Метро 2033. Крым-2. Остров Головорезов - Никита Аверин

Наконец, ощутив под ногами твердую почву, Пошта хитрым образом дернул конец шнура и едва успел отскочить, чтобы все ремни не упали ему на голову.

Когда он принялся распутывать и расцеплять ремни, над головой у него прожужжала пуля.

– Египетская сила, – ругнулся он, падая на землю и выставляя перед собой «Тавор».

Листоноши заняли круговую оборону у подножия башни, оказавшись между молотом и наковальней. За спиной у них бесновались пушистики, спереди и сбоку залег неизвестный противник с огнестрельным оружием.

Причем противник весьма настойчивый. Листонош обстреляли еще трижды, с разных направлений, короткими очередями, не столько стараясь попасть, сколько заставляя приникнуть к земле. Хотят подойти поближе и закидать гранатами? «А почему тогда не стреляли, пока мы спускать из башни», – недоумевал Пошта. Или хотят взять в плен? Но кто? Татары, казаки, пираты?

Эх, попали мы, как кур во щи!

Пошта ответил парочкой выстрелов наобум – мол, не лезьте, у самих стволы найдутся, Телеграф поддержал его из дробовика.

Бандеролька поползла занимать более выгодную позицию для снайпера, то бишь на пригорок, но была встречена зарядом картечи в землю перед носом – мол, сиди и не рыпайся. Костя порывался сунуться в разведку по-пластунски, но был остановлен Кайсанбеком Алановичем.

Ситуация складывалась патовая. Нападающие, кем бы они ни были, не рисковали соваться под пули листонош. Осажденные, в свою очередь, не могли ни атаковать, ни отступить.

Пошта решил вступить в переговоры.

– Эй, вы! – заорал он, меняя магазин в «Таворе». – Какого лешего вам надо?! Давайте поговорим!

– С предателями и убийцами не разговариваем! – ответил ему странно знакомый голос.

«Что за бред?! – поразился Пошта. – И откуда я знаю этот голос?»

– Господа! – закричал Кайсанбек Аланович. – Вы нас ни с кем не перепутали?

– Нет! – однозначно ответили ему другим голосом, тоже знакомым.

– Тогда может быть вы поясните, в чем причина вашей неприязни? Это что-то личное, или может быть профессиональное?

Нападающие затихли, потом раздался третий голос.

– Ха! Можно подумать, вы не знаете!

И тут Пошта вспомнил. Это «ха!» ни с чем не перепутаешь. Доктор Стас из Севастополя. Память услужливо подсказала – первого говорившего звали Воловик, матрос Воловик, а второго – мичман Зиняк. По поручению капитана Воронина с атомного крейсера «Адмирал Лазарев» они вместе с Поштой зачищали от бандитов руины Севастополя.

Какого дьявола?! Боевые товарищи вдруг решили выстрелить в спину?!

Пошта подумал и принял решение. Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Будь что будем.

Листоноша отложил «Тавор» и встал в полный рост.

– Если вам есть что сказать, – выкрикнул он смело, – и в чем меня обвинить, сделайте это в лицо. А не стреляйте в спину, как трусы!

– Это мы трусы?! – Матрос Воловик тоже вскочил, размахивая «калашниковым». – Это вы, листоноши, трусливые твари! Предатели!

– Я ничего не понимаю, – пробормотал Кайсанбек Аланович. – Откуда такая неприязнь к клану листонош?

Пошту не убили сразу – и это был хороший знак. Теперь оставалось выяснить, из-за чего весь сыр-бор. И поскорее, пока пушистики не выбрались из крепости, из-под рухнувшей лестницы, и не сожрали всех к чертям.

– Воловик! – рявкнул Пошта. – Зиняк! Доктор Стас! Мы с вами дрались плечом к плечу! Я заслуживаю объяснений! Ну?!

Воловик подошел поближе. Левую половину лица его уродовал свежий шрам, на плече и предплечье виднелись следы укусов.

– Несколько дней назад, – прошипел он. – Севастополь. «Адмирал Лазарев». Кто-то – я его убил, не успев расспросить, кем он был, – выпустил из клеток мутантов-гладиаторов. Звери убили всех на крейсере и пришвартованных к нему судах. Почти четыреста человек. Разорвали на куски. Я чудом спасся, успел вытащить мичмана и доктора. Из улик – сумка листоноши и очки-гогглы вроде твоих, Пошта.

– Что за бред, – побледнел Пошта. Он представил себе сцену чудовищной резни. Узкие корабельные коридоры, лестницы, палубы. Полчищая разъяренных тварей, натасканных на убийство. Реки крови, оторванные конечности, стоны умирающих.

– Это еще не все. В Степи под Судаком. Двое ваших вырезали казачий разъезд. Подчистую. Но казаки смогли постоять за себя и убили парочку нападавших. Ими оказались листоноши. Конверт и Марка, так их звали. Тут уже не отвертитесь, при них были жетоны.

– Я их знал, – сказал Телеграф негромко. – Молодые хорошие ребята. Нафига им резать казаков?

– Вчера. Бахче-Сарай. Гарем хана Арслана Гирея Второго. Листоноши отравили его первую любимую жену и зарезали вторую. Яд был из Джанкоя.

– Безумие, – прошептала Бандеролька. – Какой яд? Мы же не ассасины, мы листоноши…

– И таких случаев за последние пару недель, – продолжал Воловик, глядя на листонош с ненавистью, – почти две дюжины. И все улики против вас!

– Теперь понятно отношение к нам в Феодосии, – прокомментировал Телеграф.

– Но зачем?! Зачем нам это надо? – почти завопил Пошта.

– Говорят, – сказал мичман Зиняк, – что листоноши задумали захватить власть над островом. Выдавить татар, казаков, пиратов и даже Союз Вольных Городов Крыма подчинить себе. Говорят, ваш глава клана Филателист бредит мировым господством. Ищет чудо-оружие, чтобы получить перевес в тотальной войне.

За спиной у Воловика что-то зашевелилось в траве. Что-то маленькое. И наверняка – умильное, с огромными глазищами и не менее огромными когтями.

Пушистики выбрались на улицу и заходили с тыла к матросами с «Адмирала Лазарева». У Пошты встали дыбом волосы на затылке. Достать пистолет? Пристрелят к чертовой матери. И так все на взводе, у Воловика глаза белые от ярости. Попытаться предупредить? Не поверят, сочтут военной хитростью. Дать мутантам расправиться с матросами?

Этого Пошта сделать не мог. Пусть они и считали листонош бездушными тварями, какие-то понятия о чести у Пошты останавливали его от этого поступка. Да, матросы хотят нас убить. Но не отдавать же их на растерзание мутантам.

Пока Пошта размышлял, Костя действовал. Проворный мальчишка кувырком выкатился из-под прицела мичмана Зиняка и пустил бумеранг по пологой дуге. Отточенный стальной бумеранг скосил высокие сорняки и, судя по визгу, парочку умильных голов.

– Берегись! – завопила Бандеролька.

Матросы обернулись и открыли огонь. Листоноши схватили отложенное оружие и присоединились.

Пушистики набегали со всех сторон – расплодилось их тут, в Генуэзской крепости, совершенно безумное количество. Объединившись перед общей угрозой, листоноши и моряки начали организованное наступление. Безумно жалко было тратить драгоценные патроны на мелких тварей, и доктор Стас решился пожертвовать самым дорогим – вытащив из-за пазухи флягу с прозрачной жидкостью («боцмановка», вспомнил Пошта название напитка, а потом, вспомнив его вкус и крепость, содрогнулся), плеснул самогону на заросли сорняка и бросил туда спичку.