Овцы в волчьих шкурах: в защиту порицаемых - Уолтер Блок

Внимательно рассматривая положительную функцию, выполняемую билетным спекулянтом, мы показали, что при цене билетов ниже равновесной желающих становится больше, чем билетов. Тогда задача сводится к распределению ограниченного числа билетов среди многочисленных претендентов. Билетный спекулянт как раз и помогает решить эту проблему.

Предположим, что на протяжении бейсбольного сезона цена билета в среднем составляет 5 долл., и стадион вместимостью 20 тыс. зрителей целиком заполнен на каждой игре. Однако на большую игру в конце сезона хотят попасть 30 тыс. зрителей. Как распределить 20 тыс. билетов среди 30 тыс. людей, желающих их купить? Каким 10 тыс. неудачников из 30 тыс. оптимистов придется отказаться от посещения матча?

Два основных способа рационирования товаров, предложение которых недостаточно, экономисты определяют как «ценовое рационирование» и «неценовое рационирование». В первом случае ценам позволено расти. Это, по нашему мнению, единственный справедливый способ распределить товар в ситуации, когда спрос превышает предложение.

В приведенном примере средняя цена билета может возрасти с 5 до 9 долл., если это цена, при которой лишь 20 тыс. людей будут готовы купить 20 тыс. билетов.

Конкретная процедура, с помощью которой происходит увеличение средней цены на 4 долл., может быть различной. Билетным спекулянтам необходимо разрешить выкупить все билеты и перепродавать их по цене 9 долл. Или же можно разрешить им выкупить 2 тыс. билетов, а остальные 18 тыс. будут проданы по номинальной цене 5 долл. Каждый из 2 тыс. билетов тогда стоил бы 45 долл., и средняя цена все равно составила бы 9 долл. за билет. Хотя спекулянтов обвинили бы в «невероятном задирании» цен, но цены на самом деле стали бы результатом простого арифметического расчета. Если для того, чтобы снизить спрос на билеты до 20 тыс., имеющихся в наличии, необходима средняя цена 9 долл., и если 18 тыс. продаются по цене 5 долл., то оставшиеся 2 тыс. должны быть проданы по 45 долл.

При неценовом рационировании не допускается рост цен, сокращающий спрос до уровня имеющегося предложения. Для достижения этой цели используются другие приемы. Менеджмент может распределять билеты по принципу «живой очереди». Для сужения рынка могут использоваться и другие типы фаворитизма — непотизм (продажа билетов только родственникам и друзьям), расизм (продажа только конкретным расовым группам), сексизм (продажа только мужчинам) . Могут быть выделены определенные возрастные группы, а продажа всем остальным запрещена, или же, скажем, особые привилегии могут быть предоставлены ветеранам или членам определенных политических партий. Все эти приемы неценового рационирования являются дискриминационными и произвольным образом предоставляют одним группам преимущество перед другими.

Рассмотрим типичный метод «живой очереди», поскольку он используется наиболее широко и обычно считается справедливым. Хотя билеты не будут продаваться ранее 10 утра в день мероприятия, потенциальные покупатели выстраиваются в очереди перед кассами задолго до этого. Некоторые встают в очередь с первыми лучами солнца; другие занимают места с ночи. Таким образом «живая очередь» дискриминирует тех, для кого стояние в ней особенно тяжко, тех, кто не может взять на работе отгул ради этого, или тех, кто не в состоянии для этой цели нанять слуг или шоферов.

Ставит ли ценовое рационирование, а значит, спекуляция билетами, богатых людей в привилегированное положение? Придется дать неоднозначный ответ.

С одной точки зрения, спекуляция на билетах помогает низшему и среднему классу, а вредит богатым. Среди людей с наименьшими доходами больше тех, кто является безработным или почти безработным, у них есть время и возможность постоять в очереди. Даже имея работу, они теряют не так много, как остальные, если отпрашиваются с работы на какое-то время.

Для тех людей, у кого мало выбора, спекуляция билетами — это занятость и возможность для бизнеса. Трудно найти другой вид деятельности, в котором бедняк может начать свое дело с таким небольшим капиталом. В описанном случае требуется лишь 50 долл., чтобы купить 10 билетов по 5 долл. Если их перепродать по 45 долл., то можно получить прибыль 400 долл.

Представители среднего класса также выигрывают от спекуляции, потому что у них меньше времени стоять в очереди за билетами. Для них дороже (в терминах потерянного дохода) отпрашиваться с работы, чем для представителя низшего класса. Для представителя среднего класса разумнее купить билет у спекулянта за 45 долл., чем ждать в очереди и потерять гораздо большую сумму, которую можно было бы заработать за это время. Короче говоря, спекуляция билетами позволяет людям с наименьшими доходами выступать в качестве оплачиваемых агентов среднего класса, которые слишком заняты, чтобы стоять в очереди за дешевыми билетами.

Богатым людям спекулянты не нужны, потому что они могут иметь слуг, которые будут стоять в очередях. Однако в одном случае билетный спекулянт может помочь даже богачу — когда спекулянт, будучи специалистом, может выполнить задачу за меньшую сумму, чем богатый человек потратил бы на плату слуге.

Не должно вызывать удивления, что спекуляция билетами может быть выгодной для всех. Рынок — это не джунгли, где люди получают выгоду только за счет других. Добровольная торговля — это типичный случай взаимовыгодных действий.

Если наценка спекулянта ниже, чем расходы богатого человека на плату слуге, то богач может купить билет напрямую у спекулянта, исключив помощь слуги, и сэкономить на разнице.

С другой точки зрения, ценовое рационирование и спекуляция билетами выгодны богатым — потому что им легче будет покупать билеты по высокой рыночной Цене, в то время как для всех остальных это затруднительно или невозможно. Однако в этом суть экономики, основанной на деньгах, и это необходимо принять, если мы хотим пользоваться плодами, которые способна произвести только такая система.В главе об импортерах будут приводиться аргументы в пользу экономики, основанной на использовании денег, потому что она позволяет нам получать выгоды от специализации и разделения труда. Представьте себе качество жизни и шансы на выживание, если каждый из нас будет ограничен тем, что может произвести самостоятельно. Спектр возможностей ужасает. Наша жизнь зависит от торговли друг с другом, и большинство (если не все) живущих людей погибнут при разрушении денежной системы.

Та степень, в которой мы не позволяем деньгам рационировать товары, в которой мы не позволяем богатым получать большую долю благ в обществе пропорционально своим денежным расходам, — это степень распада денежной системы.