Пленница генерала драконов (СИ) - Солт Елена

Шея уже порядком затекла оглядываться на него, но я ни на секунду не могу расслабиться. Повернуться к врагу спиной? Ещё чего! Рискую свернуть себе шею, но продолжаю упрямо наблюдать за каждым его движением.

Райгон неторопливо закатывает рукава белоснежной рубашки, затем берёт одно из чистых белых полотенец, опускает его в таз. Звонко журчит вода, стекающая с мокрой ткани, когда сильные руки дракона её отжимают.

Запах ромашки усиливается, когда Райгон сворачивает вчетверо влажный кусок ткани.

— Будет щипать, — предупреждает он как раз в тот момент, когда спину обдаёт дикой режущей болью.

Уму непостижимо, как чувствительны и глубоки эти порезы. Проклятые гаргульи! Чтоб им всем крылья поотрывало! И их дурацкие когти — тоже! Драконий Бог!

Я уже не слежу за Райгоном. Утыкаюсь лицом в покрывало кровати и просто терплю мерзкую щиплющую боль на спине, словно сотни тысяч мельчайших иголок входят внутрь всякий раз, когда меня касается влажное полотенце.

Жмурюсь изо всех сил, но горячие слёзы всё равно прорывают плотину век и текут по щекам. Не хватало ещё доставлять Райгону удовольствие — рыдать у него на глазах. Стараюсь вести себя тише и плакать почти беззвучно, но приходится шмыгнуть пару раз, чтобы убрать сырость в носу.

К счастью, всему приходит конец, и моей экзекуции — тоже.

Понимаю это по характерному шлепку, с которым дракон швыряет под стол использованное полотенце.

— Надеюсь, уже конец? — сердито бурчу в покрывало.

— Только начало, принцесса, — отвечает Райгон с привычной издёвкой в голосе.

Резко вскидываю голову, приподнимаюсь на локтях и оборачиваюсь:

— По-твоему, это смешно? Забавляешься? Доволен собой, да?

Вот только дракону не до смеха. Прослеживаю мрачный взгляд Райгона, которым он смотрит… нет, не в глаза, а вниз, прямо на мою обнажённую грудь, которую отлично видно при развороте благодаря разодранному платью, про которое я напрочь забыла!

Вспыхиваю от стыда неожиданно для себя самой. Проклятый ящер! Вечно ему надо ставить меня в двусмысленные ситуации!

Плюхаюсь обратно животом на кровать, прижимаю локти к телу, пряча грудь, насколько это возможно.

Из-за спины доносится не то раздражённый вздох, не то рычание.

Краем глаза вижу, как Райгон берёт одно из чистых белых полотенец и скручивает его в тугой жгут. Хмурюсь, наблюдая за этими его приготовлениями, и ещё сильнее удивляюсь его приказу:

— Открой рот!

— Что? — приподнимаю голову. — Это ещё зач…?

Вместо ответа дракон одним уверенным движением засовывает мне в рот скрученную тряпку, ещё и плотненько так её утрамбовывает, чтобы сразу не выплюнула.

— Чтобы не сломала себе зубы.

Испуганно оборачиваюсь, наблюдаю за тем, как Райгон берёт банку с мазью. Его движения чёткие и уверенные, словно проделывал это десятки раз. Впрочем, наверное, так оно и есть.

Кончиками пальцев зачерпывает вязкую тягучую субстанцию тёмно-зелёного цвета, затем его рука исчезает из поля моего зрения, а спину пронзает такой дикой болью, что прежние манипуляции с ромашкой и полотенцем кажутся просто невинными развлечениями.

Чувство такое, словно раскалённый железный клинок входит в спину и пронзает её до позвоночника. Вгрызаюсь зубами в скрученный жгут полотенца и пытаюсь кричать от бессилия, обиды и боли.

— Я знаю! — голос Райгона каким-то чудом пробирается в бьющееся в агонии сознание.

Я хочу вскочить на ноги и бежать, но горячая рука дракона уверенно вжимает меня между лопаток в кровать.

— Я знаю, что тебе больно! — громко повторяет он. — Терпи! Терпи, если хочешь жить. А ты хочешь, я знаю, иначе кто будет трепать мне нервы, да, принцесса. Вот так, умница.

Кто придумал эту боль? Разве это возможно — вынести её и не сойти с ума? Пусть бы проклятые гаргульи прикончили меня ещё там! Что угодно, только не это!

— Умница, храбрая девочка, почти всё.

Шта? Райгон хвалит меня?! Говорит что-то нормальное? Видать, я при смерти, не иначе! Иначе бы он не стал!

В какой-то момент ощущения притупляются. Вся спина будто раскалённым кинжалом искромсана, но боль понемногу уходит. Вот только сил тоже не остаётся ни на что, даже не споры с Райгоном.

Я бы непременно высказала ему пару ласковых за то, что он мне только что устроил. Ещё бы запустила в него этой самой банкой с проклятой зелёной жижнёй! Так бы запустила — просто ух!

И обязательно сделаю это… потом… когда проснусь. Сознание уплывает, путается, и мне снится странный сон.

Сон, в котором меня укрывают чем-то пушистым и мягким, и так хорошо становится, так тепло и уютно. Нежное касание щеки костяшками пальцев, едва ощутимое, невесомое, и утробное звериное рычание:

— Никому не отдам. Моя.

Во сне я лечу на огромном чёрном драконе, и мне так хорошо, так радостно и надёжно! А потом он поворачивает свою огромную голову, и я узнаю в нём Райгона. Отшатываюсь назад и падаю, падаю, падаю вниз прямо на землю.

В момент удара вздрагиваю всем телом и открываю глаза.

Комнату заливает солнечный свет.

Я по-прежнему лежу на животе, в той же позе, в которой вырубилась вчера после пытки, которую мне без предупреждения устроил проклятый дракон.

Пытаюсь приподняться на руках. Сбрасываю со спины тёплое одеяло.

Ругаюсь, когда платье падает вниз. Спускаю ноги с кровати, пошатываясь, бреду к зеркалу на туалетном столике.

Мда уж, ну, и видок у тебя, подруга! На голове гаргулье гнездо, губы искусаны до крови и синяков. И так не особо красивое платье служанки теперь и вовсе выглядит как нищенские лохмотья.

Поворачиваюсь спиной к зеркалу. Мамочки! Едва заметные ниточки шрамов, и всё! Все эти ужасные пытки были не зря! Проклятая мазь сработала!

Шевелю ногами и руками — вроде бы, всё в порядке, никаких признаков паралича.

А это ещё что? Опускаю взгляд на поясницу. Так и знала! Проклятый ящер явно перестарался вчера с разрыванием платья. Это что, и вчера точно так же, как сейчас — ползадницы было видно? Гаргулья срань!

Ворча себе под нос самые грязные и недостойные леди ругательства, иду в ванную, где набираю воду и несколько минут отмокаю в горячей воде, смывая с себя вчерашнюю конюшню, скачки на лошади, ползанье по лесу и схватку с гаргульями.

Привожу себя в порядок, слишком тщательно выбираю наряд. Останавливаюсь на лиловом пышном платье с оборками. Интересно, Райгон надолго вернул мне комнату? Или только на день?

Ай, даже если на день! Так приятно снова оказаться в знакомой обстановке, где всё такое привычное и родное!

Расчёсывая волосы, улыбаюсь своему отражению в зеркале, аккуратно кладу деревянную расчёску на туалетный столик и иду к двери.

Привычным движением поворачиваю ручку и тяну на себя. Что? Заело, что ли? Пробую ещё раз и ещё, пока до меня, наконец, не доходит: заперто!

Меня заперли в собственной комнате! Я не могу из неё выйти!

Что за дурацкие шутки?

Ударяю по двери кулаком. Ещё раз и ещё! В таком огромном замке меня никто не услышит, поэтому я стараюсь усерднее.

Спустя время слышу, как в замке поворачивается ключ. Едва успеваю отпрыгнуть назад, как дверь открывается.

И порог переступает тот, кого я меньше всего сейчас хотела бы видеть.

11. Его игра

Аурэлия.

Райгон.

Он делает шаг вперёд, я два — назад.

В руках у дракона — клетка с моим фениксом.

— Харс! — бросаюсь навстречу, опускаюсь на колени и обнимаю клетку. — Как ты, малыш?

При виде меня феникс робко курлыкает.

— Тебя поили? Кормили? Нет? — ахаю в ответ на его жалобные звуки. — Сейчас исправим!

Пытаюсь забрать клетку с птицей у Райгона, но тот отводит назад свою руку, не позволяя мне этого сделать.

— Откуда он у тебя? — спрашивает, кивая на феникса.

Открываю было рот, чтобы ответить, как вдруг вспоминаю, при каких обстоятельствах получила птицу. Вайет вручил мне Харса, когда мы с ним были наедине. Без свидетелей. В этой самой комнате.