Черный дракон Араона (СИ) - Зверев Павел Александрович

— А то не видно, — хохотнул я в ответ. — Как-то вы не сильно торопились.

— Я сама тебя когда-нибудь пришибу! — рявкнула внезапно дроу, но так же быстро успокоилась. — Это что? Это кто?

Я не успел ответить, ибо и остальные из группы поддержки оказались рядом. Риоку, с тройкой более-менее знакомых шаманов. Роар с десятком оборотней и, как это ни странно, Треас с Аурисой.

Риоку тут же склонился над телом Азакара, а вот некромант со своей ученицей подошел уже ко мне.

— Дерьмово выглядишь, — хмыкнул он, протягивая мне знакомую флягу.

— Нет, спасибо, — покачал я головой, отказываясь от Клоски. — Илвен?

— Держи, — холодно бросила дроу, протягивая две небольших емкости с эликсирами.

В одной бутылочке плескалась жидкость черного цвета, имеющая в составе все необходимые для ускоренной регенерации элементы. В принципе ничего сложного. Кальций, железо, белки в утроенном количестве и куча другого строительного материала, который использует организм при восстановлении. Ну а вторая емкость содержала в себе практически чистую ману, лишь обработанную на упрощенное восприятие телом, не более.

— Дарт, как это убрать? — обратился ко мне Риоку, после того, как попытался сблизиться с телом Азакара.

Цепи вспыхнули тьмой и не позволили постороннему подойти ближе, чем на полметра.

— Они удерживают аватар ГурХарРога, — бросил я в ответ. — Не уверен, что без них будет лучше.

О, как же сильно полыхнуло яростью от нашего штатного шамана.

— Так вот почему, — буквально прошипел он. — Что здесь произошло?

— Так вы не в курсе? — удивился я.

— Нет, — покачала головой Илвен. — Ниика нашла меня, а после был судорожный рассказ, который закончился тем, что вы с орком исчезли. Никто не мог подумать, что нападение на тебя Азакара было спланированным и серьезным шагом, а не какой-нибудь оригинальной тренировкой.

— Сюрприз, мать его, — хохотнул я, и тут же закашлялся, пытаясь глотнуть хоть немного воздуха.

Удалось это не сразу, но после этого я вкратце рассказал о том, что здесь произошло.

— Шоргам’Ониру Горотор, — каким-то потерянным голосом произнес Риоку. — Молодой орк, с потерянным взглядом. Герой тысячи лун, сильнейший воин племени Шоргам. Ему было девятнадцать, когда он в одиночку сдержал хаотический прорыв. В тридцать семь он нашел достойного противника и погиб в набеге на лагерь зеленух. Теперь его дух упокоился на веки. Как и другие два десятка.

— Они дали мне шанс, — пожал я плечами. — Это было не напрасно.

— Убери цепи, — еле сдерживая ярость, сказал шаман. — Нужно очистить тело от скверны.

В руках орка появился кинжал. По виду совершенно старый и больше похожий на какой-то сувенир, нежели на серьезное оружие.

Обижать Риоку глупыми вопросами я не стал, а просто отозвал призыв. Цепи не были привычной магией, а скорее относились к магии призыва. Жуткое создание, обожающее божественную силу, но совершенно не имеющее воли. Будь здесь другой сильный маг, и я бы не стал рисковать, ибо опытный противник с легкостью мог бы перехватил инициативу.

— Он твой, — бросил я, когда цепи моментально потеряли энергетическую оставляющую, превратившись в обычный черный туман.

Риоку не стал ждать и как только аватар вскинулся, поднимая глаза, невзрачный кинжал пробил грудь орка, как раз там, где должно было находиться его сердце. Секунда, другая, и клинок наливается бесконечной чернотой, чтобы после погаснуть. Тело Азакара не успело рухнуть на землю, под ним уплотнился воздух, образуя подобие носилок, а вокруг шаманов тут же закружился хоровод десятка духов.

— Нам пора домой, — сгорбившись, сухо произнес Риоку.

Отступление 3

— Ну как, не видно еще?

Сухонький старичок, староста небольшой деревни на севере Вольных баронств поднялся на превратную башню и с тревогой вглядывался в даль.

— Не, дядь Ван, не видно, — покачал головой здоровенный детина с густой рыжей бородой.

— Третий день пошел, как они должны были вернуться, — дрожь в руках старика передавалась кривой трости, от чего та отстукивала неритмичную глухую мелодию.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Может уург попался, да бросить жалко, вот и волокут тушу, — пожал плечами детина.

— Твои бы слова, сынок, твои бы слова, — устало вздохнул старик. — Неспокойно мне что-то. Ты это, не спи давай, коль что увидишь, сразу Мирко за мной посылай. У Вилта я буду, он тоже уже который день не свой ходит, чувствует что-то.

— Вилт всегда не от мира сего, — сморщился стражник. — Маги они все немного странные, да дядь Ван?

— А ну-ка лишнего не болтай! — одернул его палкой по спине староста. — Напомнить тебе сколько раз он лихо от нашей деревни отводил? Или может ты забыл, как волк тебе задницу порвал? Кто клочки твоей жопы собирал, а?

— Да всё-всё, бать, не серчай, — насупился воин. — Понял я всё, буду глядеть в оба глаза.

— Богом тебя прошу, Лота, отринь своё раздалбайство хоть на пару дней, — покачал головой Ван. — Вот вернутся они с охоты, тогда дам тебе пару дней выходных, отдохнешь.

— Бать, понял я, — хмуро ответил стражник. — Не подведу.

Старик еще несколько секунд всматривался в его хмурое лицо, а после развернулся, и прихрамывая направился к лестнице.

Лота был единственным на всю деревню, у кого Гелиор не только принял посвящение, но и наградил даром. Возможность видеть в кромешной темноте и четкость зрения на сотни метров вдаль. Отец безумно этим гордился и как-то нашел в этой глуши толкового мастера меча. После была служба у барона Солветти и опыт нескольких серьезных стычек. Лота готовился стать профессиональным рубакой, на службе барона, но судьба решила иначе. Умер отец, а после серьезно заболела и мать. Молодому воину пришлось возвращаться в родную деревню, но успел он лишь на похороны. В наследство остался небольшой домик с приличным клочком земли и полное непонимание, как жить дальше. Хорошо хоть у отца был брат, по совместительству староста этой деревни. Он то и пристроил парня к делу, заменив ему в какой-то мере отца.

— Это еще кто такие, — пробормотал Лота, увидев несколько фигур, выходящих из леса.

В длинных балахонах с глубокими капюшонами они казались странствующими прислужниками богов. Шли не спеша, размеренно. Ладони спрятаны в широкие рукава, шаг мягкий, плавный.

От чего-то воину стало не по себе. Он достал из-за спины лук, и наложил на тетиву тяжелую зачарованную стрелу.

Внезапно, с тихим шелестом снаружи стены вспыхнул факел. Ослепительно белый свет ограждающей магии предупредил об опасности. Лота вздрогнул, стоило только мысли в его разуме сформироваться. Это не люди! Молниеносным движением воин пустил стрелу, наконечник которой раскалился добела. Балахонщики синхронным движением вскинули ладони и вокруг них вспыхнула алая сфера защиты. Стрела врезалась в неё, а после разорвалась ослепительной вспышкой. Лота видел, как капюшоны снесло порывом ветра, обнажая лысые обезображенные головы с красной кожей. Небольшие рога, уходящие назад, не оставляли никаких сомнений. Демоны. Словно во сне Лота видел, как вспыхивают и другие факелы. По всему периметру стены холодным белым светом загорались зачарованные огни. Сначала снаружи, а после и на самом помосте. Их свет служил предупреждением о надвигающейся угрозе. И волосы невольно встали дыбом, от осознания того, что свет зажегся по всему периметру.

— Мирка, — Лота сам не узнал свой голос, — бегом к дядьке, пусть поднимает всех!

Дежурный напарник словно только этого и ждал. Переведя на воина очумелый взгляд, он метнулся к лестнице и что было сил понесся к дому старосты.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Как только свет факелов замкнул круг, из темноты начали появляться и другие твари. Теперь им не было смысла скрываться. Уродливые существа разных форм и размеров медленно продвигались к стенам. В какой-то момент, когда количество существ перевалило все мыслимые и немыслимые пределы, Лота внезапно успокоился. Страх не пропал полностью, нет, но появилась железная решимость.