Вектор Пути. - Степан Мазур

— Нет! Мой брат ничего не боится!

— Ты даже не представляешь, как он боялся, когда в детстве у тебя был бронхит, а он не мог помочь, находясь на соревнованиях, как боялся, когда ты сломала ногу, боялся, когда ты едва не подавилась куском мяса. Я помню, с каким ужасом он рассказывал нам, пацанам, об этом. Он боится за тебя, за родителей, за друзей, даже меня, за всех нас! По-своему, конечно. Нам порой этого не понять, но разве к нему пропало уважение за эти годы? Или кто-то плюнул ему в спину? Его принципы близки многим — отвечать за своих близких.

— Он просто эгоист, — тихо добавила Лада, уходя к машине. — И дурак.

На лице Егора, Юлии и даже Артёма невольно отразилось, кто же реальная эгоистка. Но Кот ощутил себя со способностью Юлии, прочитав то, что реально чувствовала Лада.

— Жизнь покажет, — усмехнулся Кот, поднимаясь. — Итак, ребята, походу выходные подошли к концу. Пора на базу. Собираемся.

Молча, чуть заметно вздыхая, покидали вещи в багажник джипа, и расселись по салону автомобиля. Лада села сзади с краю, чтобы Андрей нарочно не видел её лица, если специально не начнёт двигать зеркальце. А обычно сидела всегда спереди. И мало кто мог этому воспротивиться.

Кот завёл автомобиль, и машина, вминая траву, мягко тронулась.

«М-да, она может убить меня быстрее, чем мухобойка муху. Но никому из своих не приносит вреда. Разве что в целях защиты или на редких заданиях, где без её помощи не обойтись. Внешне кремень, а внутри ранима, как дитя. Она и есть дитя. Дитя с большими возможностями. И ей не хватает чувства плеча. Скорее нам подставит плечо, чем сама попросит помощи… Юля, хватит лыбу давить… Дай спокойно подумать. У меня пока есть на это право. И вообще ты обещала научить меня от тебя защищаться. И не хихикай… Почему с вами так сложно? Одну разозлишь, автомобиль, как в прошлый раз, по небу полетит. Второго — всех в салоне начнёт бить током. Третьего — обязательно что-нибудь загорится. Эх, детки мои, детки».

Вечер неспешно усыплял солнце. Багряница неба медленно серела, тухла, теряя силу. Ночь готовилась к победоносному маршу, спеша зажечь небосвод молочными каплями.

— Научишь так же прыгать скачками по миру — дам погонять на летающей тарелке, — не растерялся Сёма, оказавшись во дворе после Легкоступа.

— Освою Дальноступ, и не нужна мне будет никакая тарелка, — просто ответил Сергей.

Леопард неторопливо осмотрелся, подмечая все детали. Знакомая местность. Гостил пару раз. Всё то же, всё так же. Тот же дом, только рядом вырос второй, побольше. Брёвна светлые — недавно построен. Тот же колодец, только поодаль стоит вездеход. Надоело видать, Скорпиону пешком передвигаться. Та же баня, только по каменной дорожке бродит медведь и на холке у него сидит ребёнок!

— Эээ, — протянул Сёма, разглядывая мальчугана на медведе.

Собаки, волки были. Медведей не помнил.

— А, это? — обернулся на взгляд Сёмёна Скорпион. — Это Ёруш. Сын Рыся.

— Ёруш? Но почему «Ёруш»? — Почему-то спросил Сёма, хотя хотел спросить, почему он на медведе.

Логика после полёта на летающей тарелке и перемещения в пространстве нарушилась, покорёжилась.

— Звук «ё» самый сильный из существующих гласных. Считай, что Рысь наделил сына оберегом при рождении. — Скорпион подмигнул. — Заботливый.

— Сколько ему?

— Четвёртый год.

— И давно он так…эээ… передвигается?

— С начала весны, — засмеялся Скорпион, видя большие, расширившиеся зрачки брата. — Да ты не бойся. Это белогрудый, гималайский медведь. Он как Бурый мяса не ест. Травоядный практически. Ну, разве что гнездо разорить, насекомых пожрать маленько. А так в основном корешки, ягода, травки. А по силе и росту Бурому уступает совсем немного. На людей не нападает. Только если детёнышей защищает.

«Зоолог, блин», — подумал Сёма, а вслух сказал. — Скорп, ты бы своего ребёнка на медведя посадил?

— Сам бы залез. Это же высший тотем Рыси. Первый тотем, рысь, быстро устаёт катать Ёруша, а мишка с утра до вечера готов. Косолапому в радость.

«Ну, хоть что-то прояснилось, а то прямо Эдем какой-то», — вздохнул про себя Сёма.

Рядом возник Рысь. По-хозяйски положил Сёме руку на плечо.

— А, блондинчик. Пойду, что ли чая поставлю, раз гости пришли. Я же тебя целых три дня с момента последнего заседания Совета не видел, страсть как соскучился по твоим вопросам и манере общения.

Сёма даже не успел подумать, готовится ли к бою. Просто Рысь оказался возле ребёнка, пересадил на плечо. И медведь, облегчённо разогнув спину, исчез. Названный брат Скорпиона неспешно пошёл к крыльцу, не проявляя признаков агрессии за порванный купол.

— А наказание за купол? — Брякнул для отчистки совести Сёма, надеясь, что с ребёнком на плече Рысь будет бить не так сильно.

— Тебя уже наказали, — хмыкнул Андрей, не поворачиваясь. Рысь поднялся по крыльцу и исчез на веранде.

— О чём это он? — Повернулся к Сёме Скорпион. — Я снова пропустил чей-то ход?

Сёма ощутил резко накатившую головную боль, из носа пошла кровь, затем блондин вовсе согнулся пополам. Кровь пошла и изо рта. Сплюнув сгустки, приподнялся на локтях, слабо обронив:

— Он прав, извини, брат. Умираю я.

— За что извини? Что с тобой? — В голосе Скорпиона появились нотки тревоги.

— Да вот, пиратов топил. Не того задел, — буркнул Леопард, пытаясь подняться. — Не всех оказывается можно топить, на некоторых у Провидения свои планы.

— Пираты бывают особыми?

— Всякое в жизни бывает. Этот был с проклятьем племени Тахепо.

— Куда ты меня послал?

— Эй, это мои слова!

— И кто же его проклял?

— Братец твой. Один из. У тебя нас много… Погоди, так он и мне брат получается? Как-то я не задумывался — времени не было.

Скорпион посуровел. Глаза потемнели. Голос зазвенел, как металл.

— Дай-ка угадаю. Тот, кого нельзя запомнить?

— Ну, глаза-то снятся. Значит не всё потеряно при составлении фоторобота.

— И надолго?

— Хочешь, спросить, сколько мне осталось? Не знаю. Но тебя к маме отведу. Успею, чего бы то мне ни стоило.

— Мы были с Владленой у матери вчера.

— И ты мне не позвонил?! — Сёма снова попытался подняться, но очередной приступ кашля подкосил. Упал на траву, распластавшись, как медуза.

— Так… Что-то мне это не нравится, — обронил Скорпион, поднимая брата за локоть. — Стой прямо. А лучше закрой глаза. — А про себя подумал: «Какого чёрта Сёму-то, Меченый?»

— А последнее желание? — Буркнул Сёма. — Покурить там или вина. Расстреливаемым положено. Было, по крайней мере. Сейчас войны полный отстой.