ты, Дану, Матерь Богов!
Дай силы сплотить семью кровным родством.
Запомни его, твоего ребенка любви и благости!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})В этот день и во все дни всех времен!
Во все дни помни о нем!
Морриган! Дадб! Махи!
Даруйте силу во полях сражений!
Славная Бригита, в тени своих яблонь
Спаси его от ран и напряжений!
О Мать и Дева! Старуха Мудрости полна!
Как время придет, он вступит в ладью!
И пусть вновь душа увидит рассвет!
И вновь Триада укроет от бед!
Триада пребудет и укроет от бед! — последнюю фразу вновь и вновь повторяли все люди в белых одеяниях за Маской. А он взял бронзовую тарелку, и подойдя к Джеймсу, остановился.
— Кровь Отца, что силу даст Сыну!
Джеймс вытянул правую руку. Маска с непонятно откуда взявшимся маленьким ножом провел по ладони, от запястья к пальцам, и подставил посудину под струйку крови, что начала течь. Подождав несколько мгновений, Маска повернулся и направился к Белле.
— Матери кровь, что любовью согреет!
Операция с разрезом повторилась, только на левой руке. А Белла даже не пикнула.
— И кровь Сына, что озарит род рассветом
И, укрытый Триадой, прославит в Абреде!
Я сперва вытянул правую руку, но под взглядом Маски понял, что нужны обе. Я уже ничему не удивлялся, находясь в состоянии сюра. Сперва правую руку, затем левую ожгло болью, которая спустя мгновение пропала. Маска своим ножиком помешивая кровь в посудине, продолжил речь:
— Кубок, в который, волей Триады,
Стеклись все благословенья!
Кубок с силой, дарованной богами!
Разделяя напиток богов,
Разделите путь в этом Абреде! — Маска подошел ко мне.
— Повторяй за мной, отрок, и выпивай глоток.
Я кивнул. Голос Маски не терпел отказа.
— Разделяя напиток богов…
— Разделяя напиток богов… — делаю первый глоток, ожидая, что меня вырвет.
— Я принимаю силу творить, принося свой свет миру…
— Я принимаю силу творить, принося свой свет миру- хм, а на вкус неплохо.
— Теперь завершаю обряд…
— Теперь завершаю обряд… — о, похоже скоро закончится представление.
— Благодаря тех, кто мне помог…
— Благодаря тех, кто мне помог… — в основном крепкий желудок…
— Дану, за защиту, за силу, за возвращение света…
— Дану, за защиту, за силу, за возвращение света… — шутки про Чубайса уже не в моде же?
— Я благодарю тебя…
— Я благодарю тебя…
— Бригита, за свет твоих знаний, за силу в бою…
— Бригита, за свет твоих знаний, за силу в бою… — сейчас силы нужны, чтобы вытерпеть это всё.
— Я благодарю тебя…
— Я благодарю тебя…
— Дагда, старуха, одарившая мудростью…
— Дагда, старуха, одарившая мудростью…
— Я благодарю тебя…
— Я благодарю тебя… — посуда опустошилась, а у меня закружилась голова, и я начал проваливаться в темноту, всё еще продолжая слышать речитатив Маски и белых капюшонов.
— О Мать и Дева! Старуха Мудрости полна!
Триада пребудет с нами всегда!
Во тьме согрей, даруй нам побед.
Триада пребудет и укроет от бед!
Глава 10 Прощай… Привет?!
Танатолюдия
Я падал в бездну. Падал, не ощущая падения, не чувствуя тела, но, как пыль, завлекаемая в сопло пылесоса, неотвратимо. Время так же не ощущалось, оно как будто сокращалось в такт биениям сердца. Паники не было. Было ощущение неопределенности, предвкушения, приближающегося тепла, но не жара, а телесного, родного.
— Может уже откроешь глаза? — странный голос, будто его слепили изо всех женских голосов, оглушил своей неожиданностью. В этом голосе слышались чувства матери к ребенку, страсть девушки к любимому, наставляющий старчески трескуче-слабый голос старушки к внукам, и еще сотни и сотни голосов, каждый из которых, если захочешь, можно было различить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})Я приоткрыл глаза, хотя не понял, как. Ведь тела своего я не чувствовал. В хаосе серого марева, клубящегося вокруг, сквозь которое проглядывали кроны деревьев и черный скалистый массив, стояла женщина, точнее Женщина. Такое ощущение, как будто тысячи женских лиц, от детских до старческих, сменяли друг друга быстрее, чем в мгновение. Не выдержав долгий взгляд на это лицо, я отвел взгляд.