Любовь садиста (СИ) - Ди Ариана

Просыпаюсь в десять утра, но еще час не выхожу из комнаты, пытаясь с помощью холодной воды привести лицо в порядок. Помогает, но не до конца — припухлость и покраснения немного остаются. Спишу на недосып.

Невероятно, но внизу я обнаруживаю практически всех, кроме хозяина дома, Руслана и Миланы. Еще, как оказалось, с утра пораньше приезжали горничные, они убрались и приготовили разнообразный завтрак: блины, яичница, омлет, рулет с рыбой, салаты. Выбор огромный, но я решила ограничиться кофе и бутербродом. Пока я сражалась с шайтан-машиной, требуя свой заслуженный латте, ко мне подошел Женя.

— Ви, что случилось?

Заметил, блин.

— Плохо спала, — как ни в чем ни бывало отвечаю брату. — Да что ж такое, капсула на месте!

Со всей злостью опускаю ладонь на мигающий дисплей…и он гаснет.

— Кажется, я сломала…

— Забей, Валере не скажем. С тобой точно все нормально? — с еще большим подозрением уточняет Женя, хотя и так все предельно ясно, ведь обычно я не срываюсь на ни в чем неповинной технике.

— Паша приедет через пару часов.

Лучшая ложь — это к месту вставленная правда.

— Зачем?

— За кем. За мной. Пойдем на закрытие клуба. «Максимус» называется. Не волнуйся, мы часов до одиннадцати там потусим и домой.

— Каждый к себе, я надеюсь?

Закатываю глаза и молча ухожу делать чай, тем самым выражая свое негодование. Нет настроения в очередной раз объяснять суть наших с Пашей отношений. И вообще мне нужно быстро схватить еду и утащить в свою комнату, чтобы избежать встречи с Русланом.

И мне это почти удается. Мы пересекаемся в гостиной, но, к счастью, не нос к носу. Мужчина стоит у окна, а я направляюсь к лестнице, между нами приличное расстояние, а я все равно на секунду замираю, когда вижу его.

Так, с сегодняшнего дня необходимо ограничить все контакты с ним, загрузить себя делами, не мечтать о нем, не вспоминать. Подожду и в один прекрасный день Руслан Бестужев станет совершенно обычным человеком, который ничем не выделяется среди других.

Замечательный план, но реализация пока хромает. Надо срочно выбираться из этого дома, иначе боюсь представить свое состояние, когда придется оказаться рядом с Русланом.

За всеми этими невеселыми мыслями я, само собой, не подумала о Паше. Он тащится за мной в такую даль, а я в расхлябанном состоянии — ничего не хочу. И как представлю, что вечером идти в клуб, так появляется дикое желание «заболеть». Но разве так можно? Совесть, к счастью, не атрофировалась совсем, так что собираюсь стойко скрывать печали и горести за улыбкой.

«Я через пять минут подъеду», — читаю в сообщении и спускаюсь вниз.

Прощаюсь с частью гостей в гостиной, но главная троица, конечно, на улице.

— Ты куда? — тут же спрашивает Руслан, замечая сумку в моих руках.

Ответ от меня не требуется, потому что на территорию въезжает серебристый джип.

— Назло маме отморожу уши, да, Ви? — снова подает голос Руслан.

— Думай, что хочешь, — улыбаюсь в ответ, — а я уезжаю.

Женя недобро посматривает то на меня, то на друга, но никак не комментирует наш обмен любезностями. Тем временем подходит Паша, пожимает руки мужчинам, а со мной обнимается.

— Как мило, — пищит Степа, утирая невидимую слезу. — Дети выросли. Скоро у них появятся собственные.

— Сплюнь, — бурчит Женя, после чего спроваживает меня в машину, а Пашу просит задержаться.

И мне даже как-то пофиг на эти игры в грозного отца и незадачливого ухажера, лишь бы убраться отсюда поскорей. Поэтому когда парень возвращается, я совсем не интересуюсь, какими расправами ему угрожали. Надоело, пусть лучше никакой личной жизни не будет, чем такая.

— Мне уже начинает казаться, что Женя ревнует, — со смешком говорит Паша, но тон серьезный: как бы шутка, но нет.

— Ничего себе! — с наигранной радостью восклицаю, хлопнув в ладоши. — Оказывается, делать дебильные предположения — ваша семейная черта. А говорил, не похожи с Русланом.

Может, я и перегнула палку, но…вот к чему это сейчас было сказано? Да, мой брат меня любит, однако у нас никогда не возникало моментов, связанных с неродственными чувствами. Ни малейшего намека не появлялось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дальше мы едем молча, и меня это даже не напрягает. Слишком вымоталась, чтобы поддерживать непринужденную беседу. Намного приятней смотреть в окно и предаваться меланхолии. Больше я ни на что не способна. По крайней мере пока.

Рано или поздно все наладится, я не единственная девушка, выбравшая неподходящего мужчину. Первая любовь редко бывает удачной, еще повезло, что мной не воспользовались. Хотя в морального урода я бы и не влюбилась…хочется надеяться. Вот Руслан же не урод. Сволочь только. Не то что сблизиться, обсудить такую возможность отказася! Его право, но все-таки… Я же ему явно не безразлична. Повстречались бы тайно, узнали друг друга, проверили, как я переношу его наклонности. Постепенно стало бы понятно, идти до конца или нет.

Конечно, есть вероятность, что я рассуждаю как тупая малолетка и все мои беды именно от этого. Ведь взрослому мужчине не интересы поцелуйчики, обнимашки, долгие разговоры, ему подавай опытную даму, которая будет исполнять основную функцию без лишних заморочек. Он же четко выразился — сложно. Зато рычать и гневно зыркать легко! Шикарная логика.

В конце пути, у моего дома, Паша предпочел забыть о недавнем казусе и вновь надел маску весельчака. Теперь, будучи в скверном расположении духа, я со стопроцентной уверенностью могу заявить, что вижу тот образ, который он стремится создать. А какой же ты на самом деле, мой друг?

Приходит осознание, что надо немедленно прекратить притворство, причем с обеих сторон. Раньше я хотя бы могла представить нас вместе, но вчера самообман раскрылся. Не судьба, увы.

Как назло, Паша не затыкается и с неестественным восторгом описывает клуб, в который мы пойдем. А я то ли трушу, то ли собираюсь с мыслями, в любом случае, объясниться не успеваю — телефонный звонок заставляет парня куда-то срочно ехать.

— Через пару часов вернусь, — говорит он с ослепительной улыбкой и целует меня в щеку.

Да что ж мне так не везет, не пойму. Словно сглазили. Тем не менее мою решимость отнять никто не способен, поэтому, во что бы то ни стало, я сегодня выйду из этого порочного круга.

***

— Восхитительно выглядишь! — делает комплимент Паша, когда я сажусь в машину.

Подхалим, я специально оделась невзрачно: джинсы, белая майка с высоким декольте, кроссовки — вот и весь наряд. Даже косметики нанесла по минимуму.

— Это тебе, — с заднего сидения парень достает букет белых роз.

— Спасибо, занесу домой и поставлю в вазу, — тараторю на выдохе, беру цветы и быстро сбегаю.

Потом долго заставляю себя вернуться и прямо-таки предчувствую грядущую неловкость. Но я же не виновата в том, что происходит. Правда? Блин, почему у меня нет боевой подруги, они ведь именно для этого и созданы — подбадривать, утешать и выслушивать разный бред.

— Ну что, готова уйти в отрыв? — задорно выдает Паша, а меня так и подмывает спросить:

«А ты как считаешь? Выгляжу я как человек, который мечтает тусоваться до утра?».

И зачем я на это подписалась? По законам жанра мне положено в данный момент валяться на диване, есть сладкое и рыдать над глупой мелодрамой. И я точно займусь этим, как только разберусь с проблемами. А то, пока существуют недосказанности — спокойствия не видать.

В клубе мы одни из первых гостей, потому что приехали довольно рано. Официант проводит нас к одному из барных столиков, дает меню и предлагает сразу что-нибудь заказать.

— Вино, красное полусладкое, — говорю, не задумываясь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— И темное пиво, пожалуйста, — добавляет Паша.

Сегодня грех не напиться, может, хоть мандраж спадет. Неприятно огорчать человека, которому нравишься, поэтому хочу сделать это в наиболее удачный момент. В идеале мне видится откровенная и доверительная беседа, на которую еще нужно настроиться. Чем я и занимаюсь, поглащая алкоголь.