Искривлённое пространство - Александр Тесленко

А она смотрела на него блуждающими глазами и, когда он убрал руку, лишь бессмысленно повторяла:

- Как же это, Антон? Как же это?

- Я понимаю не больше тебя, - Сухов старался сохранить на лице маску беззаботного спокойствия. - Я тоже ничего не понимаю. Но ты успокойся. Разве так можно? Рано или поздно мы во всем разберемся. Другие разберутся. Успокойся.

Открылась дверь, и появились заспанные личики Аленки и Витасика.

- Что с мамой?

- Ничего. Спите, дети. Мама просто очень испугалась.

- Это я ее напугал! - послышался вдруг резкий голос Серафима. - Но я не хотел пугать, одно мое присутствие... Простите, что я стал причиной этого. И большая благодарность за то, что не дали погибнуть от голода, холода, как у вас говорится. Спасибо. И особенно вам, Вероника. Давайте знакомиться. - Серафим обратился к детям, которые как маленькие галчата разинули рты, стоя на пороге детской комнаты. - Ваш муж, Вероника, и ваш папа, дети, решил назвать меня Серафимом. Итак, я - Серафим! - Он протянул руку для приветствия сначала Веронике, сидевшей на полу и смотревшей на все затуманенными глазами, потом Витасику с Аленкой. - Кстати, Витасик, не найдется ли у тебя лишних штанишек и рубашки? Видишь, я совсем голый, Серафим похлопал себя по животу и звонко рассмеялся. - А сейчас нужно спать. Время уже позднее. Пошли, Антон. Ты обещал лечь со мной. Или я обещал лечь с тобой? Короче, мы оба обещали друг другу спать вместе.

Вероника через силу пыталась встать с пола. Сухов помог ей подняться, но ноги плохо держали ее.

- Антон, нам нужно поговорить. Помоги мне дойти до кровати. Мне плохо. Сильная слабость.

На кровать Вероника просто упала.

- Ты назвал его Серафимом?

- Да.

- Взял и назвал? Ты даже не удивился, не испугался. Как это понимать? - Вероника всхлипывала, часто дышала, как загнанный зверь. - Ведь ты знал, что так случится? Ты знал?! - она вдруг снова закричала. - Ты делаешь из меня идиотку!

- Я ничего не знал. Напрасно ты... Я тоже очень испугался сначала. Но... Этот, не знаешь, как и назвать его, очень напомнил мне одного мальчика, одного удивительного вундеркинда, которого зовут Серафимом. И когда я вошел в комнату, мне показалось, что именно тот самый Серафим пришел ко мне. Понимаешь? Я обратился к нему, прежнему моему знакомому, назвав по имени. А он и говорит мне: если хотите, то зовите меня Серафимом. Вот и все... И напрасно ты...

- Я сойду с ума, Антон. Весь этот год у меня шиворот-навыворот. Я больше не могу. Думала, что все образуется. Ведь я когда-то любила тебя. Это действительно было. Мне страшно, Антон. Юпитера он загрыз! - внезапно закричала Вероника и сама себе закрыла рот рукой, а затем продолжила шепотом: - Я уверена, что он его загрыз. Твой Серафим.

- Оставь...

- Не мог же я без настоящей пищи гулять целый день. Я расту. Серафим стоял в дверях комнаты, сложив руки на груди, маленький, но по-взрослому сложенный мальчик, голый: Я расту, вы сами видите. И мне многое нужно. Если бы я... Честно говоря, другого выхода у меня не было. А Юпитер - очень старый кот, старая кровь, старый мозг... Не понимаю, чего ради горевать. Ничто не вечно в этом мире. Зато у нас появилась счастливая возможность общаться. И поверьте мне, вы еще поблагодарите судьбу. Вот я немного подрасту и смогу стать вам очень полезным. Вот увидите, как славно мы с вами заживем. При условии, понятно, если... не будем торопиться.

- Мамочка, - послышался умоляющий голос Витасика из соседней комнаты. - Мамочка, можно мы с Аленкой придем спать к тебе? Мы так по тебе соскучились...

Серафим решительно подошел к Антону:

- Пошли и мы спать. Нам с тобой еще нужно немного поговорить. А они пускай успокоятся.

- Вероника, перестань волноваться. Со временем все станет на свои места. Все станет понятным. Любые химеры всегда имеют вполне реальные объяснения. Постарайся заснуть.

- Уходи! Убирайся со своим Серафимом! Мне с тобой еще страшнее! прошипела Вероника, но Антон не обиделся и никак не отреагировал на ее грубость. Он сам едва держался, чтобы не сорваться и не закричать, подобно Веронике, не забиться в пароксизме безумного страха.

Когда они вошли в кабинет, Серафим сказал:

- Запри дверь. Я уверен, что нас могут подслушивать.

Сухов запер дверь на ключ, пытаясь не выдать своего состояния, затем достал из стенного шкафа постель. Движения его казались спокойными, предельно расчетливыми, и именно поэтому, кто знал Антона, смог бы догадаться, что он очень сильно волнуется. Серафим наблюдал за ним, сидя в кресле за столом. Вдруг он воскликнул:

- Ну, хоть ты успокоишься наконец-то? Чего ты испугался? Понятно еще, что твоя Вероника вообще... - Серафим так искусно скопировал выражение испуганного лица Вероники, что сам удивился.

- А ты, как вижу, только бодришься. Я очень признателен тебе за все. И настаиваю - поскорей успокойся. Возьми себя в руки. Ничего страшного не случилось. Привыкай.

- Расскажи-ка лучше, кто ты такой и каким образом попал к нам?

- Сначала ты должен успокоиться.

- Я совершенно спокоен.

- Не обманывай сам себя. А меня ни за что не удастся тебе обмануть. Я читаю твои мысли и чувствую твое состояние. Понимаешь? Я очень рад, что это не пугает тебя, Антон. Хотя тебе еще нечего утаивать от меня.

- Расскажи, как ты попал сюда.

- Откровенно говоря, я не знаю. Но многое ощущаю и помню... Точно так же, как интересный сон. Понимаешь?

Сухов вздохнул.

- Не расстраивайся, Антон, тебе хватит времени выспаться и отдохнуть, - сказал Серафим, улыбаясь. - Тебе хочется знать, как я попал к тебе? Слушай. Мне помнится ночь, глубокая, темная, как колодец. Подле того колодца лежит мое имя. И легкое дуновение звездных мелодий колыбель мою в пространстве качало. Я помню ночь. Ночь зарождения амебы по повеленью высочайшего творца. Прикосновенья помню рук железных к смятенному и теплому лицу... Ну, как я импровизирую? Не правда ли - очень талантливо?! Я - вундеркинд. Хочешь, продолжу?.. Да, помню все, хоть ничего не знал я, запомнилась мне ночь, вобравшая в себя день первый, голод, страх и жажду мне не забыть нигде и никогда. Жуть космоса не стала мне преградой, я выжил - и к людям...

- Погоди, Серафим. Завтра мы с тобой встанем пораньше, - перебил его Сухов. - Утром, до начала моей работы, мы с тобой заглянем к одному моему товарищу, он сам биолог, профессор, известный ученый, ему будет интересно познакомиться с таким вундеркиндом, как ты... Возможно, ты даже останешься с ним... В их институте прекрасное оборудование, замечательные специалисты. Тебе необходимо пройти обследование.

- А вот этого я тебе не советовал бы делать.

- Что-о?

- Не советовал бы тебе избавляться от меня. Это не в твоих интересах прежде всего. Будет очень жаль, если ты поймешь это слишком поздно... Юпитер мог бы тебе кое-что рассказать, если бы он был жив и умел разговаривать. Но, к сожалению или к счастью, те, на кого разгневался Серафим, уже не хотят ничего рассказывать, не желают делиться своей мудростью. Ты меня понял?