Анатомия соблазна - Дарья Десса

А ещё маркетолог, — и улыбнулся так широко, что толстые щёки превратили глаза в две крошечные щёлочки.

— Так, мне всё понятно, — сказал Артур, вздохнув. — Ступайте, Елизавета, вы свободны.

Девушка только и ждала этих слов. Мгновенно испарилась.

— А что не так? — удивился Колобок.

— Всё не так, — ответила я. — В вашем царстве государстве каждый сотрудник и жнец, и на дуде игрец, я так понимаю. Но это неправильно. По крайней мере, нам нужен узкий специалист, а не широкого профиля.

— Э… ну…

— Баранки гну, — прервал Артур Колобка. — Сами будем решать проблему.

Мы вышли из кабинета босса и пошли в мой. По пути захватили с собой Лизу. Может, она и не маркетолог, но без помощника в этом деле нам придётся трудно. А главное — времени не так уж много. Девушка оказалась сообразительной. Сразу поняла, что нам нужно: список магазинов, где продают спорттовары, основные СМИ и паблики с наибольшим авторитетом. Лиза всё записала в блокнот и, счастливая тем, что «высокие гости» дали ей прямое поручение, ускакала его выполнять.

Артур, пока девушка была рядом с нами, привычно раздел её глазами, оценив каждую анатомическую деталь. И, насколько я поняла, пришел к выводу: не его полёта птичка.

— Что, грудь у неё слишком маленькая? — спросила я насмешливо, когда он проводил Лизу долгим взглядом, пошарив напоследок им по её упругой попке.

— Я не люблю девственниц, — ответил Артур.

— Как же ты узнал, интересно? Глаз-алмаз, да? — продолжаю ехидничать.

— Ну… опыт, — уходит он от прямого ответа.

— Неужели так много невинных овечек испортил, а?

— Я зоофилией не увлекаюсь, — усмехнулся Артур.

— Ты меня прекрасно понял. А, просто боишься ответить, — сказала я и достала пилочку, став поправлять ноготки. Делаю вид, что не слишком-то мне интересен ответ. Так… для общего развития. Хотя на самом деле мне жутко любопытно! И разговоры о сексе заводят.

— Вовсе нет, — говорит спокойно Артур. — Ну… штук пять или семь, точно не помню.

— Штук! Так вот почему не женат до сих пор. Если ты женщин называешь штуками…

— Прости, неправильно выразился. Пусть будет девушек.

— Сделал одолжение, тоже мне! А ты, оказывается, целкий снайпер, да? Вон скольких женщинами сделал, — продолжаю иронизировать. Я знаю: когда с мужчиной так себя ведешь, это его злит. Когда он злой, ты становишься ещё интереснее. Слюни распускать, как вчера Люсенька, — не моя тактика. Такими пользуются и выбрасывают.

— Спасибо за комплимент, конечно. Не то чтобы мне это особенно нравилось, но… Как говорит один мой друг, лишать невинности девушек — грязная работа, но кто-то же должен её делать.

— Твой друг — моральный урод, — делаю жесткий вывод.

— Возможно. Только его любовный список подлиннее моего.

— Ага, и ещё у него, судя по той фразе, одна извилина, переходящая в семявыносящий проток. Кончил — поглупел, и так до тех пор, пока к старости деменция не настанет.

Артур сидит и улыбается. Смешно ему! Клоуны, блин. Что он, что его приятель. Мне так и хочется сказать: «Не смей соблазнять Лизу! Она наивная девочка с чистыми доверчивыми глазами. Займись лучше Люсенькой. Она и так потрёпана, от неё не убудет». Но я молчу. Личная жизнь Артура меня не касается. Почти, конечно.

Стоило помянуть Люсеньку, как вот и она, словно черт из табакерки. Примчалась в мой кабинет, а дальше… ей-Богу, актриса! На меня зыркнула злой кошкой, на Артура пролила свет неземной своих похотливых очей.

— Артур Львович, — промурлыкала томно, — у вас не найдется времени для меня?

— Обязательно, милая Люсенька, — говорит Артур. Но замечает мой взгляд и спохватывается. — Ой, простите, нам нужно найти машину в аренду. Вы не подскажете, где в вашем городе можно такую найти?

— Да вы что? — замахала секретарша полными ручонками с маникюром «вырви глаз», к которому я, к своему ужасу, начала понемногу привыкать. — Зачем? Вы только скажите Сан Санычу, он для вас всё устроит!

— Правда? — обольстительно улыбается Артур.

— Пойдемте, ему всё скажем? — предлагает Люсенька, и я понимаю: путь до кабинета Колобка у них будет долгий. Сначала жаркий поцелуй за дверью с обхватыванием раскормленной попы секретарши. Затем запихивание ей в рот языка, чтоб до самого горла. Дальше… ну нет, хватит. У меня слишком мало времени на эти глупости!

— Я с вами пойду, — говорю и шагаю первая.

Люсенька издает звук, напоминающий фырканье злобной кошки. «Ничего, в другой раз потискаетесь», — думаю об этой парочке. Хотя вот убей меня, не пойму: зачем Артуру сдалась эта изрядно потрёпанная мужчинами бабёнка? Была б хоть молода, другое дело. Но здесь же — бывший танковый полигон, на котором живого места нет! Не понимаю.

Мы идем к Колобку, который уже собрался домой. Узнав нашу просьбу, он опять сверкает медным пятаком и предлагает забрать его рабочую машину с персональным водителем.

— А что за машина? — интересуется Артур.

— Лучшая для этих мест! Шикарная просто! УАЗ «Патриот»! — восхищенно говорит Колобок.

— Боже, — вырывается у меня. — Я на такой ездить не буду.

— Нет-нет, спасибо, конечно, — говорит мой спутник. — Но мы не смеем лишать вас транспорта. Лучше скажите, где тут все-таки можно машину взять в аренду?

— Вы не волнуйтесь, завтра я этот вопрос решу, — говорит Колобок.

Мы понимаем: торопится господин начальник. Прощаемся и уходим. Вернее, я одна ухожу, поскольку Артур опять задерживается в приемной. О, я знаю. Там работает одна разноцветная муха, которая очень любит липнуть к сладкому. «Интересно, сегодня ей обломится что-нибудь или нет?» — думаю, собирая вещи. Домой возвращаюсь одна. Терпеть не могу ждать.

Прихожу, забираюсь в душ… Нет, мне этого мало. Я хочу больше. Наполняю ванну горячей водой, наливаю туда геля для душа и рукой создаю на поверхности пенную шапку. Сбросив одежду, погружаюсь туда. Боже, какое блаженство! Как давно мне хотелось это сделать… Я лежу, каждой клеточкой тела испытывая огромное наслаждение.

Такое же у меня было в тот день, когда я впервые заполнила ванну в собственной новой квартире. До этого мы с Маришей жили на съемных, а потом мне повезло: заполучила для «Проспекта» крупный контракт, получила вкусный процент и смогла оплатить первый взнос за собственное жилье. Вообще-то мне, как сироте,