Исход - Йездигерд Сасанид

– Да Герман, у тебя светлая голова. – Немного подумав ответил Александр. – Но попробую возразить по некоторым пунктам. Во-первых, привязка к метро этих отрядов до сих пор неочевидна. Даже если она и существует, то почему бы не предположить что в данном случае с помощью особым образом подготовленных людей федералы проводят изучение метро. Если это так, то вопрос с этими отрядами конечно интересен сам по себе, равно как и вопрос с изучением метро, но в контексте нашего нынешнего, условно назовём его летнего, наступления эти вопросы бессмысленны. Дезинформационный канал федералы могли в этот раз поддержать сливом действительно важной информации, ты же прекрасно знаешь методику действий в таких случаях.

– Это все возражения? – Спросил Герман.

– Да. – Ответил гость. – Теперь послушаю, что скажешь ты.

– С неочевидностью привязки отрядов к метро ты прав. Прямых доказательств у нас нет. А вот с каналом по которому прошёл слив «краснопресненского» отряда ты возможно неправ. Напомню, за пять месяцев по нему не прошло ничего действительно нужного, а тут вот раз и такое. Не бывает таких совпадений. А причиной по которой был использован этот канал могла стать обычная спешка. Ведь группа Филимонова возвращалась от федералов, это очевидно. Как думаешь, зачем они ходили к федералам?

– Чтобы отчитаться о проведённой работе, отдохнуть, получить новое задание. – Ответил Александр.

– И в этот момент что-то случилось. Что-то что заставило федералов в спешке через первый попавшийся канал сдать отряд нам. И это событие явно связано с последней деятельностью Вована. Ты ведь совсем ничего не возразил по этому поводу. А по Вовану можно сказать очень многое. Он не только богатый наркобарон. С самого начала он как-то сотрудничал с федералами. До одного события произошедшего недавно.

– Какого события? – Немного удивлённо спросил гость.

– Да события с бандой кровососов.

– А, это, знаю. И что там? – Продолжил вопрошать Александр.

– Вован выяснил откуда росли ноги у этой подставы. Его хотели подставить именно федералы. Почему и зачем загадка загадок. Но сам понимаешь, отношения с федералами у Вована теперь испорчены донельзя, там ведь личное присоединилось, Вован брата потерял.

– И что ты в итоге думаешь Герман?

– Я ещё ничего не думаю. Я только чувствую за этими событиями очень хитрую и необычную комбинацию. И по долгу службы на благо нашей общей идеи предполагаю что эта комбинация может быть направлена против нас, например на срыв нынешнего, летнего наступления.

– А ведь вполне может оказаться, что ты прав Герман. – Удивлённо и озадаченно произнёс гость. И продолжил, сбавив тон почти до шёпота. – Я тут разговаривал в штабе с одним очень важным и умным человеком. Он сказал, что нынешнее наступление вступило в стадию насыщения. Иными словами, сопротивление федералов растёт, равно как и наши потери, а результаты уже не столь впечатляющие. В операции уже задействованы все наличные силы, остался последний резерв, это небольшие, малобоеспособные силы, выделенные для контроля уже захваченных районов. Именно их планируется ввести в использование для завершающего удара. Вполне может статься, что федералы прекрасно знают наше нелёгкое положение и готовят контрудар. И вот эта комбинация… ну ты понимаешь. – Уже совсем тихо закончил монолог Александр.

– Понимаю. Мы идём по тонкому льду и надо быть очень осторожным. – Завершил мысль Алексеев.

– Как кстати этот пленный, командир «краснопресненцев»? – Выждав некоторую паузу спросил гость.

– Работаем с ним по схеме «Гангрена». – Спокойно ответил Герман.

– Жестоко. А если он того…? – Спросил Германа собеседник, покрутив пальцем у виска.

– Выбор невелик в этой схеме, сам знаешь. Либо сломается и всё сам расскажет, либо сойдёт с ума и вряд ли, что мы узнаем хоть немного. С другой стороны никакой другой метод или схема мне не представляются сколько нибудь эффективными при работе с Филимоновым.

– Почему? – Спросил гость.

– Слишком уж он непрост. На первом же допросе перехватил линию беседы и завёл меня в тупик. И оставалось либо звать помощника с паяльной лампой, либо «Гангрена». Паяльная лампа, как и любые другие телесные воздействия вряд ли окажутся эффективными. Хотя бы потому что его подчинённый оказался к ним поразительно устойчив.

– Это чурка то этот?

– Да, Нуриев, татарин. Как начали оказывать физическое воздействие, то совсем замкнулся и ни слова больше не произнёс. – Ответил Алексеев. И продолжил. – Может ты и прав, насчёт особым образом подготовленных людей.

– Тогда будем ждать результатов «Гангрены». – Подвёл итог беседе гость и сославшись на спешку и дела покинул Алексеева.

В камере тем временем Филимонов успокоился и настроился на ровное, деловое общение с Айдаром. Уже не вставая он окликнул его и воспользовавшись привлечённым вниманием Айдара передал ему образ своего допроса. Общение теперь перешло в ультразвуковой диапазон.

– Да, с тобой обращаются очень осторожно. – Отметил Нуриев, оценив переданный образ.

– У меня есть версия, но вот ты как сам думаешь, чего они хотят добиться всем этим? – Задал вопрос, создав образ для беседы, Алексей.

– Думаю, что они хотят добиться того, чтобы ты сломался. И полагаю, что если бы общение между нами было бы исключено, как они и задумывали, то это бы и случилось. – Ответил Айдар. Его образ при этом ехидно улыбался.

– Но ведь от такого можно и с ума сойти. – Бросил реплику Филимонов.

Повисла пауза. Айдар замолчал. Алексей решил не прерывать его размышлений. Спустя несколько минут Айдар снова возобновил общение.

– Полагаю тебе, командир, стоит симулировать сумасшествие. Это единственный выход по моему. И важного ничего не расскажешь и шанс для побега получишь. – Выдал свой совет Айдар.

– Каким образом я получу шанс для побега? – Удивлённый образ Филимонова задал вопрос.

– Тебя казнят, но таким, особым способом. Тебя отдадут на съедение мразям привязав у входа в метро. Я случайно услышал об этом. Такой способ казни тут типа общепринятый. – Так же ехидно улыбаясь ответил Айдар.

– Я не понимаю твоего веселья по этому поводу, Айдар. Перспектива эта в принципе хреновая. – Немного разозлившись ответил Алексей.

– Понимаешь, командир, привяжут тебя там днём, засветло, скорей всего во второй половине дня. Затемно они обсерутся это делать. Не, ну у них есть те кто и не обсерится, но они сейчас слишком заняты. Привязывать будут местные охранники. Они садисты по большей части. А потому трусы. И привяжут днём. Понимаешь, у тебя будет время на то чтобы освободиться. И ты это сделаешь, я в этом уверен. – Разъяснил Айдар.

– Ясно. – Начал Алексей выждав паузу и всё взвесив. – Значит будем сходить с ума.

– Имитировать сумасшествие. – Поправил его Айдар.

– Нет. Именно сходить с ума. Отчасти конечно. Полностью сымитировать не получится, тут не дураки сидят. – Возразил Филимонов.

– Делай как сможешь, тебе виднее. Теперь это не только в переносном смысле сказать можно. – Засмеявшись сказал образ Айдара.

– Кстати, как тут всё выглядит, может получится показать? – Обратился Нуриев с просьбой.

– Просьба безумная, Айдар начинает пытаться помочь мне сойти с ума. – Отметил мысленно Филимонов.

– Так я увижу сегодня нашу богадельню? – Спросил Нуриев.

– Ну вот как-то так. – Ответил Алексей и не без труда, от волнения, передал образ камеры.

Постепенно общение сделалось непринуждённым. Происходил обмен воспоминаниями, впечатлениями личного характера. Меньше чем через полсуток у Айдара поднялась температура, его начало знобить. Он не разрешил Филимонову попробовать накинуть на него бушлат. Постепенно у Нуриева усиливалась распирающая боль в ногах. Сами ноги заметно опухли, а ступни стали багрово-синюшными. Прикинув положение Айдар радостно определил бурно начавшуюся газовую гангрену. Обрадовался тому, что его мучениям уже в самом скором времени придёт конец. Через сутки Айдар начал, сперва потихоньку, потом всё больше, бредить. В бреду он читал мусульманские молитвы, громко пел татарские песни, вспоминал маму, первую девушку. И весь этот информационный шум он создавал исключительно в ультразвуке. Избавиться от этого, изолироваться, для Филимонова не представлялось возможным. И он слушал, смотрел, иногда начиная бредить сам. К исходу вторых суток Айдар потерял сознание и не приходя в него очень быстро умер.

Глава 18

Шанс

После смерти Айдара Филимонов ещё сутки оставался в камере, наедине с мертвым телом. Именно тогда Алексей понял, что Нуриев был полностью прав, останься он без общения с самого начала и он бы именно сломался, наблюдая за предсмертными мучениями своего товарища. Но сейчас каждая минута пребывания наедине с мёртвым уже Айдаром делала его сильнее. Он понимал что должен стать полностью невменяемым, выпустить наружу всю иррациональную часть себя и тем самым использовать свой единственный шанс. Это надо было сделать во чтобы то ни стало. Он единственный теперь мог доложить своим о том интересе который фашисты имеют в отношении метро. Этот интерес мог представлять вполне серьёзную опасность. Потому донести эту информацию нужно было даже ценою собственной жизни.