Ровно в полночь - Лаура Леоне

Эли раздирало двойственное чувство. Сейчас, услышав ее спокойный совет, он вдруг понял, что хочет остаться. У него появилось подозрение, что она заразила его своим безумием.

– Какой смысл ехать в аэропорт, если полеты отменены?

– Ты можешь здесь застрять.

– Если я застряну здесь из-за метели, то и самолеты не полетят.

– Но…

– Фиона, это мои проблемы, и позволь мне решать их самому, хорошо? – сказал он более раздраженно, чем собирался. Черт, он и себе-то не в состоянии объяснить, почему совершает очевидную глупость; как же объяснить это ей?

Фиона смиренно приняла его вспышку раздражения, понимая, как сильно он должен быть разочарован. Потемневшее небо и мощный снегопад почти не оставляли надежд на то, что он встретит Рождество в Висконсине. И причиной тому была она.

Девушка опустила голову и тихо отошла от него. Эли моментально пожалел о своей несдержанности. На нее и так свалилось столько проблем, а он еще и кричит на нее. Ему захотелось догнать ее и извиниться, но тут подошел Брайан, сунул ему в руки совок и потащил на улицу. Оставшуюся часть дня он был так замотан работой, что перестал думать вообще.

Когда начали сгущаться сумерки, Фиона пришла к решению немедленно распустить всех по домам. Брайан проявил благородство, как это иногда с ним случалось, и предложил остаться, но Фиона не смогла принять его жертвы.

– Мы не знаем, сколько времени будет идти снег. Вдруг случится, что ты не сможешь выбраться отсюда?

– Да, но если к утру наметет сугробы, никто не сможет прийти к тебе на подмогу, – возразил Брайан. – Одной невозможно накормить двести пятьдесят животных, не говоря уж о том, чтобы убрать за ними.

– Ну не совсем одной, – напомнил о себе Эли.

Брайан отмахнулся от него:

– Ты вряд ли можешь претендовать на звание лучшего работника гостиницы для собак, Эли.

– К утру обещают ослабление снегопада, – сказала Фиона, предупреждая очередную бессмысленную свару. – В худшем случае народ просто опоздает к началу рабочего дня. – Она бестрепетно встретила подозрительный взгляд Брайана.

Наконец он вздохнул и сдался. Только когда он и все остальные попрощались и ушли, до нее вдруг дошел смысл сказанных Эли слов.

– Ты остаешься? – спросила она.

Эли кивнул:

– Час назад я звонил в аэропорт, мой рейс отменили. Но даже если бы не отменили, я все равно не смог бы добраться туда по такой погоде. – Он посмотрел в окно, за которым бушевала метель. – Кстати, я позвонил и Артуру, чтобы он не присылал сюда никого. Не дай Бог, ребята сломают себе шею, добираясь сюда из города. С тобой останусь я.

Девушка прикоснулась к марлевой повязке у него на лбу, потом провела кончиками пальцев по его гладкой худой щеке. Она встретилась взглядом с его потемневшими золотисто-карими глазами, и у нее мгновенно пересохло во рту.

– Извини, если бы не я… – пробормотала она.

– Не говори так.

И он припал губами к ее рту. Крепко обняв ее, Эли жадно впивался в ее губы и никак не мог насытиться их вкусом, вкусом женщины, о которой мечтал дни и ночи, которая незаметно вошла в его сердце и рвала его на части.

Если бы не она… Он вздрогнул. Если бы не она, его не сжигал бы сейчас огонь желания, не душила бы такая дикая неутоленная страсть. Сердце его не переполнялось бы нежностью от ее улыбки и слез. И его самолюбие не страдало бы оттого, что он выглядит перед ней клоуном, а не благородным рыцарем.

Она приникла к нему со страстью, удивившей его еще в прошлый раз, и отвечала на поцелуи с еще большим пылом, чем ему виделось в мечтах. От нее исходил нежный женственный аромат, что было удивительно после тяжелого рабочего дня; она была мягкой и аппетитной и…

Взрыв заставил их обоих подпрыгнуть и вцепиться друг в друга.

– Что за чертовщина? – вскричал Эли.

Лицо Фионы выражало отчаяние.

– Фиона? – настойчиво спросил он, когда еще несколько громких хлопков сотрясли воздух.

– Котел обогрева, – простонала она. – Ну почему все это выпало именно мне?

– Спокойно, спокойно, – сказал Эли. – Проводи меня в котельную.

– Зачем?

– Затем, что мы не можем стоять здесь и ждать, пока котел взорвется.

– Нет, – отшатнулась она. – Я не хочу этого видеть. Не хочу ничего знать. Я просто не представляю, что делать.

– Ну же, Фифи, возьми себя в руки. – Он схватил ее за руку и потащил в сторону, откуда раздавались хлопки.

– Не называй меня Фифи, – машинально попросила она.

Худшие их опасения подтвердились, когда они вошли в котельную, наполненную паром и дымом. Систему отопления пришлось отключить.

Остаток вечера превратился в сплошной кошмар. На улице стояла метель, мороз крепчал, и обогреть всех обитателей Оук-Хилла было не так-то просто.

К счастью, благодаря какому-то чуду электричество пока работало, поэтому они смогли установить по всему пансиону небольшие электрические обогреватели. Когда запас обогревателей был исчерпан, Фиона принесла из парикмахерской специальные фены для сушки шерсти и расставила по вольерам.

После этого Фиона и Эли носились по пансиону с одеялами и полотенцами и укутали ими собак, кошек, кролика и даже птичку. Потом отправились в коттедж Фионы и под бдительным наблюдением ее питомцев собрали там все коврики, одеяла и полотенца и взяли даже покрывало с кровати. После этого, еще часа два ходили по вольерам, растирая замерзшие лапы и хвосты.

Каждую свободную минутку Фиона бежала к телефону, пытаясь вызвать мастера по паровому отоплению. Но все, кому она смогла дозвониться, отказывались выехать, ссылаясь на снегопад. Естественно, никому не хотелось покидать свой дом в такую погоду, да еще под Рождество.

К двенадцати часам Эли заявил, что они предприняли все необходимые меры и теперь могут немного отдохнуть. Фиона была бледна и дрожала от холода, ее состояние вызывало у Эли тревогу. Он затопил в гостиной камин, которым до этого никогда не пользовались, и уговорил ее сесть у огня.

Согревшись, Фиона сняла свою объемную зимнюю парку и закрыла глаза. Разомлев от тепла, она чувствовала, как на нее наваливается усталость, и ей хотелось, чтобы кто-нибудь позаботился о ней, приласкал и утешил добрым словом. Она почувствовала прикосновение руки Эли к своей склоненной голове. Девушка подняла к нему лицо. Эли осторожно убрал с ее щеки свесившуюся прядь и сунул ей в руку дымящуюся кружку горячего шоколада. Потом скинул ботинки и сел рядом с ней на диван.

– В каких только местах мне не приходилось встречать Рождество, – сказал он, – но такой экзотики я себе даже представить не мог.

Фиона улыбнулась, расслышав нотки сожаления в его голосе.

– В этом году все идет не по плану, – признала она.