Сто рассказов о войне - Сергей Алексеев

В чем же дело?

Оказалось — советским разведчикам удалось установить точные сроки фашистского наступления. День в день. Час в час. Минута в минуту. Упредили фашистов наши. По готовым к атаке фашистским войскам первыми сами всей силой огня ударили.

Заметались фашистские генералы. Задержалось у них наступление. Лишь через несколько часов смогли фашисты пойти в атаку. Однако без прежнего энтузиазма.

Шутили у нас в окопах:

— Не та теперь песня!

— Не тот замах!

И все же сила у фашистов снова была огромная.

Рвутся они к победе. Верят они в победу.

Долго готовились фашисты к Курской битве. Дважды начало ее откладывали. То не готовы новые танки. То не готовы новые пушки. То новые самолеты не закончили испытания.

Готовились фашисты к наступлению. К наступлению готовились и наши войска. И наши приняли решение ударить по фашистам именно здесь, в районе Курского выступа. Ставка Верховного Главнокомандования рассматривала вопрос: наступать первыми или выждать. Решили выждать. План у советских войск был такой: пусть первыми ударят фашисты, мы их сдержим, обессилим в упорных, оборонительных боях, а затем, выбрав удобный момент, сами перейдем в наступление.

Такое ведение войны называется контрнаступлением. Утвердила Ставка Верховного Главнокомандования этот план.

Наступление под Курском фашисты начали с двух направлений. Они наносили удар по Курску с севера, со стороны города Орла, и с юга, со стороны города Белгорода. Прорваться к Курску, захватить в огромный «мешок» советские войска, которые находились на Курском выступе, разбить, уничтожить, пленить эти войска — таковы намерения у фашистов.

Дождались фашисты новой военной техники. Во время Курской битвы у них появилось сразу два новых танка. Один из них фашисты назвали «тигр», второй — «пантера». Была у врагов и еще одна новинка — самоходное очень мощное орудие «фердинанд».

Началась битва. Пошли в атаку «тигры», «пантеры» и «фердинанды».

Не приметно ничем селение Ольховатка: поле, овраги, ручьи в оврагах. Метры родной земли. Грозный бой развернулся на этих метрах.

С севера, со стороны Орла, фашисты направили удар на Ольховатку.

В числе войск, сражавшихся под Ольховаткой, находился истребительно-противотанковый полк. Служили в полку два брата: Никита Забродин и Степан Забродин. Оба рослые. Оба красивые. Сержанты оба. Один и другой командиры орудий. Родом они из Сибири. Работали до войны звероловами.

Знают солдаты в полку, что у фашистов «тигры», «пантеры» и «фердинанды». Смеются солдаты, кивают братьям:

— По вашей, выходит, части.

— Верно, по нашей, — сказал Степан.

— Точно, по нашей, — сказал Никита.

Заработали их расчеты.

Лихо сражался Степан Забродин. Не торопился, стрелял с умом. Не бил в лобовую броню. Метил врагу либо в бок, либо под брюхо. Тут у танков броня не такая толстая. Выходят из строя «тигры».

Не уступает брату и Никита Забродин. Ловок в бою Никита. Этому больше везет в «пантерах». Выстрел. Выстрел. И снова выстрел. Замирают в прыжках «пантеры».

А слева и справа другие стоят солдаты. И у этих удача в битве. Однако у Забродиных все же больше. Три танка подбил Степан. Три танка подбил Никита.

— Звероловы, как есть звероловы, — смеются солдаты.

Под Ольховаткой были в героях не только одни Забродины. Многие там отличились. И артиллеристы, и наши танкисты, и пехотинцы, и авиаторы. Не взяли враги Ольховатку. Отстояли ее солдаты.

Не смогли фашисты через Ольховатку на Курск прорваться, повернули на станцию Поныри.

Здесь, как и под Ольховаткой, вновь много советских бойцов отличилось. Был в их числе и артиллерийский расчет, которым командовал ефрейтор Кузьма Андреевич Зуев.

На время боя орудие Зуева было придано небольшому пехотному подразделению. Прибыла пушка в подразделение. Окружили ее солдаты. Среди пехотинцев много совсем молодых бойцов. Есть и такие, которые пушку впервые так близко видят. Смотрят солдаты: кто издали, кто ближе подходит. А один и вовсе шагнул к орудию. Колеса потрогал, пощупал лафет, ствол, словно по шее коня похлопал. Обратился к артиллеристам:

— Здорово лупит?

— Зверь!

Замаскировали артиллеристы орудие, установили так, чтобы фашисты не сразу его заметили, приготовились к бою.

Вот и фашистские танки пошли в атаку. Выжидают артиллеристы. Выжидают бойцы в окопах.

Ближе танки. Все ближе.

«Чего не стреляют?! Чего не стреляют!» — тревога прошла в окопах.

И вот ударила грозно пушка. Считают огонь солдаты:

— Раз!

— Два!

— Три!

Посмотрели теперь на поле.

Раз.

Два.

Три.

Три фашистских танка стоят подбитыми. Прошел по окопам восторженный гул:

— Вот так ребята!

— Вот так орудие!

— Зверь! — заключает тот самый, который пушку, словно по шее коня, похлопал.

Продолжается бой. Снова фашисты идут в атаку. Снова пушка огонь открыла. Считают солдаты выстрелы:

— Раз!

— Два!

— Три!

— Четыре!

Посмотрели опять на поле.

Помимо тех первых трех, еще четыре новых танка стоят подбитыми. А за этими снова три.

И снова в окопах:

— Вот так расчет!

— Глаз как алмаз!

— Пушка, братцы, у них особая!

— Да что там пушка — люди они особые!

Сказали бойцы и сглазили. Определили фашисты место, где стояла в укрытии наша пушка. Разбили фашисты советскую пушку.

Замолчала пушка. А фашисты идут и идут. Все ближе они к нашим окопам.

Вступили пехотинцы теперь в сражение. Подпустили к окопам танки. Полетели гранаты в танки.

Наблюдают артиллеристы. Ловко бросают бойцы гранаты. Считают артиллеристы подбитые танки:

— Раз!

— Два!

— Три!

Не сдержались артиллеристы:

— Вот так ребята!

— Вот так гранаты!

Продолжается бой. Нелегка для фашистских танков схватка с героями. Вновь выходят из строя фашистские танки. К подбитым прибавляются новые. Считают артиллеристы и эти новые.

Не могут артиллеристы скрыть своего восторга:

— Вот так пехота!

— Глаз — ватерпас!

— Гранаты, братцы, у них особые.

— Да что гранаты — люди они особые!

Много под Понырями было солдат «особых», много «особых» гранат и пушек. Стойко стояли в боях солдаты. Сдержали они фашистов. Не прорвались и под Понырями фашисты к Курску. Снова бросились на Ольховатку. И остановились.

Рассчитывали фашисты отсюда, с севера, со стороны Орла, быстро пробиться к Курску. А продвинулись всего лишь на десять-двенадцать километров. Продвинулись. Остановились. Дальше пути закрыты.

Бой шел у селения Крутой Лог. Это южнее Курска. Отсюда, со стороны Белгорода, наносили фашисты второй удар. Рвались они на Корочу, на Обоянь, на Прохоровку. Здесь, у селения Крутой Лог, как раз в направлении на Корочу, держал оборону стрелковый батальон капитана Бельгина.

120 танков, в том числе 35 «тигров», обрушились на наши окопы.

— Противотанковые ружья к бою! Гранаты к бою! — командует капитан Бельгин.

Сдержали наши удар фашистов. Откатились назад фашисты.

Откатились. Чуть переждали. Снова идут в атаку. На этот раз за танками идет пехота.

— Пропускай танки! — командует Бельгин.

Знают солдаты, что значит пропустить танки. Укрылись они в окопах. Проползли над ними фашистские танки. Поднялись бойцы, открыли огонь по фашистской пехоте. Беззащитной оказалась теперь пехота. Немалый урон нанес батальон фашистам. Пока развернулись танки, пока пришли на помощь своим солдатам — защищать оказалось некого: легла под метким огнем советских стрелков вражеская пехота. Взялись наши солдаты теперь за танки. Достается фашистским танкам.

Удержали рубеж солдаты. Откатились назад фашисты.

Откатились фашисты. Чуть переждали. В третий раз начинают они атаку.

Опять пошли танки. За танками — пехота.

— Пропускай танки! — снова дана команда.

Укрылись солдаты в окопах. Ждут, когда пройдут над головами танки.

— Сейчас пройдут, и тогда не зевай, — рассуждают солдаты.

— Снова покажем фашистам!

Все ближе к окопам танки, все ближе. И вдруг, подойдя к окопам, остановились танки. Остановились. Затем развернулись. И стали «утюжить», то есть ходить по окопам. Ждут фашисты: вот-вот побегут из окопов солдаты.

— Ну как?

— Не бегут, — отвечают фашистам. — Держатся.

Открыли тогда фашисты пулеметный огонь по окопам. Ждут фашисты: вот-вот побегут солдаты.

— Ну как?

— Не бегут, — отвечают фашистам. — Держатся.

Но не только держались и удержались солдаты. Не прекращали с фашистами бой. 39 фашистских танков подорвали солдаты к концу сражения. Уничтожили без малого тысячу фашистов.