Неожиданная развязка - Екатерина Вильмонт

Когда Гошка вошел в квартиру, то сразу услышал на кухне голоса. И увидал на вешалке умаровскую куртку.

«Ничего себе, – подумал Гошка, – и что он тут торчит, делом бы лучше занимался, умник несчастный».

Из кухни выглянула мама:

– Гошенька, ты что-то быстро… Не попали в кино?

– Нет.

– Ты голодный?

– Да.

– Вот и хорошо, иди мой руки, сейчас поедим…

Умаров встретил его смущенной улыбкой:

– Что, брат, удивляешься? А мы с твоей мамой разговорились, даже общих знакомых обнаружили, ну вот… я и засиделся…

Гошка молча доставал тарелки из буфета, а мама хлопотала у плиты. Потом они втроем поели. Гошка молчал все время, а мама и Умаров смущенно пытались поддерживать непринужденную беседу, что у них плохо получалось.

«Ну вот, я уже лишний, – с горечью подумал Гошка. Странно, за мамой часто ухаживали, но Гошка никогда не думал, что кто-то из этих мужчин может потеснить его, Гошку, на второе место в маминой жизни. А сейчас ему так показалось… Короче, он отчаянно ревновал маму к Умарову и ужасно хотел досадить этому нахальному сыщику, который, вместо того чтобы заниматься сыском, сидит тут и пялится на маму… – Ну ничего, завтра мы, наверное, кое-что узнаем… и вот тогда поглядим, кто из нас умник. Я знаю, мама любит умных мужчин, и если окажется, что Умаров не больно-то…»

– Ну, Юлия Александровна, мне пора. Я знаю, неприлично уходить сразу после еды, но ничего не попишешь, придется нарушить приличия. Вы меня простите?

«Ишь, как поет», – со злостью подумал Гошка.

– Придется вас простить, – обворожительно улыбнулась Юлия Александровна.

– Очень вам благодарен за все, за приют, как говорится, за ласку… Будь здоров, брат!

– До свидания, – выдавил из себя Гошка.

Мама вышла в переднюю проводить гостя.

И они там еще минут пять о чем-то говорили, причем довольно тихо. Гошка ни слова не разобрал, а подслушивать он считал ниже своего достоинства. Наконец дверь за Умаровым захлопнулась.

– Сын, ты чего такой мрачный?

– Голова болит.

– А ты не заболел?

Мама ласково дотронулась губами до его лба.

– Слава Богу, температуры нет. Хотя вид у тебя усталый. Уроков много?

– Да не очень…

– Тогда постарайся сегодня пораньше лечь. И я тоже хочу выспаться, я жутко устала. А он славный, этот сыщик, правда?

– Не заметил.

К счастью, в этот момент маме кто-то позвонил и она отвлеклась, а Гошка ушел к себе.

«А вдруг мама решит выйти замуж за Умарова? – испуганно думал он. – И он поселится у нас… Нет, не может такого быть, я не хочу, не хочу, не хочу!» С горя он плюхнулся одетый на кровать и почти мгновенно уснул.

Утром в школе Леха спросил:

– Ты чего такой смурной?

– Да так…

– Из-за мамки, да? Ты когда вернулся, Умаров небось еще у вас торчал?

– А ты почем знаешь?

– Догадливый я. Ты не подозревал?

Тут к ним подлетела Ксюша:

– Почему вас вчера не было? Вы куда мотались? Туда? И Манька с вами? Что там было? Почему не рассказываете?

Леха незаметно для Ксюши приложил палец к губам.

– Да ничего интересного, Ксеня. Просто не о чем рассказывать.

– А сегодня? Сегодня вы туда не собираетесь?

– Зачем? Там же Умаров теперь поселился, нам там делать нечего.

Тут прозвенел звонок, и разговор прервался.

– Вообще-то нехорошо врать своим, – шепнул Гошка Лехе.

– Это для пользы дела, мы потом им все расскажем. Знаешь, Гошка, мне почему-то кажется, что мы сегодня все узнаем…

– Что – все?

– Ну тайну ихнюю, чего они там ищут.

– Не думаю.

– Ну и зря, а я почти что уверен…

– Шмаков, к доске! – раздался голос учителя физики.

После уроков они, наскоро перекусив, помчались к метро, где их уже ждала Маня.

– Привет, Малыга! Как дела?

– Как Сашенька зла, – буркнула девочка.

– Как Сашенька зла? – расхохотался Леха. – Влетело тебе вчера?

– Ага. Ладно, не хочу про это говорить, поехали скорее.

Для начала они позвонили по телефону.

Трубку никто не снял.

– Двинули! – сказал Леха.

В подъезд входили по одному.

– Интересно, Умаров тут? Не хотелось бы встречаться, – проговорил Гошка.

– Нету его. Машины нет, и я ему тоже звякнул.

– Тогда хорошо.

– Значит так, – сказал Леха на втором этаже, – вы постойте тут, а я на всякий случай пойду в дверь позвоню, а то мало ли… – И не дожидаясь ответа, он ринулся вверх по лестнице.

– Гош, тебе страшно? – шепотом спросила Маня.

– Ну не то, чтобы страшно, а как-то… противно, что ли.

– Мне кажется, мы сегодня точно что-то узнаем…

– Ну вы с Лехой уже заколебали меня с вашей интуицией, – взорвался Гошка.

Маня во все глаза смотрела на него. Что с ним творится?

– Гош, ты не расстраивайся, похоже, ничего у них не выйдет…

– У кого это у них?

– У… у твоей мамы и Умарова.

– Здрасте, я ваша тетя!

Но тут к ним вихрем слетел Леха:

– Путь свободен!

Они побежали наверх. Дверь квартиры была уже открыта, Леха не терял времени даром.

Они проскользнули в квартиру.

– Вы чего, офонарели? А кто сторожить будет?

– Маня, давай ты посторожишь!

– Нет уж, я не согласна. Сам посторожи!

– Хорошо, – неожиданно легко согласился Гошка, – только я внизу буду.

– А если что?

– Если что, мигом примчусь.

– Эх, был бы у нас сотовый телефон, – с сожалением проговорила Маня.

– Ишь чего захотела, – хмыкнул Леха, – ну все, нельзя время терять.

И Гошка побрел вниз. Ему было очень не по себе. Что будет, если их все же застукают? Даже подумать страшно. И что там Леха рассчитывает найти? Одно дело, когда ты ищешь что-то вполне определенное, а так…

Однако Леха довольно точно знал, что он ищет. Документы! Какие-нибудь документы, которые могут пролить свет на странную тайну. Или план квартиры, или какой-нибудь код, или же настоящие, а не поддельные паспорта. Он был уверен, что эти люди живут по чужим документам. А потому первым делом он залез в письменный стол, старенький, обшарпанный стол. За ним, наверное, еще дети тети Маши делали уроки сто лет назад. Но в ящиках стола ровным счетом ничего не было. Тогда он открыл старый рассохшийся гардероб. Сунул руку под стопку чистых мужских рубашек и вытащил оттуда конверт. Сердце у мальчика забилось так, что он чуть не оглох от его стука. Но в конверте оказались только фотографии, фотографии каких-то незнакомых детей.

– Тьфу ты, – расстроился Леха. Он положил конверт на прежнее место и сунул руку в карман темно-синего пиджака. Там тоже что-то было. Паспорт! Заграничный паспорт на имя… Жмыхова Арсения Арсеньевича. На фотографии, конечно же, был Василий Аристархович собственной персоной.

– Ага! – задохнулся от восторга Леха. – Уже из-за одного этого стоило сюда лезть.

– Нашел? – спросила Маня, которая выволокла из-под кровати кожаный баул.

– Ага, паспорт на другое имя. А у тебя что?

– Сейчас посмотрю.

Сверху в бауле лежали какие-то летние платья, а под ними стояла большая коробка с лекарствами. Порошки, ампулы, коробочки какие-то. А на самом дне баула девочка обнаружила диплом об окончании медицинского института на имя Светланы Владимировны Ушкуйниковой.

– Леха, смотри!

– Ага, значит, она и вправду врачиха.

Убийца в белом халате! – вспомнил он недавно слышанную по телевизору фразу. – Да, Малыга, мы не зря сюда залезли.

Однако дальнейшие поиски ничего интересного не принесли.

– Знаешь, пора линять, – решил Леха, взглянув на часы. – Уже шестой час, вдруг они раньше заявятся?

Маня не стала спорить. Они аккуратно замели следы своей бурной деятельности и поспешили покинуть квартиру. Когда дверь наконец была заперта и они вбежали в лифт, Леха краем глаза успел заметить, что на чердачном люке нет замка, но это дошло до него только внизу.

– Ну что? – кинулся к ним изрядно продрогший Гошка.

– Кое-что нарыли! Мы теперь знаем их настоящие имена! Он Жмыхов, а она Ушкуйникова. Вот! Я так и знал: мы что-нибудь узнаем.

– Подумаешь! Это и ежу понятно, что у них другие фамилии. А вот что они ищут в Люсиной квартире, мы так и не узнали… – разочарованно проговорил Гошка.

– Ну с настоящими именами Умаров может многое выяснить.

– Ах, Умаров! Это, значит, мы для Умарова так старались?

– Нет, конечно, но ты ж не будешь спорить, что у него возможностей больше, чем у нас, – примирительно заметила Маня.

– Да я вообще не хочу ни о чем спорить.

– Ой, блин! – схватился вдруг за голову Леха. – Какой же я болван!

– Что? Что случилось?

– Да я там… свитер забыл!

– Как? – опешил Гошка.

– Да употел я там, ну и скинул свитер…

А ты, Малыга, почему не вспомнила?

– Теперь я виновата? – недобро сощурилась Маня. – И что делать будем?

– Плюнем, – сказал Гошка.

– С ума сошел? Во-первых, мне от мамки влетит за свитер, а во-вторых… Одним словом, я пошел, а вы тут подежурьте.