Граф Воронцов. Книга III - Дмитрий Лим

Пробиваясь через толпу студентов, встал как вкопанный возле полицейских и нескольких преподавателей, ну а затем понял, что меня ждет.

Тело Альбины было найдено вчера ночью. Со следами переломов, с обескровленным организмом и странным символом, нарисованном на ее груди. Что было самым занятным, так это не «подозрения» меня, а допрос. Когда я видел ее в последний раз.

На мою удачу, перед тем как выдвинуться к университету, местные сотрудники правопорядка, удосужились пробить ее дело, узнать, на кого она работала, а также сопоставить некоторые факты. Тело было найдено в трущобах, в зоне, где ночью, также, произошел взрыв.

— К месту тут же выдвинулись сотрудники, — продолжал усатый мужик, — Мы успели подстрелить одного члена банды, но увы, его увели свои же.

— Какой банды? — я нахмурился, понимая, о ком он говорит, — Вы думаете, это…

— Уверен, что это символическое убийство. Дом, который был взорван, снимал Арсений Афанасьев, если фамилия, конечно, верна. Был на службе у Московского суда, а здесь же, был в командировке. Можно считать, что его похитили с целью выкупа.

— Ну, похитили его, а Альбина тогда…

— Понимаю, звучит не очень, но других зацепок нет. Пока что, мы считаем, что все это связано. К чему я начал этот разговор, — мужчина покосился на ректора и увел меня в сторону, — Я знаю, где вы были ночью, это может подтвердить Аркадий Семенович.

Меня аж в жар бросило. Этот старый хрен же мог и сдать меня!

— Так что, в вашей непричастности я не сомневаюсь. Но есть один фактор, который меня беспокоит. Где вы последний раз видели Альбину⁈

— Пару дней назад, — честно признался я, — Она не раз упоминала новую работу, а так, у меня есть записка от нее в свободной форме, где она утверждает, что уходит в другое «агентство».

— Могу вас заверить, она оформила это раньше, чем вы получили записку, — усмехнулся он, — Данные уже были переданы в банк аж пять дней назад. Так что, увы, вас она обвела вокруг пальца давным-давно.

Спорить я не стал, лишь выдохнул. Она сама прикрыла меня своим уходом.

— Есть подозрение, что к этому причастны некие Вольфовичи. Насколько мне известно, вы с ними уже имели дело.

Он явно говорил про суд и к этому мы и пришли. Но опять же, такой намек сделал Укупник, а значит, он слишком их боится. А для себя я, наконец, все понял.

Тело не могли найти по горячим следам. А значит, это Укупник навел полицию на Альбину и… попытался все это привести к своим врагам. То есть, он почти осознанно подставил меня, хоть и нарисовал мне алиби.

Но он не знал ничего про нее… нет. Это просто совпадение. Но неспроста же он обратился к сотрудникам…

«Наташу бы сюда… прочла бы его и было бы проще.»

Ритуальное убийство, получается… да⁈

«Ну, в некотором роде, да», — появился голос Марты, — «Ты же снял вторую грань с жажды. А значит, это можно привести к ритуальному…»

Я хотел, было ответить, но появился тот, кого я не ждал.

«Хорош парня испытывать.» — ворон в своей басистой манере, кажется, осадил вампира, — «И так по уши в дерьме купается, пока я дыры латаю. Дима, что там у тебя?»

Мне как-то не очень хотелось общаться с вороном, учитывая все «прошедшее», но он…

«Слышь, курица черная», — тут же обозлился я, — «Скажи мне на милость, где ты был все это время, когда нужен был мне?»

Не знаю, что на самом деле творилось с вороном, но вместо ожидаемо тирады оскорблений и хлестких слов, он, или же, она, ответила весьма дружелюбно, чуть обвинив меня во всем.

«Ты не достиг нужного для помощи уровня. Поэтому я пошел сам все делать. Пока, справляюсь удачно, но скоро, мне понадобится твоя помощь! Поэтому, Димочка, если бы ты качался быстрее, то и справились бы мы быстрее.»

«Я виноват? Ты это хочешь сказать?»

«Я ничего не хочу сказать. А сейчас, говорю тебе — заканчивай этот балаган и постарайся не закапывать себя дальше. Они пришли по твою душу, а твой Укупник — специально их навел на тебя.»

Дальше, я стоял как истукан под вопросительные взгляды полицейских, окончательно выясняя отношения с вороном. Раза три-четыре ему сказал про пустоту, но тот делал вид, что впервые про нее слышит. А когда я упомянул отца, тот лаконично свалил, напоследок сказав:

«Иди-ка ты Дима в задницу. Успокоишься, поговорим, а сейчас, увы, мне нужно работать.»

* * *

Марту разговорить мне не удалось, поэтому почти отсидев на первом занятии нужное время, я вместе с Катей, парочкой своих одногруппников, направился в сторону городской арены, где меня ждал четвертьфинал против некоего Мити Шелест.

Причем «Митя», не от слова Дима, как коверкают иногда имя. А так он и был записан по документам. Ментальный маг третьего уровня из Твери.

И если учитывать то, что нас повезли наподобие местного автобуса, добрались весьма быстро, хоть и застряли около самого здания «входа» в арену, где стояла огромная толпа зевак.

Причудливые костюмы, образы и лица, говорили только о многонациональности и принадлежности людей к разным регионам империи, а как нас заверила Мамзелькина, сам император пожаловал со своей охраной на данное мероприятие. Что несказанно удивило меня. Ведь я был последним участником от нашей академии, а вся остальная десятка девиц и парней — лишь группа какой-то моральной поддержки, в которой я и не нуждался.

Мне были важны лишь два человека. Наташа и Катя. Катя и так была рядом, а Наташа обещала занять места и, даже взять с собой плакат. Посмеялся, но воспринял это все серьезно.

Переход на изнанку прошел все также — отвратительно, словно я мордой вошел в кисель, а вот комната ожидания в этот раз была другой. Большая комната я куче столов, забитые едой, где была охрана, пятерка неизвестных мне людей, по одежде напоминающая аристократию, и тройка студентов. Старуха приветливо махнула старику с большой тюбетейкой на голове, и подтолкнула меня вперед со словами:

«Покушай и располагайся. Поединки начнутся лишь через час. Узнай поближе своих противников.»

Через пять минут, как я нашел для себя уютный угол поближе к закускам, начали заходить оставшиеся участники. Трое из них были в новгородской форме, а четвертая — серая мышь. Девчонка без макияжа, в сером костюме и весьма строгим лицом. По ней нельзя было сказать, что она, даже совершеннолетняя. Но когда ее увидел все остальные. Начали приветствовать, я понял, что Митя — это не только мужское имя. А мой соперник направился именно в мою сторону, игнорируя всех остальных.

— Привет, — не улыбаясь, поздоровалась она, — Я Митя Фомичева.

Я хотел, было, протянуть руку, но сообразив, что это будет не совсем прилично, лишь кивнул в ответ и пробормотал:

— Дима Воронцов.

Больше она и слова из себя не выдавила. Просто пялилась на меня, несколько напрягая. Сменил место дислокации, подвинулся поближе к Новгородцам и принялся опустошать потихоньку тарелки. И в таком подвешенном состоянии, где я то и дело переходил от одного стола к другому, пробыл больше двух часов.

* * *

Я и Митя не были последней парой участников, как это было в прошлый раз, а выходили на предпоследнем поединке, перед парой москвичей, которые то и дело, пытались начать потасовку между собой. Когда наши имена были названы, нас сопроводили в разные двери, и спустя пару минут, мы вышли на солнечную арену. Что было самым удивительным, так это почти зима на дворе. И облачное небо в лицевом мире.

Но здесь, все было иначе.

Диктор, точнее, комментатор, сегодня был более строг на выражения и скуп на слова. Представил нас, чем вызвал волны криков и хлопков, а затем представил Кречета. Того самого императора, который напоминал мне Петра Алексеевича Первого, из моего мира.

В целом, если судить по той старой газетенке, пожалуй, это он и был.

Император, перед поединком взял слово. Его голос без динамиков, расставленных по арене, был громогласным и властным.

— Уважаемые участники четвертьфинала. Я жду от вас честной борьбы и каждому из вас — желаю победы.

В целом, вполне стандартная по всем меркам фраза, не вызывающая никакого отклика внутри.

Меня и Митю отвели в разные стороны, высчитали нужное расстояние и под звук «хлопка» пушки, поединок начался.

Я, не теряя драгоценной секунды, тут же ринулся